Город Тьмы и Дождя - Игорь Николаев

За небольшим овальным столом собрались шестеро. Обычные, непримечательные люди, из которых существенно выделялся разве что Доктор - своим специфическим хромом. У остальных видимых имплантатов не имелось вовсе или приращения ограничивались небольшими, малозаметными устройствами - замаскированный под старомодные очки инфограф, мнемо-приставка и так далее. Двое приезжих обошлись вообще без сопровождения. За спинами остальных маячили люди похожие на самого Постникова - неброские, незаметные, способные сойти за своих и в трущобах, и в относительно приличных районах. Алекс подумал было 'и столь же опасные', но решительно одернул себя - знакомство с Глинским научило его многому, в том числе приучило смирять грех гордыни.

На сине-зеленом сукне стола, имитирующего бильярдный, стояли бокалы, из которых никто не пил, и тарелки со скромной фирменной закуской, к которой никто не притрагивался. Разговор, против ожиданий, очень быстро принял не сказать, чтобы напряженный оборот... скорее в воздухе повисла некая недосказанность. Так, словно за каждой фразой скрывалась угрюмая тень, значившая куда больше обычных слов.

В зеленоватых линзах Доктора нельзя было прочитать ни единой мысли, а сегментированные пальцы-щупальца лежали на столе неподвижно, как мертвые осьминоги. Однако в коротких словах хирурга отчетливо звучала нервозность. Постникову вся встреча с определенного момента стала напоминать воровской сходняк в постановке талантливого западного режиссера - лица и декорации иные, но суть в целом передана точно.

- Леонид, - внушительно и размеренно басил жабообразный здоровяк, которого Алекс назвал про себя 'Ниро Вульфом' (от имен договаривающиеся персоны воздерживались за единственным исключением, которое сейчас и прозвучало).

- Леонид, так не поступают. Один человек сам по себе ничего не значит и мало что может. Только в коллективе - сила. Объединение - это прогресс.

Жабочеловек пошлепал губами, прочие внимательно слушали чавкающие звуки. Очевидно 'Ниро Вульф' являлся весьма значимой особой, возможно самой авторитетной за этим столом. Доктор хитрым образом переплел пальцы обеих рук, сложные суставы едва слышно пощелкивали. Впрочем, в тишине эти звуки казались щелчками затвора. Постников едва удержался от того, чтобы проверить наличие пистолета - оружие сдали еще при входе.

- Ты отрываешься от коллектива, - продолжил 'Вульф'. - Пытаешься поднимать в одиночку дела, с которыми не всякая коалиция управится. Леонид, это неправильно. Или ты с коллективом, или против.

Жабоид снова помолчал, и все терпеливо подождали, по каким-то неведомым Алексу признакам определяя, что мысль еще не завершена.

- Время выбирать, - с подчеркнутым миролюбием закончил 'Ниро', разволя пухлые ладони. Сказано было предельно мягко, даже мило, однако потаенный вздох пронесся над столом. Очевидно по меркам сборища вопрос был поставлен остро, как хирургический скальпель.

- Я выбрал, - почти без паузы ответил Доктор. Очевидно он давно обдумал и претензию, и возможную оборону. - Или, быть может, к моей работе есть нарекания?

- К тебе нет фуфла, - миролюбиво поднял ладони азиат с роскошной бородой до середины груди и столь же роскошным черепом, выбритым до сияния. Он говорил с едва уловимым акцентом, который, однако не походил на обычный гортанный говор 'басмачей'. Скорее у бородатого стоял кламмер голосового аппарата.

- Фуфла нет, но у нас большие планы. Очень большие. Сегодня - не завтра. А завтра - не сегодня. Мы думаем о будущем.

- Я справлялся ранее. Справлюсь и дальше, - Доктор говорил, как очереди отбивал, по два-три слова-патрона за раз.

- Ты едва справляешься, - мрачно проквакал 'Вульф'. Очевидно беседа дошла до той грани, когда вежливость пошла по боку и претензии озвучивались открытым текстом.

- Пора заканчивать с гордым одиночеством, - сказал третий участник, похожий на седую овчарку с оттопыривающими губу клыками (Постников поймал себя на том, что почти каждый в этом сборище вивисекторов ассоциируется с каким-нибудь животным). - Входи в коллектив, делись доходами, получай контакты. Живи как положено, в коалиции и рука об руку с людьми. Будет порядок.

- Нет, - отрезал Доктор.

Жабоид снова махнул ладошкой, разом погасив поднявшийся гул, который походил то ли на рокот далекой волны, то ли на шум разъяренного пчелиного роя.

- Подумай, - с морозным холодом в голосе предложил он. И, после короткой заминки, сказал, словно выдавая секрет, которому лучше бы оставаться неназванным. - Видишь ли... теперь кое-что поменялось... В деле арбитры от мытарей. Не при доле, но в числе.

Постников навострил уши, стараясь понять, о чем речь.

- Это вы напрасно... - очень тихо вымолвил Доктор, сжав хромовые пальцы до звонкого хруста. - Очень зря... Этих только пусти к раздаче.

- С арбитрами проще работать, - сумрачно произнес жирный вожак. - Они решают вопросы. И у них есть непонятие насчет тебя.

Эл откинулся на резную спинку, не размыкая сцепленные пальцы, озирая собрание слепым взглядом линз.

- Так вы говорите от себя или ... мытарей? - Доктор едва заметно, но в то же время ощутимо выделил последнее слово странной интонацией. Видимо, присутствующие поняли его в точности, как задумывалось. Вивисекторы вновь зашумели, как просыпающееся осиное гнездо, а Доктор слабо улыбнулся бледными губами.

- Мы это мы, - вымолвил жабоид, теперь в его словах не осталось и тени доброжелательности. Только жесткая целеустремленность и угроза. - Арбитры есть арбитры. Мы делаем товар, арбитры решают вопросы. Больше товара - больше денег и вопросов, которые надо решать. И больше работы у арбитров. Просто, как яга. Нам нужны мытари, они нужны нам. Поэтому мы слушаем их слова и пожелания. Это хорошо для дела. И я тебе говорю...

'Вульф' обвел пристальным взглядом маленьких глазок всех присутствующих, и каждый из звероподобных вивисекторов кивнул, молчаливо соглашаясь.

- Я говорю от имени коалиции, от коллектива. Всему приходит конец. Любое дело начинают одиночки, а двигают дальше - люди. Ты был один, как игла в шприце, и был хорош. Но время одиночек ушло.

- Встать под вас? - уточнил Эл без всякого энтузиазма, старательно изображая скучающее безразличие. - Под процент и долю?

- Да.

- Никогда, - Доктор снова ответил без паузы и раздумий. А вот 'Вульф' наоборот, молчал долго, с минуту или больше. Молчали и его коллеги, буравя Доктора взглядами одинаково волчьих глаз в которых читалось что угодно, кроме миролюбия и готовности к договору.

- Как скажешь, - сказал, наконец, толстый вожак, с видимой неохотой и тяжестью в голосе. - Как скажешь...

- Война? - отрывисто бросил Доктор.

- Нет, - теперь лидерство в разговоре принял бородатый азиат, приглаживая черную гриву, раскинувшуюся на груди. - Мы с тобой враждовать не будем. Но...

Он вздохнул и буквально дернул бороду, как персонаж сказки про репку.

- Мытари с нами в деле, пусть и на числе. У них будет к тебе хляст. Мы не станем с тобой разбивать и винтить сплит. Но и масковать от арбитров не станем. Теперь это твоя забота.

- Договорились, - решительно бросил Доктор и начал вставать.

- Леонид, - остановил его бородач, вернувшись от малопонятного жаргона к правильной и хорошо поставленной речи. - Это твой выбор, мы с ним не согласны, но принимаем его. И все-таки подумай... Тебе не остановить прогресс. Тебе не остановить будущее.

Доктор не ответил. Он вышел в полном молчании, а вслед за патроном торопливо последовал Алекс.

* * *

Былое

Красноватый свет заливал подвесной вагончик, превращая его в декорацию к фильму ужасов. Словно здесь учинили кровавую резню, забрызгав кровью каждый сантиметр. Последний рейс воскресной ночью, точнее очень ранним утром понедельника... Людей было мало - даже праздные гуляки уже отбродили свое, остальные же давно заснули, готовясь к началу нового рабочего дня. Ближе к центру людей, конечно, было побольше, и на улицах, и в транспорте. Но на то он и центр, чтобы собирать прожигателей жизни, для которых время не имеет значения.

Ближе к конечной станции в распоряжении Постникова оказалась половина вагона. Он сидел в углу, сгорбившись, подняв воротник и глубоко засунув руки в карманы. Было не холодно, но Алексея все равно морозило, как при хорошей лихорадке - организм не выдерживал стресса и всячески указывал хозяину на свое неблагополучие. Постников бездумно отсчитывал стыки рельса над крышей состава, ориентируясь на характерное постукивание, почти как у обычного трамвая. Один, два, три, пять... и заново. Даже десятки оказывались слишком сложной задачей для измученного и воспаленного разума.

Сегодня Постников пытался устроиться на работу. Снова верхолазом, как без малого пять месяцев назад. Найти специализированные 'круги', то есть подписные сети промальпинистов в местном 'интернете' он не смог - видимо неправильно формулировал запрос или туда можно было вписаться только по рекомендации. Но подготовился старательно, по мере сил - почитал кое-что из профильной литературы, выучил терминологию. Теперь Алекс был уверен, что поднялся хотя бы до уровня хорошего местного подсобника или начинающего высотника-'висюна'.