o f2be50149fb33788 - Craig Lightfoot

нерпичьего жира протягивает и целится мне этим куском прямо в

кружку. Я конечно против - не по животу угощение. Хорошо

Миник выручил - сказал он что-то Большому Джуулуту, так тот в

ответ недовольно редкими седыми бровками пошевелил. Миник

же взамен тюленьего жира мне в кружку добрый кусок датского

коровьего масла булькнул. И на том спасибо - вот,мол, тебе

царский завтрак охотник : бодрость,сытость и лёгкость в животе.

Что может быть лучше, чтобы рука была твердой, а поступь

лёгкой?

135

П. м. П." Тайна полярного острова." глава23 "Боцман в каяке"

Боцман прервал свою "гренландскую повесть", взглянул на

светящийся циферблат наручных часов и поморщившись,

проворчал:" И торопится вредно и медлить грех. Пока я тебе,

малой, тут мемуары расписываю, что угодно произойти может.

Надо к концу туннеля идти - там ответы на многие вопросы. Да

нельзя вдвоём - опасно и всё дело испортить можно. Надо смену

ждать." - " Ну мы же молча ждать не будем? Устиныч, а вы сами не

задумывались всерьёз за настоящую книгу засесть. Название бы к

примеру подошло - "Моя Гренландия". Вы ведь, правда, классно

излагаете" - вполне искренне польстил я своему талантливому

напарнику.

Боцман не без грусти усмехнувшись, слегка помолчав, ответил: "

Слышал такую мудрость - "Кто красиво говорит - красиво не

напишет". Так вот это про меня. То что я стишки кропаю, так это

всё не серьёзно, больше для веселья, чтобы ребят уставших после

вахты расшевелить. Мемуары травить - вот это моё (благо

придумывать особо нечего - всё правда), а литератор из меня, как

из Владлена нашего балерина. Вот ты, Вальдамир и запоминай

мои излияния, может когда и запишешь, так упомяни меня в своих

великих романах - соавтор, мол, Б.У. Друзь. Так, что слушай и

запоминай, биограф ты мой подскальный.

Выбрался я с Миником на волю из снежной избушки Большого

Джуулута и вижу, что братец Нанок со своими собачками уже тут

как тут - ожидает. Сели мы в нарты и без лишних разговоров

поехали курсом на Норд-Ост.Ехали недолго - через минут двадцать

показалась большая морская бухта вся в белёсом крошеве мелкого

битого льда. Остановились мы у пологого скалистого спуска к

воде. Нанок остался со своей упряжкой, а мы с Миником

подхватив ружья и амуницию стали спускаться вниз. Я сказать

136

честно, с надеждой ожидал увидеть у воды моторную или хотя бы

вёсельную, знакомую и привычную мне морскую шлюпку.

Однако к худу или к добру надежды мои не оправдались. Миник

привел меня на галечный пляж, где у нависающей скалы из

больших, неподъёмных для одного человека камней сооружено

было подобие стен склада, крышей которому служил тот самый

скальный навес. Дверью в эту каменное хранилище служил

огромный, круглый валун, который мы вдвоём не без труда

откатили в сторону. Нам открылся, как будто небольшой музей. Я

бы назвал его "Инуиты и морское дело". Миник с гордостью

принялся просвещать меня, на этот раз относительно морских

достижений своего народа, выполняя ставшею уже привычной ему

роль гида.

В хранилище из камня находилось более десятка экзотических

для свежего взгляда туземных плавсредств разного размера и вида.

"Это мужские лодки - каяки" - пояснял Миник указывая на

небольшие остроносые лодки с одним или двумя люками для

гребцов,с каркасом из гибких костяных планок, обтянутых

моржовой кожей . - "На них наши охотники промышляют

небольшого морского зверя: некрупную нерпу или молодого

лахтака - морского зайца. Это" - показал он на самую большую и

длинную с тупоконечным кормой и носом восьмиметровую лодку -

"умиак, грузовая или женская лодка, ею управляют молодые

женщины - до двух десятков в одной лодке.Пользуются ею когда

перевозят грузы на летние охотничьи земли.

Делают умиак из связанного в остов китового уса и обтягивают

кожей морского зайца, кстати скоро она понадобится нашему роду,

когда подойдут гренландские киты - на китобойном промысле

умиак незаменим. Ну, а это байдара - наша инуитская яхта" -

похлопал он по издавшей барабанный гул моржовой шкуре

,обтягивающей нос шестиметровой, остроносой лодки с восемью

люками и небольшой мачтой установленной посредине.С

горизонтальной реи которой свисал необычный парус из

полупрозрачных выделанных кишок тюленей.

137

У стены склада были свалены в отдельные стопки вёсла, связки

каких-то шкур , а так же разнокалиберные гарпуны с мотками

кожаных тросов и металлическими остро иззубренными

наконечниками, для защиты от ржавчины густо смазанными

тюленьим или китовым жиром. Здесь же находился большой

кожаный баул из которого Миник выудил: пару штанов,подобие

болотных сапог с высокими, доходящими до бёдер голенищами и

глухую, одевающуюся через голову куртку c просторным

капюшоном. Всё это было пошито из тщательно выделанной

тюленьей шкуры и отделано внутри слоями нашитых на тонкую

кожу серых гагачьих перьев для сохранения тепла.Поверх всего

этого великолепия натягивалось водозащитное покрытие с

капюшоном из кишок нерпы.

Я облачился в этот инуитский, охотничий скафандр и с

удивлением обнаружил, что он мне вполне в пору и даже чуть

великоват, это как раз было даже кстати,поскольку делало все

движения более свободными. Я отметил, что размер этого

костюмчика пожалуй более чем великоват для любого, даже

самого рослого эскимоса. Миник перехватил мой вопросительный

взгляд и усмехнувшись сказал, что мои размеры гренландские

духи не сообщали, просто этот комплект держат для редких гостей

- американцев, датчан и прочих гостей, которые все как на

подбор( с чего бы это?) примерно моего гренадерского роста и

комплекции.

Миник выбрал двухместный каяк, вёсла и пару небольших

гарпунов с закреплёнными на них связками кожаных тросиков.

Взгромоздив килем вверх сравнительно лёгкую инуитскую лодку

себе на плечи мы отнесли её поближе к воде, после чего вернулись

к каменному хранилищу и закрыли вход в него валуном. Всю

амуницию и ружья мы разместили внутри каяка, причём Миник

разместил возле себя гарпун, как охотник умеющий с ним

обращаться, а мне отвёл роль человека с ружьём, который будет

чётко выполнять его Миника указания. Это было разумно,

поскольку хотя нас и было двое напарников, настоящий

гренландский промысловик был только один и это был не я. Кроме

прочего меня тревожила неприятная возможность осрамится перед

моим новым другом инуком - аакияком. Негоже было бы русскому

боцману в каяке инуитском опозориться.

138

Миник сноровисто порхал веслом по воде .Каяк чуть

переваливаясь с борта на борт довольно быстро двигался вдоль

скалистого берега курсом NW( на северо-запад).Я тоже работал

веслом, стараясь двигаться в унисон с капитаном лодки, по

принципу - делай как я. Помогала моя многолетняя морская

сноровка. Первое время, честно признаюсь, я чувствовал себя в

этой бесшумно скользящей по тяжёлой льдистой морской воде

лёгкой конструкции неуверенно, однако по прошествии часа с

небольшим, (к моменту прибытия к месту промысла) освоился

совершенно.

Было дело! Так я умилился собственной персоной, что даже

похвалил себя мысленно: "Броня Друзь нигде не пропадёт. Добрый

боцман в каяке или в корыте стиральном - везде выживет, всюду

приноровится!" Вообщем, ты знаешь, сам себя не похвалишь -

никто не похвалит. Подошли мы к большому галечному пляжу, а

на нём лежбище небольшое - нерпы числом несколько десятков,

лахтаки - зайцы морские и в стороне несколько здоровенных

клыкастых моржей со своими гаремами - моржихами молодыми.

Близко подходить не стали, чтобы панику на зверей не навести, не

спугнуть значит. Был случай, как Миник рассказывал, что

перепуганное приблудным белым медведем лежбище разом в море

спасаться кинулось и два каяка с охотниками попавшими в эту

многотонную, мечащуюся в воде усатую,рявкающую и

верещащую тюленью толпу, утонуло.