Мой одержимый сводный (СИ) - Алла Биглова

тебя столько девушек, столько соблазнов, столько… Почему я, в конце концов? Я…

— Прекрати себя принижать, — парень размахивает руками, и от них исходят брызги. — Я не хочу слушать очередную лекцию о том, какая ты не такая, в чём ты плохая и так далее. Я устал, понимаешь? Устал доказывать, что ты ничуть не хуже других. Устал показывать тебе, что ты замечательная и потрясающая. Что ты достойна любви. А ты, мать его, достойна! — последнюю фразу Лекс выкрикивает громче, а затем делает небольшую паузу, тяжело дышит и продолжает: — Ты боишься новых отношений, людей, так же, как боишься воды. Только ни вода, ни люди не враги тебе. Ты сама себе тот ещё враг.

Я неожиданно плачу. Мне невыносимо больно это слушать. И, чтобы Лекс ничего не заметил, я ныряю в воду, уйдя на глубину. Сначала я паникую, потому что ногами не достаю дна, но потом с лёгкостью выныриваю, ухватившись за матрас.

Лекс замолчал, дотронувшись до меня, словно забеспокоившись, не утону ли я. Раньше надо было переживать, а не втягивать меня в эту опасную авантюру!

Вырываюсь из его объятий и, держась за матрас, как за спасательный круг, гордо плыву к берегу.

Эпизод 54

Лекс

Кажется, я действительно переборщил, когда вместе со словами любви выдал целую тираду о том, как сильно Ольга себя не любит. Вспылил, каюсь. Но кое-какие плоды это всё-таки дало.

Ольга прыгнула в воду и направилась к берегу. Я понял, что она пыталась скрыть слёзы, и поэтому дал ей фору. Только через несколько минут я поплыл следом. На берегу я удивился прыткости Ольги: девушка уже успела собраться и сбежать в номер.

Закатил глаза. Почему с женщинами так сложно? Открываешь душу, признаёшь в любви, а они тебе не верят!

— Твоя благоверная в номер ускакала. Глаза заплаканные были. Что ты ей сказал? — злорадно заметила Мария. В последнее время она так и капала ядом в мою сторону. — Что, жениться отказался? Ты всех девушек динамишь? И меня отшил, и Оленьку свою.

Усмехнулся: насколько же они обе были разными.

— Тебе я ничего не обещал. Не вводи людей в заблужденье, мы даже не целовались, — грубо бросил я. — Не твоё дело, плачет Ольга, или соль в глаза попала.

— Ну-ну, — фыркнула Мария, скрестив руки на груди.

Собрал остаток вещей и поспешил в номер. Хотелось объясниться со сводной сестрицей. Не хотел её обижать, давить и спешить.

Конечно, я надеялся на взаимность, и я её чувствовал, просто знал об Олиной неуверенности как в себе, так и в мужчинах. После такого бывшего во всём начнёшь сомневаться.

Ольги в номере не оказалось. Вещи лежали на месте, а её самой не было. Тяжело вздохнул. Это уже поступок настоящего ребёнка: прибежать, бросить вещи и испариться. И как мы у входа не пересеклись?!

Спустился в фойе и у регистраторши поинтересовался насчёт Ольги.

— Да, она пробегала незадолго до вас с вещами. А затем также куда-то выбежала. Я думала, вы вместе. Что-то случилось? Вызвать охрану? — забеспокоилась добрая женщина.

— Нет, всё в порядке, — отмахнулся я.

Решил пройтись по тем местам, где мы гуляли. Потратил весь день, но поиск так и не увенчался успехом. Вздохнул. Начинал беспокоиться, надеясь, что она всё же вернётся, и мы поговорим.

Вернулся в номер и облегчённо выдохнул, когда услышал шум воды из ванной. Дёрнул ручку двери, но она была заперта. Похоже, Ольга не ждала меня. А жаль.

Устроился в кресле, терпеливо дожидаясь её. Русалка вышла через час, укутанная в халат, а волосы она завернула в полотенце.

От её сладкого вида у меня потекли слюни. И не только слюни.

— Оля! — я встал с места, желая обнять. — Поговорим?

— Не трогай меня! — прошипела девушка, предупреждающе подняв руку.

Мне пришлось остановиться.

— Я беспокоился, — миролюбивее сказал я.

— Не знаю, в чём состоял твой гнусный план, Лекс, но он провалился. Ты не мог бы от меня отстать? Я не верю ни единому твоему слову. — Ольга походила на разъярённую фурию. На змею, которая была готова к прыжку.

И, что самое смешное, её злой вид очень уж возбуждал меня. Пришлось спрятать свои пошлые мыслишки.

— Но почему? Почему ты не веришь, что я люблю тебя? Почему ты не веришь, что тебя могут искренне полюбить? — спокойно поинтересовался, ожидая ответа.

— Потому что любви нет. Есть удобные люди. Есть желание сделать детей и продолжить потомство. Я верила в любовь, но оказалось, что мой любимый мужчина всё это время был одержим другой женщиной, а со мной был по привычке. Ему просто не хотелось разрушать свой привычный быт. — Оля пыталась не расплакаться, но я видел, как слёзы стекали по её щекам. — Не хотелось рушить брак. Поэтому уйти пришлось мне.

— Твой бывший просто мучал двух женщин. Ты же знаешь, что я не такой… — попытался воззвать к её благоразумию.

Нечаянно облизнулся: Оля с мокрыми волосами и в коротком халатике выглядела чересчур вызывающе.

— Знаю. У тебя другие цели. Ты просто хочешь ребёнка. Я, на твой взгляд, идеальный кандидат, поэтому ты говоришь все эти приятные слова, которые хочет услышать любая женщина. Красоток или, как ты их назвал, глупых пустышек ты даже не рассматриваешь. Считаешь, что они гулящие, и ты не сможешь знать наверняка от кого ребёнок. К чему этот цирк, Лекс? Зачем всё это было нужно? — шипела она. — Почему нельзя было сказать прямолинейно, а не влюблять меня в себя? Если бы ты сказал об этом сразу, я бы, возможно, согласилась!

Я стоял, обескураженно глядя на красивую умную девушку, и не мог понять, как она вообще дошла до такого умозаключения.

— Молчишь. Значит, я тебя раскусила. Значит, я права, — додумала она за меня.

— Хочешь быть правой? — наконец, заговорил я. — Хочешь во всём видеть только тёмное и заранее ненавидеть людей? Что ж, я не буду тебе мешать, — зло произнёс я и рухнул в кресло.

Мне совершенно ничего не хотелось. Мгновенно накрыла апатия, опустились руки, и я не знал, как ей доказать, что всё было не так, как она себе напридумывала.

— Я так и думала, — жестоко бросила Ольга и ушла во вторую комнату, показательно хлопнув дверью.

Акт 5: Перелёт (Эпизод 55)

Ольга

Во мне борются две меня. И каждая из них не хочет уступать второй. Это изнурительное, выматывающее чувство, которого убивает меня изнутри.

Одна часть меня тянется к свету. И этим светом стал Лекс. Я