Четвертая республика: Почему Европе нужна Украина, а Украине – Европа - Борис Ложкин

Тарифная реформа. Цены на электроэнергию, газ, воду должны быть приведены к рыночному уровню. Это даст толчок инвестициям в энергосбережение и потянет за собой смежные отрасли.

Налоговая реформа. Следует четко определить, какой мы видим налоговую систему через два-три года. После того, как она будет внедрена, мы должны принять закон, возможно, даже поправки в Конституцию, усложняющие процедуру повышения налогов. Это даст предпринимателям уверенность в том, что государство настроено на сохранение стабильных правил игры.

Параллельно необходимо провести либерализацию валютного законодательства. Пока украинские граждане и компании лишены права свободно распоряжаться своими сбережениями, Украина будет оставаться экономически несвободной страной — какие бы ставки налогов ни утвердила Верховная Рада.

Налоговая реформа не может считаться завершенной, пока не проведена налоговая амнистия. Если налоговики продолжат копаться в эпизодах пяти— и десятилетней давности, далеко мы не продвинемся.

Земельная реформа. Необходимо как можно скорее запустить земельный кадастр, после чего рынок земли должен быть либерализован, а земля — стать товаром. Возможно, первый шаг должно сделать государство, выставив на продажу часть своих сельскохозяйственных угодий (их у него — миллионы гектаров). Все разговоры о том, что земля — это национальное достояние, которым нельзя разбрасываться, я считаю безответственной болтовней. Почему-то Польша, Аргентина, Россия и много других стран «разбрасываются», и ничего страшного с ними не происходит. Не говорю уже о том, что отсутствие полноценной частной собственности на землю — прямое нарушение конституционных прав нынешних владельцев земельных участков.

Децентрализация. Перенос полномочий и ответственности с центрального уровня на региональный и местный — один из самых эффективных способов одолеть коррупцию. Знаю, что это не панацея. Попытки усилить экономические стимулы за счет децентрализации, имевшие место за последние десятилетия во многих странах мира, принесли смешанные результаты[59]. И тем не менее, я считаю эту реформу одной из важнейших — она реализует практическую формулу народовластия.

Реформа госсектора заслуживает отдельного разговора.

Приватизация — это такая операция, которую надо или делать и без промедления, или не делать, писал десять лет назад Леонид Кучма[60].

Государственный сектор — один из основных источников коррупции. Можно насчитать десятки способов нечестно нажиться на государственной собственности — от продажи товара по заниженной цене (и покупке комплектующих и услуг — по завышенной) до размещения депозитов в сомнительных банках. Вокруг такого «бизнеса» выстроена целая инфраструктура: свои политики, чиновники, прокуроры, судьи. Если не перекрыть «трубу», в которую утекают народные деньги, борьба с коррупцией так и останется страшно увлекательным, но никогда не прекращающимся процессом.

В течение 2015 года Кабинет Министров пытался овладеть ситуацией на госпредприятиях. Их директора и стоящие за ними группы интересов оказывали отчаянное сопротивление. В поддержку старых боссов нередко выступали профсоюзы. Парламентское большинство несколько раз проваливало голосование за законопроекты, которые позволили бы ускорить приватизацию. Любая попытка выставить на продажу государственное предприятие, даже разрешенное к приватизации, наталкивается на бешеное сопротивление и беспощадные PR-атаки.

Директора государственных предприятий, которые достались новому правительству в наследство от Януковича и его предшественников, в чем-то схожи с «красными директорами» 1990-х, которые решительно и долго сопротивлялись рыночным реформам[61]. В каком-то смысле новые «красные директора» оказались для реформаторов еще более сложными оппонентами, чем их предшественники. У них более изощренный ум, и они гораздо крепче интегрированы в существующую политическую систему.

Министр экономического развития Айварас Абромавичус исходил из того, что обновить руководящий состав помогут конкурсы — с сильной и беспристрастной конкурсной комиссией. Этот путь оказался очень тяжелым. В некоторых случаях решения комиссий блокировались судами.

Сильных претендентов на посты руководителей почти не было. Одна из причин — низкая зарплата.

Возьмем для примера компанию масштаба «Укргазвидобування» — крупнейшее в Украине предприятие, занимающееся добычей газа. Очевидно, что менеджер, способный руководить компанией такого масштаба, не пойдет на зарплату 5000 долларов в месяц. И на 50 000 не пойдет. Минимальное жалованье для CEO компании с выручкой под миллиард долларов — от одного до трех миллионов долларов в год. Поскольку это условие не выполняется, руководители соответствующего профиля на такой конкурс просто не подавались.

На конкурс шли либо авантюристы, либо люди с недостаточной квалификацией — второй и третий эшелон вместо первого. Найти волонтеров, соответствующих высоким требованиям, удавалось лишь в исключительных случаях. Например, возглавить «Укргазвидобування» согласился выходец из McKinsey Олег Прохоренко.

Без масштабной приватизации паразитическую прослойку «новых красных директоров» ликвидировать не удастся.

В 2016 году приватизацию необходимо решительно ускорить. Для этого уже в первом квартале правительство должно принять решение, какое количество из 3000 госпредприятий (из которых лишь 1600 — работающие, остальные подлежат ликвидации) останется в государственной собственности. Речь может идти о 200, максимум 300 компаний. Некоторые из них можно частично приватизировать с сохранением контрольного пакета акций у государства.

Все остальные предприятия нужно выставить на продажу. Для того, чтобы она не растянулась на долгие годы, следует радикально изменить существующие процедуры приватизации. 2015 год показал, что процедуры эти чрезмерно усложнены. Это позволяет министерствам всячески затягивать передачу «своих» предприятий Фонду государственного имущества, который отвечает за их продажу. Но даже если министерство добросовестно старается выполнить поставленное задание и избавиться от активов, дело идет очень туго. Например, Министерство аграрной политики добросовестно старалось избавиться от подведомственных предприятий. Результат — из более чем 80 компаний в ФГИ было передано лишь восемь.

В декабре я беседовал с разработчиками так называемого «Одесского пакета реформ», которые придумали красивый механизм быстрой приватизации небольших и средних госпредприятий. Если в двух словах, они предлагают задействовать метод кнута и пряника: у руководителей предприятий и ФГИ появляются стимулы к максимально быстрой предпродажной подготовке. Подготовил документы, необходимые для приватизации, — молодец, не успел — уволен. Финальным аккордом должны стать открытые электронные аукционы, победителями которых станут те, кто предложит максимальную цену. Надеюсь, этот механизм позволит сдвинуть процесс с мертвой точки.

В конечном итоге массовая приватизация устранит необходимость постоянного субсидирования госсектора[62], даст дополнительные поступления в бюджет, снизит коррупцию и повысит легитимность власти. Нельзя закрывать глаза на то, что этот процесс будет крайне болезненным. Нас ждут и уличные протесты трудовых коллективов, требующих сохранить рабочие места, и скандалы между претендентами на активы, и попытки рейдерских захватов или подкупа судей. Правительство будут обвинять в том, что оно по дешевке распродает национальное достояние. Поэтому мы не должны затянуть с принятием окончательных решений. Если процесс не будет запущен до середины 2016 года, дальше Кабмину будет уже просто не до приватизации.

Как должно быть организовано управление предприятиями, которые останутся в госсобственности? Ключевая задача — внедрить современные правила корпоративного управления. Несмотря на форму собственности государственные компании работают на рынке, поэтому и управление на них должно быть устроено по образу и подобию лучших рыночных образцов.

Во-первых, все они должны проходить аудит у компаний «большой четверки». Во-вторых, в них должны быть сформированы полноценные советы директоров, причем от трети до половины директоров должны быть независимыми, с опытом работы в крупных европейских или американских компаниях соответствующего сектора. В-третьих, руководители этих компаний должны получать рыночные зарплаты. Если вы нанимаете гендиректора с зарплатой миллион евро в год, вероятность того, что он будет обворовывать свое предприятие, значительно ниже, чем если бы вы платили ему 400 долларов месяц.