Молот Пограничья - Валерий Пылаев

Можно, — с явной неохотой ответил дядя. — Только это подсудное дело. По закону все в Тайге казенное, а мы вроде как должны сдавать в приказ — за премию от государя.

— А если не сдавать? — Я на всякий случай даже чуть понизил голос. — Если самим, так сказать?..

— Некоторые из-под полы торгуют. Но там по большей части мелкие камушки, большой никто не возьмет. Больно приметная вещь — побоятся. — Дядя объяснял без лишней спешки — видимо, сообразил, что я так просто от него не отстану. — А кресбулат вообще не берут — без толку. Его ж только на заводе переплавить можно. Температура большая нужна, а такие печи в Туле и В Ижевске стоят. Ну, может, в Златоусте еще… Так что поедем в приказ.

Я не стал спорить, хотя на счет возможности работать с металлом Древних в, так сказать, домашних условиях, у меня уже давно имелись свои соображения. Как и на счет возможностей заработка. Впрочем, их я решил оставить на потом: нынешний расклад явно не располагал к тому, чтобы помимо местных князей ссориться еще и с людьми государя.

— Семьсот рублей, — задумчиво повторил я. — М-да, не разгуляешься.

— На что-то бы да хватило. Только на нас еще отцовские долги висят. — В голосе дяди прорезалась тоска. — А там как бы не все пять тысяч осталось. Часть раздали, конечно, но что-то на похороны ушло, что-то на усадьбу… А что-то на черный день отложили.

— Так значит, он еще не наступил? — усмехнулся я. — И у кого же отец занимал? И на что?

— Да много у кого. — Дядя поморщился и поджал губы. Похоже, умение покойного князя распоряжаться деньгами не приводило его в восторг. — А на что… Да так, Игорек. На разное.

В другое время я, пожалуй, не стал бы допытываться, однако заняться в машине было решительно нечем. И я успел заметить, как дядя отвел взгляд и уставился на дорогу, будто где-то впереди на асфальте происходило что-то важное или по меньшей мере занимательное.

Снова темнил — как всегда.

— Да ладно тебе. Сам же обещал — больше никаких секретов. — Я чуть сдвинул брови. — Так что давай-ка рассказывай.

— Отец экспедицию готовил. Брата твоего искать собирался. — Дядя говорил медленно, будто ему приходилось вытаскивать слова кузнечными клещами. — Там километров двести за Неву — а это и машин штуки три нужно, и бензин, и людей нанять… С кем-то уже даже расплатиться успел, но где их теперь искать?..

Судя по недовольному голосу, они явно не раз и не два спорили по поводу вылазки в Тайгу. И порой отец даже не ставил дядю в известность, когда, кому и сколько платил. Да и вообще держал все в строжайшей тайне — в том числе и от родственников. И я почему-то уже не сомневался, что и его гибель, и исчезновение брата с дружиной за Фронтиром как-то связано с клочком бумаги, который с весны дожидался меня в лесной избушке деда Молчана.

— Что вы искали в Тайге? — тихо спросил я. — Ты знаешь?

— Нет! Отец как рыба молчал, пока… — Дядя на мгновение смолк, отводя взгляд. — Да какая теперь разница, Игорек? Чего искали — того уж нету.

— А вот тут ты, дядя Олег, ошибаешься. — Я вздохнул, сползая чуть ниже по сиденью. — Иначе бы хмыри эти Зубовские у самого Гром-камня не шастали.

Несколько минут мы ехали молча. Я не спешил наседать — ведь тогда, пожалуй, пришлось бы заодно и рассказать про отцовскую карту, а торопиться с этим определенно не стоило. Да и не слишком-то хотелось даже думать — день выдался погожим, и дорога понемногу навевала лениво-благостное настроение.

— Вот она — Тосна. — Дядя чуть сбавил ход. — Старое село, еще со времен Ивана Грозного стоит. Тут поначалу ямская слобода была только, а потом уже выросло, когда Таежный приказ поставили. И железную дорогу — лет сто назад от Новгорода проложили.

Рельсы я видел. Они несколько километров тянулись вдоль шоссе, а потом ушли куда-то вбок, нырнув за деревья. И почти сразу среди зелени начали появляться первые крохотные домики, которые уже совсем скоро сменились каменными постройками в несколько этажей.

Их было немало, но даже здесь Тосна напоминала Отрадное — разве что выглядела чуть побогаче и посвежей. Вряд ли в селе жило больше нескольких тысяч человек, однако я никак не мог отделаться от мысли, что народу здесь чуть ли не втрое больше. Видимо, из-за оживленного центра: вдоль дороги то и дело мелькали вывески магазинов и каких-то контор, а машин у домов я насчитал несколько десятков. Какие-то из них наверняка принадлежали местным, однако покрытые грязью внедорожники явно привезли своих хозяев откуда-то со стороны Пограничья.

К ним-то дядя и направил «козлика», выискав свободное место у двухэтажного каменного здания с белыми колоннами, вокруг которого толпились весьма сомнительного вида господа в сапогах и камуфляже без знаков отличия. Почти все с оружием — от арбалетов до весьма солидного вида заграничных штуцеров с оптикой.

— Вольные искатели, — пояснил дядя. — Они себя еще сталкерами называют.

— И чем же эти сталкеры занимаются? — Я еще раз взглянул на толпу и заметил, что чуть ли не каждый носил на плече сумку — вроде той, что лежала у нас на заднем сиденье. — Тоже в Тайгу за добычей ходят?

— Ну да. Раньше и жив-камни, и кресбулат приносили. Иногда артефакты даже. А теперь больше охотой промышляют. Или золото моют, если найдут… Или просто болтаются, где ни попадя. — Дядя скривился. — Как по мне — бездельники сплошные.

— И много их? — поинтересовался я. — В Отрадном я что-то ни одного не видел.

— Так это потому, что мы с отцом этих хмырей уже лет двадцать гоняем. Пользы от них никакой, вред один. — Дядя возвысил было голос, но тут же взял себя в руки и продолжил уже тише. — В общем, разный там народ, Игорь. Есть искатели и толковые люди, а есть совсем поганые. Но все не от хорошей жизни в Тайгу идут.

— Да уж наверное. — Я выдернул сумку с заднего сиденья. — За Пограничьем ни сыскарей, ни тюрем нет.

— За Пограничьем всякое есть, — проворчал дядя. — У государева