Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано

Произошло небольшое изменение в составе испанского клуба – в него вошел Клиффорд Луйк, но на игре не присутствовал Хайтауэр. Испанские баскетболисты были близки к выбыванию как в четвертьфинале после матча против венгерского «Гонведа», так и в полуфинале против «Спартака» из Брно. ЦСКА сразу занял позицию лидера, тем более в финале снова выступал Александр Петров. Даже Арменак Алачачян отправился в столицу Испании, по его словам, по просьбе маршала Гречко, который через несколько лет будет назначен министром обороны.

Педро Феррандис: «Однажды Раймундо Сапорта обратился к министру иностранных дел и попросил разрешения провести финал так, как он должен быть проведен, – с двумя матчами. Министр ответил, что посоветуется с каудильо[29]. И действительно, на следующей неделе Альберто Мартин-Артахо позвонил Сапорте и сказал, что Франко хочет нас видеть. Я был приглашен на встречу с ним вместе с Сапортой и Сантьяго Бернабеу. Мы отправились во дворец Пардо и были приняты каудильо. Поговорив немного, Франко спросил дона Сантьяго: ”Ну, как вы думаете, есть ли у нас шансы на победу?“ Дон Сантьяго ответил: ”Я не могу сказать, но он знает“, указывая на меня. И тогда я заявил, что мы нацелены на победу» [80].

Клиффорд Луйк: «Впервые советская команда оказалась в Испании. Были организованы всевозможные дипломатические приемы и встречи. Представьте себе советского человека в Испании в 1963 году, они просто сходили с ума от восторга. Они пошли в El Corte Inglés и, по-моему, прикончили все вино в отеле. Они были как маленькие дети в чудесной стране и могли делать все, что хотели, и даже немного познакомились с ночной жизнью города» [80].

Эмилиано Родригес: «Они привезли много старых виниловых пластинок с классической музыкой. Они обменивали ее на спортивную одежду, потому что такие марки, например, как Lacoste и многие другие просто не продавались в СССР. Они жили недалеко от стадиона, а некоторые из них иногда гостили у меня дома, их всегда сопровождал член-корреспондент. Они никогда не оставались одни. На протяжении нескольких лет у нас складывались теплые отношения, и для них также было важно посетить нашу страну. <…> Я был близок с Кульковым, мы вместе пытались решить проблемы, связанные со здоровьем одного из его сыновей. Благодаря одному выдающемуся врачу мы достали слуховой аппарат для его сына» [80]; [64].

Александр Кульков: «Мы поехали туда, даже получили разрешение на въезд от правительства, но боялись, что могут быть провокации, что нас могут арестовать. Но наши опасения не оправдались, мне все понравилось, нас очень тепло встретили. Мы встречали испанцев, которые ездили в СССР, знали русский язык, а теперь приходили посмотреть на нас. С тех пор мы с Эмилиано стали очень хорошими друзьями» [81].

Эмилиано Родригес (в ответ на вопрос, испытывали ли они подобный страх, отправляясь в Москву, смеясь, отвечал): «На самом деле, такого рода опасений у нас не было, но мы были очень взволнованы. Мы были первой делегацией, которая посетила Москву. Как такового страха не было, было большое любопытство. Хотелось быть ближе к советским спортсменам, посмотреть, как у них обстоят дела. Нас очень поразило то, что все члены команды ЦСКА, или почти все, были военнослужащими. Но и это не вызывало у нас никакого страха. Наоборот, мы чувствовали себя очень комфортно. Мы даже успели обменяться подарками, нам прислали иконы, икру, которая нам очень понравилась. Эта поездка оставила в моей душе только приятные воспоминания. Конечно, мы ехали в страну, с которой у нас не было особо никаких отношений, но мы чувствовали себя спокойно. Мы знали, что наша общая любовь к баскетболу объединит нас».

Алачачян: «Мы были в поездке, но мы не ощущали себя туристами, мы просто испытывали удовольствие от этого путешествия. В то же время мы, конечно, понимали, что это была деловая поездка <…> Мы должны были защищать честь нашего клуба, поэтому в первую очередь нужно было сосредоточиться на игре. Но мы не упускали шанса познакомиться с культурой Испании. ”Вы хотите поехать и посмотреть корриду?“ ”Конечно, побывать в Испании и не посмотреть корриду…“ – отвечали мы [27, с. 287–288].

Астахов: «В аэропорту встречала большая делегация во главе с Бернабеу (президентом клуба ”Реал Мадрид“). На тренировках ЦСКА всегда был полный зал, вход только по билетам. Испания не видела русских с 30-х годов. Играли в небольшом зале на две тысячи зрителей – в Мадриде еще не было большого дворца спорта. Пол площадки был… бетонный! И на этом скользком полу нам все время ”свистели“ пробежки. Судьи судили ”в одну сторону“, и разница в пользу испанцев дошла до 38 очков[30]. Но к концу матча судейство стало более лояльным – настолько все уже были уверены, что испанцы вторую игру в Москве не проиграют» [82].

Эмилиано Родригес: «Мы вели в счете 17 очков и по ходу матча увеличили разрыв до 30 очков. Немаловажным фактором было то, что первый этап мы проводили в конце июля и температура внутри павильона вполне могла достигать 50 или 60 градусов. Советские спортсмены просто растаяли!» [80].

Арменак Алачачян: «Причин нашего фиаско было много. Я даже не хочу называть такие очевидные вещи, как размер площадки или крайне необъективное судейство. Это совсем не мелочи, это должно было повлиять и, безусловно, повлияло на исход матча. Но, во-первых, мы не понимали, как можем противостоять этим обстоятельствам. Если бы мы могли что-то сделать, мы бы не оказались в такой ситуации <…>

Наверное, мы начали свой путь к поражению задолго до того, как оказались в темном павильоне Мадрида. Поражение началось еще в Москве, еще до нашего отъезда. У нас было множество разговоров о предстоящем матче, все подчеркивали, что именно мы первые спортсмены, которые поехали в Испанию. Как часто мы слышали, что за нами все следят, что надеются, что мы не проиграем, что все верят в нас, каждый давал совет, как обыграть Реал Мадрид.

Я не сомневаюсь, что у всех этих людей были самые лучшие намерения, но эффект такой поддержки получился обратный. Мы были как наэлектризованные, все хотели проявить себя, никто не боялся испанцев, мы все жаждали победы, но каждый словно был сам по себе. Мы как будто забыли, что баскетбол – это, в первую очередь, командный вид спорта…» [27, с. 283–284].

Однако, несмотря на историческую победу испанской команды со счетом 86:69, Раймундо Сапорта осознавал трудности, с которыми ей придется столкнуться на матче в Москве. «Из-за телосложения советских баскетболистов и тактики игры