Ее тайна - Слава Доронина

снижается и, включив поворотник, Динар съезжает на обочину. В салоне царит мёртвая тишина.

– Я не прошу ничего мне рассказывать, но… Мне больно видеть тебя таким. Знаю, это не моё дело и Карина не должна была мне этого говорить…

– Что она сказала? – отрешённым голосом спрашивает он.

– Ничего такого. Просто предупредила, что у тебя что-то сломалось внутри после смерти жены и иногда ты исчезаешь, не выходишь на связь…

Динар дёргается от этих слов так, словно его ударили, и я замолкаю. Снова воцаряется тишина.

– С Ладой произошёл несчастный случай, – начинает он говорить спустя долгую паузу. – Меня не было в городе, когда позвонили и попросили приехать в морг, чтобы я опознал тело. Я не знал, что она была беременна. Это выяснилось на вскрытии. Наверное, она знала об этом и ждала моего возвращения, чтобы сказать…

Динар чертыхается и откидывает голову на спинку сиденья. Снова трёт лицо, а я сдавленно втягиваю в себя воздух. Всё даже ужаснее, чем я думала.

– Карина… – качает он головой. – Отправлю её вместо себя в Австрию, к Артуру, чтобы меньше трепала языком. И про Катину она рассказала?

– В общих чертах, – уклончиво отвечаю я. – Я не питаю иллюзий насчёт наших отношений, Динар. Понимаю, что ничего серьёзного не получится, что не смогу ни в чём признаться Максиму, а когда он выйдет из тюрьмы, съеду от тебя, но… если мы продолжим встречаться, то свои связи с девушками тебе придётся сократить до одной. Как ты понимаешь, со мной. Если не согласен, то лучше сейчас сделай мне больно и отпусти. Пока я ещё не влюбилась и мои чувства к тебе не пустили в сердце глубокие корни.

– Напомни, сколько тебе лет, Наташа? – отстранённо спрашивает Динар.

– Ты знаешь, сколько мне лет. Отчасти я могу понять твою боль. Но только отчасти, потому что Макс в ту ночь остался жив. Мне пришлось рано повзрослеть. И я как-то очень быстро осознала, что жизнь устроена сложнее, чем кажется на первый взгляд. Сложнее, потому что мы сами нередко сгущаем краски. Я твоё «проще», Динар. Да, меня будут мучить угрызения совести, что я обманываю брата, а ты делать вид, что у тебя всё под контролем. Хотя мы оба знаем, что с ним проблемы, – приподнимаю уголки губ в виноватой улыбке. – Но вы с Максом одинаково дороги мне, и я не встану между вами. Этот разговор должен был состояться позже, но слишком уж стремительно развиваются наши отношения. Я чувствую потребность сказать и эти слова, и как ты мне на самом деле дорог.

– Да, я уже понял, что с Максом будет засада. Его выпускают на днях.

– Что? – хрипло выдыхаю я.

– Да. Вечером позвонил Парфёнов, сказал, что Макс дал согласие и заключил сделку со следствием.

Сердце вдруг сковывает страхом и льдом.

– И какие условия? – помертвевшими губами произношу я.

– Их интересует человек, который стоит за мужем Ворошиловой.

Внутри всё сжимается, когда слышу эту фамилию. Эта семья – наше клеймо, проклятие, и я ненавижу их всех, особенно Ворошилова-старшего, который засадил Макса за решётку. Брат взял с меня обещание, что буду держаться как можно дальше от этих людей. Я сдержала слово, но если вдруг ему снова навредят или его жизни будет угрожать опасность… Тогда меня уже ничто не остановит.

– Наташа? – окликает Динар, и я перевожу на него стеклянный взгляд.

Прошлое и меня немного выбило из колеи этим вечером.

– Это всё очень неожиданно. То есть я не думала, что так скоро… – Опускаю голову, чувствуя тяжесть в груди. – А ты? Ты скоро исчезнешь из моей жизни, да? – озвучиваю свои опасения.

Динар тянется к сигаретам.

– С учётом того, что это ты собираешься меня оставить, твой вопрос звучит несколько странно. Да, мне придётся улететь в Австрию на месяц или около того. Хочешь полететь со мной?

– Ты ведь знаешь ответ на этот вопрос. Я ждала его четыре года, и он не поймёт меня, если…

– Я не давлю на тебя, – перебивает Динар. – Положение не то, да и Максу я полностью доверяю. Он никому не даст тебя в обиду. Даже мне. Ты взбалмошная, Наташа, но ведь не глупая. С годами спесь свою дурную собьёшь и станешь кому-то отличной женой.

– А вот это было обидно.

– Знаю. Но ты сама хотела честно? Тебе даже Макс подтвердит, что от таких мужчин, как я, нужно держаться подальше. Но ты же все ограничители снесла своим упрямством. И видишь, к чему это привело? – Динар опускает глаза вниз, и я понимаю, что он имеет в виду.

– Это вышло неосознанно. Я не думала, что так сильно буду желать твоих ласк и прикосновений. Даже сейчас…

– Ничего, я спущу тебя с небес на землю, – ухмыляется Динар.

– Сделаешь мне больно, и я пожалуюсь на тебя Максу.

– А кто-то маленькая интриганка, да? – Глаза Динара становятся теплее и я, осмелев, кладу руку ему на колено. – И ещё соблазнительница? – Он насмешливо приподнимает бровь.

Выкидывает окурок в окно, глушит двигатель и, отодвинув сиденье назад, хватает меня руками за талию и усаживает на свои бёдра.

– Ты в курсе, что у тебя есть все шансы, чтобы я влюбилась в тебя? Я только недавно осознала, что ты занимаешь важное место в моей жизни. Наравне с братом и отцом.

– Поэтому игнорировала меня и отказывалась встречаться, когда я приезжал к тебе в детский дом?

– Это сложно, Динар… Всё дело в той ночи. Она оставила внутри глубокий след. Я очень тогда переживала и… отчасти винила не только себя, но и тебя.

Это признание даётся с трудом, но я хочу, чтобы он знал.

– Меня?

– Да. Потому что ты принёс оружие. И…

– Всё, не продолжай, – дрогнувшим голосом просит Динар. – Я миллион раз прокручивал в своей голове ту ночь и пожалел, что взял тогда нож. А потом, что не добил этого гада. Если четыре года назад кто и должен был сесть, то это явно не Макс.

– Ты не дал мне договорить. И ещё я в курсе, что ты пытался взять вину Макса на себя.

– Откуда… – Догадка озаряет его лицо. – Ты рылась в моих бумагах в кабинете?

– Они лежали на виду. Видимо, ты встречался со следователем и забыл убрать их в сейф. Я не специально…

Динар касается пальцами моей щеки и долго смотрит в глаза.

– Там без вариантов было, Наташ. За Макса тогда серьёзно взялись. А сейчас ему идут на уступки, потому что Ворошилов умер и люди в погонах сменились. Я не могу обещать,