Лихорадка под названием... - Юлия Плагина

   - Пашка, ты что, обиделась? - Савельников, тащившийся следом за мной, казался искренне удивлённым. - Я же записал весь разговор с Натаном на диктофон!

   - Я должна скакать от радости? - моментально окрысилась, сообразив, что всего лишь послужила неким подобием спускового крючка для одного из членов "королевской" четвёрки. - Знаешь, Герман, данная запись не будет являть весомым доказательством в суде...

   - А это уже не нам решать, - отмахнулся от логичных рассуждений парень, приземляясь на диванчик для сотрудников, - тебе же нужно было найти компромат на знаменитую "бригаду" Академии? Считай, что ты его уже получила!

   - Но каким способом... - Хоть я и ввязалась в эту историю, но всё-таки собиралась действовать более честными методами. - Тем более что твоё враньё быстро раскусят, - поймав недоумевающий взгляд оппонента, снизошла до пояснений, - помнится, кто-то меня даже за девушку не считал совсем недавно.

   Герман смутился, а от двери, ведущей во внутренний дворик, послышался заливистый смех Булавинцевой, вернувшейся на рабочее место. Девушка, насмешливо фыркнув, продефилировала спортивной походкой в нашу сторону и, кинув чёрную кепку с кроваво-красным черепом на журнальный столик, приземлилась на диванчик, аккурат между мной и Савельниковым. Закинув ногу на ногу, Маня пристально посмотрела на Германа, который сидел с самой невозмутимой миной, но в его осанке чувствовалась готовность прибегнуть к практике стратегического отступления в любой удобный для этого момент, видимо, вчерашний день не прошёл даром и парень всё-таки получил на "орехи" от обозлённой блондинки.

   - Я там маленькую деталь про "девушку" не совсем поняла, - ласковым тоном протянула подруга, переводя заинтересованный взгляд с меня на молодого человека.

   - Просто наш друг, - в этом месте пришлось сделать над собой некоторое усилие, чтобы не скатиться до русского народного, - очень "умело" спровоцировал "Казанов" на травлю Павлы Огурцовой и, вероятнее всего, себя тоже.

   Взгляд серых глаз выпустил пару молний, но пока убивать недальновидного Германа девушка не спешила, авось ещё пригодится. Вместо этого, Машка пнула незадачливого детектива по голени и озадачила меня гениальным по своей простоте вопросом:

   - Что теперь делать будешь?

   - Уходить из Академии? - Вопросом на вопрос ответила я, понимая, что даже после этого мне жить спокойно не дадут: уж слишком сильно "зацепили" Мошкалёва слова Германа. - Боюсь только, Егор такое решения не одобрит...

   - Паша, не глупи, - казалось, будто Савельников искренне расстроен моей неспособностью к сопротивлению и ведению активных боевых действий. - Тебе же нужен был компромат на "великолепную" четвёрку? Считай, что уже его получила, осталось только дождаться понедельника!

   - Герман, убавь, пожалуйста, количество энтузиазма в голосе, - тихим, но достаточно веским голосом попросила Булавинцева, даже не взглянув в сторону провинившегося. - А теперь давайте вспомним, - это уже обращаясь ко всем присутствующим, включая и Игната Петровича, - что случилось с милым и добропорядочным студентом Савельниковым, стоило только Натану объявить об "охоте" на него?

   - Сначала был полный игнор, а потом уже и открытое доведение до самоубийства! - напряглась-таки память и выудила на свет божий нужные сведения.

   Машка довольно кивнула, сзади послышался звон ножа, упавшего на пол из рук шеф-повара кафе "Ириска", Савельников втянул голову в плечи и лишь я одна ничего до сих пор не поняла. Хлопнув пару раз ресничками, перевела задумчивый взгляд на кипу газет, горкой возвышающихся на холодильнике, и только после этого поймала за хвост озарение.

   - Стоп-стоп-стоп... - взвизгнув раненым поросёнком, в жесте протеста подняла руки вверх. - Я не согласна любоваться на свою фотографию перед главным корпусом... Так нечестно!

   - Пашенька, прости, я... - начал было изливать душу наследник компании "ДомСтрой", наконец, сообразив в какую большую и некрасивую переделку втянул несчастную студентку Огурцову, но был прерван моим злобным рыком:

   - Герман, вот, ей-богу, тебе сейчас вообще лучше мне на глаза не попадаться!

   - Но я... - по новому кругу завёл шарманку молодой человек, но "споткнувшись" о многозначительное покашливание Мани, быстро сдулся, словно проколотый воздушный шарик. - Прости!..

   - Значит так, Савельников, - голос блондинистой защитницы не сулил ничего хорошего и гиперрадостного для источника моих новоявленных неприятностей, - если с ней, - некультурный тычок пальцем в мою скромную персону и совсем уж тихий рык в сторону парня, - случиться даже самая малейшая неприятность, например, споткнётся на ровном месте или сломает ноготь, то я тебя из-под земли достану.

   - И что тогда? - выпятил грудь колесом оппонент, явно не воспринимая угрозы Марии Викторовны всерьёз. А зря, как показывает многолетняя практика "общения" Булавинцевой и боксёрской груши, подруга способна даже "качка" отправить в нокаут.

   - Тогда ты, паразит такой, поймёшь, что значит бояться за свою жизнь по-настоящему! - рявкнула взбешённая девушка и рывком поднялась с нагретого места. - Я лучше пойду, а то, не ровен час, дело и до мордобоя дойдёт.

   Старательно сохраняя на лице самую серьёзную мину, хотя сильно тянуло на "хи-хи" (чёрт, это уже явно нервное...), резко дёрнулась следом за Машей, подошедшей к столу, на котором были выставлены уже готовые заказы. Моя нервная система была буквально на пределе, поэтому я, наплевав на условности, хотела кинуться подруге в ноги и слёзно умолять её поменяться "ролями", чтобы она хоть пару часиков поисполняла демоницу.

   Вскочив на ноги, неожиданно пошатнулась, хватаясь руками за голову, в которой будто бы взорвался ночной фейерверк из дикой боли. Последнее, что успело зафиксировать сознание, соскальзывая в обморок, были большие от ужаса глаза Булавинцевой и громкий звук бьющегося стекла.

   - Нужно срочно вызвать врача! - постановил голос подруги откуда-то из темноты.

   "И чего Машка припёрлась ко мне ни свет, ни заря и требует пригласить в гости эскулапа?" - Обида за прерванный сон не давала покоя, поэтому я с радостью согласилась на предложение кровожадной мести о расплате за испорченное свидание с Морфеем.

   - У неё обычный обморок, - не согласился управляющий, - думаю, в связи с финансовыми трудностями Огурцова совсем забыла про нормальный сон и отдых, вот организм и высказал своё веское и категоричное несогласие с поставленной позицией!

   - Серёж, ты совсем идиот? - Басистый голос дяди Игната заставил крепко призадуматься, что же такое экстраординарное случилось, что весь цвет кафетерия "Ириска" припёрся в квартиру Павлуши. - Из-за обычного переутомления не бывает обмороков, сопровождающихся кровотечением из носа. Да и перед тем, как потерять сознание, Павла резко побледнела и схватилась за голову, словно ей было нестерпимо больно.

   - Маша, чего стоим, - окрысился Савельников, вот только его голос слышался почему-то ближе всех остальных, - набирай "ноль три"!

   - Чегой-то ты тут раскомандовался? - Набычился сын Натальи Игоревны. - Подсунь ей ватку с нашатырем под нос и ровно через тридцать секунд наша больная будет адекватно реагировать на окружающую действительность.

   - Никогда бы не подумала, что ты такой козёл, Серёжка, - припечатала Маня, а я же почувствовала в непосредственной близости вонючий запах нашатыря.

   Закашлявшись, попыталась отмахнуться от источника вони, но руки были словно сделаны из ваты, поэтому повиновались с трудом и максимум чего мне удалось добиться, было непонятное дёргание конечностями, которое можно было со спокойной совестью принять за конвульсии или предсмертные судороги. Решив, что раз не получилось таким способом спасти родное обоняние, тогда будем таранить источник вони головой, придала телу сидячее положение, вот только глаза так и не раскрыла.

   Со стороны послышалось сдавленное хихиканье, опрометчивое замечание Серёжки, мол, Огурцова и сама не помрёт, и других покалечит, звучный шлепок и сдавленное оханье парня (явно получил по шее от Булавинцевой за необдуманно брошенные обвинения в мой адрес). Пока я сидела и пыталась сообразить, как же поступить дальше, мне с силой надавили на плечи, возвращая снова в горизонтальную плоскость. Вместо ожидаемого твёрдого диванного валика, именуемого подлокотник, голова с удобством улеглась на что-то мягкое... Глаза распахнулись от удивления сами и стали ещё больше, когда до меня, словно до жирафа, дошло, что отдыхать я соизволила с удобством используя колени Германа вместо подушки.

   - Очнулась? - То ли спросил, то ли констатировал молодой человек, пристально смотря на меня своими нереально чёрными глазами. - Как себя чувствуешь? - и положил руку на лоб, словно хотел измерить температуру.