Порабощенная - Вирджиния Хенли

Маркус с нетерпением ждал сумерек, хотя и старался этого не показать. В предвкушении вечера с Дианой сердце его тяжело билось. Он пытался скрыть свое растущее возбуждение и нетерпение от римских солдат, которых тренировал. Они заслужили его полное внимание. Гордость не позволяла ему недоучить их: ведь речь шла о тактике выживания. Усилием железной воли он выкинул из головы все мысли о прекрасной рабыне до того момента, когда сможет уделить ей все свое внимание.

Когда они приехали на виллу, Диана прошла за Келлом на кухню. Рабы и рабыни были заняты приготовлением ужина, стоя за длинными, тщательно выскобленными столами, над которыми висели медные кастрюли.

— Что тебе здесь нужно? — строго спросил Келл.

— Я хочу убедиться, что все сделано так, как надо.

— Разве я не занимаюсь этим каждый день всю свою жизнь? — спросил он пылко. — Тебе надо отдохнуть. Сделай это, пока есть возможность.

Диана мило покраснела. И то верно, день выдался длинный, но она чувствовала себя такой бодрой, страх смешивался в ней с возбуждением, и она понимала, что заснуть ей не удастся.

— Здесь очень жарко. Иди в сад. Он успокоит тебя. Только держись подальше от личной купальни хозяина. Рабам пользоваться ею запрещено.

Сад был пышным, с тенистыми деревьями, усыпанными яркими цветами. Бродя по его извилистым тропинкам, она постоянно натыкалась на маленькие беседки из тисового дерева с каменными скамьями, солнечные часы и декоративные пруды. Здесь росли огромные дубы, грецкий орех и каштаны, груши, абрикосовые деревья, айва и тернослив[27]. Рыжие бойкие белки собирали желуди, в прудах важно плавали золотые рыбки, а под цветущими рододендронами дрозды гонялись за насекомыми.

Свернув по вымощенной камнем дорожке, она вышла к бледно-аквамариновой купальне. На ее дальнем конце вода лилась из пастей больших каменных дельфинов, а подойдя поближе, она разглядела, что края бассейна украшает мозаика из водяных лилий и гиацинтов. С одной стороны бассейна находилась длинная баня, увитая алой глицинией и декоративным виноградом. Если этот оазис придумал сам Маркус Магнус, то тогда он действительно умеет ценить красоту природы. Диана уселась на резную каменную скамью и отдалась покою окружающей ее обстановки.

Женщина средних лет в простой льняной тоге подошла к ней с холодным напитком. Диана благодарно улыбнулась.

— Я решила позаботиться о тебе, дитя.

Это была полная приятная женщина с седеющими волосами и материнской улыбкой. Диана смутилась. Как может она позволить рабыне обслуживать ее?

— Спасибо, я сама о себе позабочусь.

— Меня зовут Нола. Я могу облегчить тебе здесь жизнь, а ты можешь сделать то же самое для меня, если доверишься мне.

— Пожалуйста, садитесь, Нола. Я не хочу прини мать услуги рабыни, это против моих принципов.

Нола просияла:

— Ты христианка, я так и знала! Я возьму тебя под свое крыло. Каждому нужна материнская опека, даже самому великому человеку. Он ведь на самом деле еще мальчик. Его обязанности делают его строгим и резким. Но иногда вечерами он сбрасывает вместе с латами свои заботы. Мне приходилось видеть, как он носится с собаками и плещется в бассейне, как мальчишка. Он одинок, хотя сам этого не понимает. Ты избавишь его от одиночества?

— Я… я попытаюсь, — медленно произнесла Диана, обдумывая полученную информацию о том, что и Маркус тоже уязвим. — Как вы можете к нему хорошо относиться, если принадлежите ему?

Нола рассмеялась:

— Он давно дал мне вольную. Я осталась по собственному желанию. Кто же еще будет за ним присматривать и защищать от интриг Келла?

«Ага, Келл и Нола, судя по всему, противники! Может быть, мне удастся использовать этот факт себе на пользу».

Попробовав напиток, она удивилась:

— Да это же сидр! Какой вкусный!

— Римляне непрерывно пьют вино. Порой оно ничуть не лучше уксуса. Британцы предпочитают сидр. — Нола сделала несколько глотков сидра, разглядывая Диану. — Ты очень эмоциональна. Слишком долго тебе приходилось сдерживаться. Ты будто спала, ожидая, когда можно будет выйти из кокона, расправить свои прекрасные крылья и полететь. Сейчас как раз такой момент.

— Откуда вы все знаете? — спросила Диана, понимая, что Нола права.

— Я все знаю, я это чувствую. Тебе страстно хочется сбросить свою одежду и поплескаться в бассейне. Не бойся потакать своим желаниям, детка. Я найду тебе полотенце, чтобы прикрыть твои чудесные волосы. И подержу твою красивую столу, и стану от гонять рабов, чтобы они не мешали тебе освежиться.

— Звучит божественно, но Келл запретил мне пользоваться этим бассейном.

— Чуточку власти, и у него голова пошла кругом. Маркус разрешает мне пользоваться им в любое время, и я предлагаю тебе стать моей гостьей. Вода — это чудо. Она поможет тебе смыть все заботы и страхи. Обещай мне: ты будешь часто приводить его сюда, чтобы поиграть в воде.

Даже если бы от этого зависела ее жизнь, Диана не смогла бы представить себе играющего Маркуса Магнуса. Но разве он не играл с ней, когда поднимал на колесницу сегодня, взяв под ягодицы. Даст Бог, и ей удастся разглядеть мальчика в мужчине. Вот тогда он обязательно поддастся ее чарам и будет в ее власти.

Глава 12

Маркус Магнус не мог припомнить дня, когда двенадцать часов тянулись бы так долго. Он часто возвращался домой пешком по холмам, протянувшимся от крепости до виллы, но сегодня предпочел своего белого жеребца. Сине-бордовые тучи клубились над его головой, и, когда он подъехал к конюшне, уже начал греметь гром.

Обычно он сам ухаживал за лошадью, как и подобало профессиональному легионеру, но сегодня передал Титуса рабу, работающему на конюшне.

— Будь осторожен, — предупредил он. — Титус кусается, а из-за грозы он беспокоен.

Всю дорогу до виллы ему казалось, что копыта Титуса выбивают: Диана, Диана, Диана!.. Войдя в атриум, он едва скрыл свое разочарование, потому что не она встречала его.

Келл поклонился:

— Надеюсь, у вас был хороший день, господин?

— Да, вполне удачный.

Келл никак не отреагировал, когда Маркус сказал:

— Я сегодня вымоюсь на вилле. В любую минуту может начаться гроза.

Но, верный своей привычке просто из принципа не соглашаться с хозяином, произнес:

— Мне думается, она будет собираться медленно, а затем внезапно разразится. — А про себя добавил: «Ты — гром, она— молния».

Умышленная аналогия не ускользнула от Маркуса Магнуса.

— Ничего, если я попрошу тебя обслуживать нас сегодня? — спросил он Келла.

— Я так и собирался. — Обычно омовение занимало час, а то и два. Но Келл решил, что сегодня он приведет леди в столовую через полчаса.