Академия для старшей дочери графа (СИ) - Хегбом Юлия

Вместе с последним драконом в комнату влилось литров десять грязи, какие-то листья и ветки, камни… одним словом — мусор. Сразу после этого портал закрылся. А я осталась рассматривать иероглиф, возникший на тыльной стороне ладони, там где коснулся эльфенок.

Страх, с которым мама Сиерлена посмотрела на метку лабиринта меня насторожил. Все же мы с Сиерленом — Истинная пара, и то, что для дракона потеря Истинной равнозначна смерти мы обе были в курсе.

— Ты не должна была так рисковать, Каэри. Даже ради моего брата, — тихо сказала мама Сиерлена, — Лабиринт вполне может убить, если захочет получить необычную душу в свое пользование.

Ой-ей. Они же здесь все родственники! Значит то-ли отец Ричарда, то-ли отец Терсаля — дядя Сиерлена? Как же я об этом не подумала? Как же сложно было этому дракону в обличье красивой эльфийки выбирать между жизнью брата и сына?

— Подавится ваш лабиринт, — хмыкнула я, — Да и не показался он мне хищником номер один в вашем мире. Скорее yж,

еще одна потерянная душа.

Мне показалось, что в моей голове раздался звонкий, заливистый детский смех. А потом детский голос в голове сказал: «Вы правы, Каэри! Еще одна потерянная душa! Mеня, пожалуй, никто так быстро не успевал раскусить. С Вами, безусловно, будет интересно. Или мне лучше называть Вас Ольгой?»

— Лучше зови Каэри, малыш, — устало подумала я, — Так получилось, что теперь я Каэри, а то, что осталось от Ольги — личность, память… разве это можно увидеть?

— Можно, — уверил меня детский голос, — Но это надо еще разобраться, что именно ты видишь.

— А ты знаешь, где сейчас та девочка, что была в моем нынешнем теле? — спросила я, — Может она вернуться в свое тело?

— Знаю. Не может, — спокойно ответил эльфенок.

— Почему ты так в этом уверен? — спокойно спросила я, догадываясь, что без этого мелкого эльфа, кажется, не обошлось.

— Ты права. Каэри прошла лабиринт и потребовала привести ее к тому, кто является ее Истинной парой. Только в этом мире таких не нашлось, а в вашем мире душа, предназначенная ей в качестве Истинной пары… была рядом с тобой.

— Вот спасибо! — возмутилась я, — Так значит Каэри не сама магичила, а тебя попросила? А меня спросить вы вдвоем забыли? У меня, между прочим, собственная жизнь была и я совершенно не собиралась встревать в магические разборки этого мира!

— Наверное, нужно было спросить. Но тогда бы ты отказалась. Сиерлен умер бы в застенках отца Каэри, драконья обитель вымерла от драконьей лихорадки, погибли бы от драконьей лихорадки Терсаль и родители Рагнара, а твоя подруга была бы уничтожена кольцом времени, в которое попала. У меня было не так уж много вариантов, и выбирать меньшее зло — это всегда сложно. Прости, если мой выбор сделал тебя несчастной или причинил вред, — малыш виновато вздохнул и пропал из моего сознания.

А я ошарашенно подумала, что эльфенок-лабиринт прав. Не выдерни он меня из нашего мира, черные драконы были бы уничтожены. И, видимо, лабиринту этого не хотелось, ведь отпустил же он меня, и дядю Сиерлена. От праздных размышлений меня отвлек тихий стон одного из взрослых драконов. Этим двум драконам не хватило или знаний, или понимания ситуации, для того, чтобы превратиться в эльфов, оба дракона выбрали человеческую ипостась для своих «приключений». А то, что у обоих появились язвы лишь доказывало, что во-первых, из комнаты Сиерлена их нужно изолировать, во-вторых, комнату Сиерлена нужно основательно продезинфицировать и проветрить, а в-третьих, одним антибиотиком в их случае не ограничиться, и надо подключать комплексное лечение.

— И где мне младший медицинский персонал найти для этого «лазарета» в который превратилась обитель драконов? — устало подумала я, решив, что нас с мамой Сиерлена надолго не хватит.

А ведь мне еще объясняться с ректором Академии! Что делать совершенно не хотелось. Ну да, я маг-универсал, и Академия с радостью будет обучать сильного мага, им тоже интересно, что за человек будет у них учиться, универсалы рождаются редко, а я еще и девушка к тому же. Но нарушение сразу трех правил вряд ли добавит мне популярности среди преподавателей. И все же у меня обязательства перед ректором, я обязана их предупредить о возникшей опасности.

Глава 30

Чем я и занялась, вызвав с помощью поисковой магии ректора Академии, и поставив его в известность о возможной пандемии драконьей лихорадки. Конечно, он мне не поверил. А кто бы поверил, что четырнадцатилетняя девочка может самостоятельно найти лекарство от смертельного для любого человека, эльфа, дракона (и прочая, и прочая) заболевания, косившего веками всех разумных этого мира, не оставляя после себя выживших? Даже демонстрация язв на лицах драконов, и черных ладоней Сиерлена не произвела на ректора впечатление.

Зато мне простили и то, что я начну учиться на две недели позже остальных «по причине драконьей лихорадки», и метку лабиринта, и то, что я оказалась Истинной дракона. Хорошо быть магом-универсалом, само твое существование вызывает жгучий исследовательский интерес у всех преподавателей-магов Академии. Только почему-то мне казалось, что ректор посчитал, что у моего дракона «обострение хитрости» из-за нежелания отпускать молодую супругу на учебу, а не драконья лихорадка… но это частности.

А потом проснулся мой дракон — магия его мамы долго на Сиерлена не действовала. Метка лабиринта его не напугала, как я опасалась. Скорее, насторожила. От того, что я видела воплощение лабиринта, драконий оборотень просто выпал в осадок. Оказывается, лабиринт не показывал свое альтер эго уже несколько тысячелетий. На меня Сиерлен смотрел с явным восхищением — то, что лабиринт показал мне свою сущность он посчитал добрым знаком. Я так не считала, но решила, что говорить об этом пока рано. С драконьей лихорадкой бы управиться. Но желание Сиерлена немедленно пообщаться по этому поводу с Терсалем и Ричардом я пресекла на корню: мне необходимо было передать антибиотики Истинной Ричарда, на тот случай, если в ее поселке появились или в скором времени появятся заболевшие. Так что общение с Ричардом я отложила до того момента, как у меня будет время на то, чтобы пополнить запасы лекарств.

Следующие полчаса я потратила на то, чтобы найти драконов, достаточно оправившихся от болезни, чтобы стоять на ногах и способных позаботиться об остальных драконах, которые все еще были в бессознательном состоянии.

Таких нашлось трое, помимо мамы Сиерлена, все как одна — женского пола. То ли то, что они с самого начала приняли эльфийскую внешность, то ли более сильный иммунитет, чем у драконов мужского пола, то ли банальное упрямство напополам с ответственностью, но помогать мне пришли лишь девушки. Сколько тысяч лет было этим веселым созданиям, я предпочитала у них не спрашивать.

С установкой капельниц тем из драконов, у кого хватило ума обернуться эльфами или хотя бы людьми, девочки справились превосходно. Они же обещали напоить микстурой-антибиотиками тех драконов, что по-прежнему оставались в ипостаси драконов.

Но даже с их помощью мне пришлось разрываться между Сиерленом, его отцом и двумя другими драконами, у которых драконья лихорадка оказалась в более тяжелой форме, так как язвы почти сразу загноились и их необходимо было обработать как можно быстрее. Вместе с его мамой я сначала занялась тремя взрослыми драконами. На этот раз, помимо капельниц я решила обработать все язвочки, которые успели появиться, а заодно и осмотреть драконов. Ведь для того, чтобы заразиться, драконам нужны были «ворота инфекции» — ранка там или царапина.

Память Каэри снова ехидно напомнила, что чтобы заразиться вовсе не обязательно чтобы инфекция попала сразу в кровь, как у Сиерлена, вполне достаточно просто стоять рядом с заболевшим. Мысленно согласилась с этими выводами — воздушно-капельным способом заразиться драконы действительно могли где угодно.

Комнату Сиерлена я провeтрила и продезинфицировала вместе с его мамой, сразу после того, как поставила капельницы трем старшим драконам.