Горький гренадин - Ирина Игоревна Голунцова

Я не ответила, не нашла в себе силы вымолвить хоть слово, издать любой звук, застыв в оцепенении и смотря на призрак отца, охваченный голубым мерцанием. Он стоял позади ребят, но они бы его заметили, поэтому напрашивалось два вывода: либо они его не могут увидеть, либо я сходила с ума.

— Ну что, Вэйдис, сходишь ли ты с ума? — Поймав мои мысли, с задорной ухмылкой полюбопытствовал Айдокин — его имя всплыло в памяти, словно я знала о нем всю жизнь.

— Вы правы, летим на базу.

Не став объясняться, я быстро забралась на борт, позволив друзьям проводить меня растерянными взглядами. Кто-то из них нажал рычаг поднятия трапа, а вдогонку понесся ожидаемый вопрос:

— Почему ты передумала? — Воскликнула Лилин. — Вэйдис, что случилось?

— Ничего, — обозлено зарычала я, проходя сквозь призрак, мираж, надеясь более никогда его не увидеть.

Ребята не успевали за мной, что позволило закрыться в каюте на замок и спровоцировать еще большие вопросы и требования объясниться. Но я упрямо молчала, сжимая кулаки, ощущая, как руки покрывает не только дрожь, но и боль — словно лезвие лазерного меча вновь обжигает кожу.

— Не лучшее решение — устраивать сцены в разгар битвы.

— Ты не настоящий.

— Если так, то почему же ты испугалась?

— Я не испугалась. — Резко обернувшись и с вызовом посмотрев на отца, я надеясь, что он поймет, как сильно я «рада» нашему воссоединению. Вновь. Но он только ухмыльнулся, довольствуясь моей растерянностью.

— Не я же заперся в крохотной пыльной каюте от друзей. — Мы долгие несколько секунд слушали, как настойчиво колотят кулаки о металлические створки, после чего Айдокин продолжил: — Но если ты боишься, что я…

— Ты не увидишь ее. — Жестко отрезала я. — Я не позволю тебе приблизиться к матери.

— Но я ведь всего лишь мираж, разве нет?

Играл на моих слабостях, как прозаично. Я скрипела зубами от злости, и будь мужчина во плоти, я бы с удовольствием сомкнула бы руки или кольцо Силы у него на шее.

— Чем бы ты ни был, к маме ты не приблизишься. И… как, черт возьми, ты оказался здесь? Я думала, мы тебя убили. На Коррабане.

— Я призрак. Меня нельзя убить. Снова. — Пожал плечами собеседник.

— Тогда как…

— Ну, — отведя взгляд в сторону, будто увидев нечто любопытное, сит несколько пугающе улыбнулся и с раскаянием произнес: — Наверное, я должен извиниться за произошедшее.

У меня едва не отвисла челюсть от удивления, я даже на мгновение подумала, что в самом деле тронулась умом, поэтмоу зажмурилась и растерла виски в надежде прогнать мираж. Но когда открыла глаза, призрак отца стоял напротив, с сожалением и иронией во взгляде наблюдая за моими тщетными попытками.

Шумно выдохнув, я отрешенно пробормотала:

— Извиниться? Серьезно? Ты хотел убить меня, свою дочь.

— Я не хотел убить тебя, и никогда бы не убил, — поспешно оправдался Айдокин, даже с некоторой долей обиды, будто я посмела оскорбить его грубым словом. Но злость отошла, вернулось смятение. — Только…

— Только захватить мой разум, чтобы от моего лица и тела творить всякие непотребства, да, — закончила я начатую мысль.

— Ты меня сильно удивила, — вероятно, смирившись с позицией «плохого парня», мужчина решил не пытаться более притворяться добрячком. Скрестив руки на груди и оперевшись спиной о стену, он с вызовом и легкой ноткой восхищения добавил: — Я знал, что ты пришла не одна, но чтобы суметь разделить сознание на четверых… Вы, вероятно, очень близки.

— Так говоришь, словно это верх мастерства.

— Не мастерства, а… доверия, — долго подбирая слово, заключил Айдокин. — Знаешь, почему я не вернулся домой?

— Не хватило денег на обратный билет? — Дерзнула я, поймав осуждающий взгляд светящихся золотом глаз, так что просто пожала плечами и покачала головой, делая вид, словно и не было интересно.

— В былые времена ситы превосходили по мощи любого адепта Темной Стороны наших времен. Наверное, лишь Лорд Вейдер смог приблизиться к их уровню. Голокрон, который вы обнаружили, который призвал вас, предназначался для форсъюзера уровня акалита тех времен. Я думал, что у меня будет достаточно сил, дабы узнать все его секреты, и я узнал… и захотел большего, думал, что смогу узнать больше. — С каждым словом на лицо собеседника опускалась тень, будто он жевал стекло и корчился от боли — признание собственной неполноценности уязвляло сильнее всего. — Как видишь, не смог.

— Что произошло? — Даже не знаю, любопытно ли мне это на самом деле.

— Меня просто разорвало. Я не смог выдержать эту мощь… в одиночку.

— А мы были вчетвером, — напрашивался вывод. — Но если мы разделили сознание, как ты говоришь, то почему остальные тебя не видят?

— Я не к ним пытался забраться в голову.

— Но именно они остановили тебя.

— Не считай меня чересчур никчемным, хорошо? — Обиделся сит.

— Ну и что теперь? — Развела я руками. — Будешь постоянно надоедать мне, следить за мной? И как ты, повторюсь, выбрался из храма?

— Ну… — Выдержав паузу, то ли размышляя, то ли намереваясь меня позлить, мужчина ответил: — Во-первых, я могу уйти, когда захочу — я освободился из ловушки Коррабана. Она словно магнит для душ, и сбежал я в тебя, зацепившись за твое сознание.

— Ты хоть понимаешь, как это отвратительно звучит?

— Мы встретились на Коррабане, и когда я занес мечи над тобой, то уже проник достаточно глубоко в твои мысли, в твой разум. Друзья помогли тебе избежать потери контроля над телом и разумом, но я никуда не делся. Считай меня маленьким дьяволом, шепчущим советы.

— Всегда мечтала о личном дьяволе, — не без сарказма отметила я. — Но я не нуждаюсь в твоих советах.

— Серьезно? И что же ты намерена делать? Насколько я понимаю, вы хотите на корабле прибыть на военную базу и помочь твоему любовнику.

— Он… какое-то странное замечание, — честно говоря, я даже не разозлилась и не вспыхнула оскорбленным румянцем от слов отца, меня это больше удивило и озадачило. Не важно. — Но что с того?

— Ох, девочка, пока ты плакала в подушку, я успел хорошо покопаться в твоих мозгах и воспоминаниях, и, насколько ты помнишь, Алая Стража объявлена вне закона.

— Это дело рук Кайло Рена.

— Верховного Лидера, — поправил Айдокин. — И ты думаешь, солдатам, сражающимся на стороне генерала Хакса, будет не все равно? Они знают, кто друг, но что до остальных… они не будут разбираться в тонкостях политики и дрязг, а сразу откроют огонь на поражение.

У меня имелось иное мнение на этот счет, но едва я планировала