Безумно горячий - Тара Янцзен

Но движения его губ вынуждали забыть злость. Его запах и вкус превращали в жижу праведное негодование. Кому нужно быть правым, когда он целует ее?

Она помедлила полсекунды, пока он смотрел на ее рот, но на самом деле все решилось в ту же минуту, когда он сказал, что угнал Мустанг, потому что у Скотта появилась возможность переспать с ней, а он ее потерял. Все время, с момента их неловких встреч и до того, как разрушился ее брак, пришедший в тупик холодной супружеской постели, Куин Йонгер хотел ее. Он хотел ее именно так: страстно, лаская языком середину шеи, прикасаясь к ней без ограничений, резко дыша. Никаких правил, полная потеря контроля. Они стояли на обочине грунтовой дороги, и ради всего святого, она отчетливо слышала шум шоссе, протянувшегося внизу.

Мысль об этом добавила темного трепета останавливающему сердце ощущению – ощущению Куина Йонгера, занимающегося любовью с ее ртом. Она не знала, как по-другому назвать то, что он делал. Это было больше, чем поцелуй, больше, чем любой поцелуй, который когда-либо случался в ее жизни, не считая того, что произошел «У Джейка». Медленное, осторожное посасывание ее языка без сомнений должно было привести ее к мыслям о еще более интимном действе.

И она думала о нем – бесстыдно. Ощущение его во рту, его вкус опьяняли, потрясали. Он зажег ее одним поцелуем, заставил ее задыхаться, и каждый дюйм ее тела жаждал большего. Это было безумием. Сумасшедшим, горячим и стопроцентно сексуальным – таким, каким она никогда не надеялась получить это, кроме как в мечтах. Но реальность, Боже, реальность была куда насыщеннее: шелковистость его волос, скользящих сквозь пальцы, суровая линия его челюсти под ее ладонью, сила рук, обнимающих ее. В ее фантазиях была безопасность. Контроль был в ее руках. Но с ним ничто не могло оставаться в безопасности. Его чистая физическая энергия стала силой, с которой приходилось считаться. Он был мощным, опасным и непредсказуемо соблазнительным. Она не знала, что произойдет дальше – но ей следовало бы знать.

Его руки скользнули под ее юбку, и в тот же момент паника пронеслась по венам – слишком поздно. Он шел точно к цели, продвигаясь между ее ног, обхватил ее ладонью – и в тот же момент понял, что она хотела его так же сильно, как и он ее.

Она замерла, но была слишком возбуждена, чтобы отступить, особенно в тот момент, когда его палец скользнул под нижнее белье и начал двигаться очень-очень осторожно. Поцелуй подошел к внезапной, душераздирающей паузе, оставляя их стоить неподвижно, проникая дыханием во рты друг друга. Они не смели шелохнуться.

«Ради такого люди влюбляются», – подумала Реган в тумане возбуждения. Они влюбляются в человека, который дарит им столько удовольствия. Она была околдована абсолютным эротизмом прикосновений Куина и собственным яростным физическим ответом на них.

– Боже, ты такая мягкая, – прошептал он ей в губы. – Такая красивая.

Его слова сработали как волшебный эликсир, окативший ее чувства, и она поняла, что прикосновения его руки не будет достаточно, никогда не будет достаточно. Она хотела его так, как все это происходила в ее самых откровенных фантазиях. Она хотела, чтобы он наполнил ее, подводя к пику освобождения. Она хотела, чтобы он заставил ее почувствовать себя женщиной так, как никогда не удавалось Скотту – но даже если он не смог бы дать ей всего, она все равно хотела бы его.

Боже, она даже не была уверена, что он ей нравится. Он был диким. Практически незнакомым. Он водил слишком машину быстро и жил на острие ножа, его работа была тайной, опасной тайной, уже ставшей причиной целого вагона проблем. Но связь, которая возникла между ними, искушение – из-за их животной силы и безрассудного пренебрежения к самым священным ее правилам безопасности – казались подарком, самым ценным подарком, и правила ее могли катиться к чертям. Это были небеса и буря. Она хотела, чтобы его поцелуй длился вечно. И она хотела большего.

Куин почувствовал, как последняя волна напряжения покидает ее тело, ощутил, как она расслабляется в его объятьях, испытывая тысячи различных желаний, и он понял, что битва выиграна, если она вообще начиналась. Она была как мед, как дикий мед, такой, который может свести мужчину с ума – и она была готова отдаться ему.

Эта истина подогнала его желание на опасный край. Разорвав поцелуй, он придержал ее там, где она стояла, и, наклонившись, потянулся к пассажирскому окну. Быстрый удар по приборной доске открыл бардачок. «Будь готов» – было отличным девизом, но, обнаружив то, что искал, он знал, что ему чертовски повезло.

– Без сюрпризов, Реган, – голос его звучал хрипло, пока он доставал пакетики с презервативами. – Я хочу быть в тебе и чувствовать, как ты кончаешь вокруг меня.

– Без сюрпризов? – переспросила она тихо. Ее руки скользнули под его футболку, а взгляд – в сторону от его глаз. – Ну, тогда, я, вообще-то, не… На самом деле не… и я знаю, это может… разочаровывать… мужчин, но я хочу быть с тобой, Куин. – Ее признание стало едва слышным шепотом, и она с очевидным трудом подняла глаза обратно на него. – Правда, хочу. Когда ты целуешь меня, я…

Горю. Ей не нужно было этого говорить. Он тоже горел, когда они целовались, бешено горел.

Она снова покраснела. Он мог сказать это наверняка, даже в серебряном свете луны. Она не кончала с мужчиной внутри? Она говорила, что ее сексуальная жизнь с мужем не была удачной, это было прискорбно – но не имело значения, никакого значения, не сегодня ночью. Если она не кончит с ним внутри, он придумает что-то другое. Он хотел, чтобы она жаждала его. Он хотел, чтобы она потела, и стонала, и была его, а если не сработает одно, они попробуют другое – и уж он-то удостовериться, что она будет наслаждаться каждой минутой.

Не сводя с нее ровного взгляда, он нежно потер ее губы большим пальцем и сказал:

– Может, я смогу помочь.

Потом он наклонился и облизал ее губы.

Это не было поцелуем. Он просто намочил ее, пробежав по ней языком, как будто она была мороженным, тающим в жаркий летний день. Потом он двинулся к линии ее челюсти, горлу, прошелся по ключицам, одновременно поднимая ее рубашку и обнажая груди. Когда его язык добрался до соска, она, задохнувшись, напряглась. Потом он накрыл его ртом и начал посасывать – и она растеклась по капоту Джанетт.

Он чувствовал вибрации Камаро, сотрясавшие их обоих. Это было чертовски эротично, но далеко не так эротично, как ощущение Реган во рту. Кружево ее лифчика было невероятно тонким. Он чувствовал, как оно распадается, практически тает под его языком и нежными посасываниями рта.

Боже, ему стало интересно, сделают ли то же самое трусики, если он в буквальном смысле слижет их с нее.