Анти-Стариков-2. Правда о русской революции. От Февраля до Октября. Гадит ли англичанка в России? - Петр Балаев

А его поклонники не способны задать себе простой вопрос: а что было бы, если бы существовала та реальность, в которой Николай Второй вдруг вообразил, что с Распутиным сам Бог говорит, поэтому ему можно верить и мобилизацию не начинать?

А в той реальности Австрия раздавила бы сербов, и влиянию России на Балканах пришел бы конец. Всё, что героями Шипки было завоевано, рухнуло бы с грохотом на всю планету. Все русские союзники поняли бы, что РИ – не та страна, с которой дело иметь можно… Это такая катастрофа была бы… Да это что, еще и объяснять надо?

Да, спросите вы, а зачем же какая-то припадочная баба тогда Гришку после Сараевского покушения ножом в брюхо пырнула, и почему старец утверждал, что отговорил бы императора воевать? И почему получилось отговорить в 1912 году?

А вы про пиар и самопиар слышали когда-нибудь? Нет? Не понимаете, зачем распутинской компании эти слухи нужны были? Ну, тогда я зря писал о том, как у Гришки на счету 150000 оказались.

А уж ножевую травму, полученную от сумасшедшей сифилитички, как организованное покушение на жизнь любимца царской семьи, это вообще запредельное. Главное, исполнитель какой надежный! И способ исполнения! Почерк спецслужб, ядрена корень!

Но Гришка, конечно, был наглецом! Я даже не знаю, то ли он сам до такой мысли дошел, то ли советчики у него были ушлые, но вел он себя беспредельно нагло, как будто знал о полной безнаказанности. И не ошибался же, варнак сибирский! Он понимал, что сам царь попал с ним жестоко, и ничего сделать уже не может, не может от него избавиться.

Дело не в здоровье наследника, конечно. И не в том, что Николай боялся погибнуть, если «пророка» не станет. Всё элементарно просто, как все вещи, сложные на первый взгляд: изгнание Распутина из дворца только усугубило бы ситуацию.

Началась история приключений «святого старца» с того, что он в доверие к императрице затесался, которая начала мужу истерики закатывать, когда тот попробовал только вякнуть, что запах сапог этого мужика ему не особо приятен, и однажды проговорился нечаянно: «Лучше один Гришка Распутин, чем семь скандалов на дню». Но уж лучше бы скандалы дома, чем листовки немецкие в окопах, где Вильгельм изображался опирающимся на народ Германии, а Николай Второй – на половой член Распутина… Не хватило характера у царя на Алиску рявкнуть вовремя, вот и получил проблемы.

А когда Гришка вразнос пошел – уже поздно было что-то делать. Выгонишь – скандал дома все равно будет, а газеты еще, плюс ко всему, начнут подлые статейки публиковать, типа, что Николай Алису все-таки застукал с Распутиным в постели… 100 % – были бы такие статьи. И немецкие листовки тоже такие были бы. Поэтому все министры и прочие царедворцы, которые от чистого сердца советовали мужика обнаглевшего гнать пинками до Тобольска, обоснованно и справедливо определялись Николаем Вторым дурнями конкретными и изгонялись по этой причине с важных государственных постов.

И уже в описании самого убийства Григория Распутина Николай Викторович Стариков допускает смертельный для его версии об английском следе прокол. В первой книге таким проколом было отсутствие упоминания Сомерсета Моэма при исследовании роли британских спецслужб в событиях 1917 года.

Во второй книге наш «историк» решил «забыть» упомянуть еще об одной ключевой фигуре. Маклаков. Такую фамилию в главе об убийстве Распутина можно у автора «Кто добил РИ?» встретить, но только с именем Николай Алексеевич. А вот Василия Алексеевича Маклакова, брата этого Николая, «не заметил». Но истинным организатором убийства старца все историки всегда считали именного этого человека. И считали обоснованно. И написано об этом в десятках книг и сотнях статей. Не верите? Поинтересуйтесь сами. Только Николай Викторович прошел мимо. Как только ему кто-то неудобен, кто-то не укладывается в его концепции, сразу – молчок, он просто не упоминает о неустраивающей его фигуре. Метод, однако.

Зато программке английского телевидения, которая пропиарила мнимое могущество МИ-6 – полное доверие. Так Стариков кто? Не англоман случаем?

А вот как только мы введем в число организаторов убийства Распутина члена оппозиционного царю «Прогрессивного блока», да вспомним о заговоре, возглавляемом Гучковым, реальном заговоре русской буржуазии, а не нафантазированном английском, то дым таинственности вместе с британским следом растворятся без остатка. Поэтому и пишу я, что тема распутинщины и смерти Гришки скучна невероятно.

Это был террористический акт, которым оппозиция надеялась Николая запугать в преддверии осуществления готовившегося переворота, но не Февральской революции. В первой моей книге об этом написано. Больше вообще не хочу касаться Распутина.

Только один маленький штришок. Вернее, два.

Первое. Царица Алиса. Кто-то знает о ее ложной беременности? Так вот факт ее биографии: всякие юродивые и маги так сильно ей однажды внушили, что она понесет и родит наследника престола, что у царицы сдвинулась очень существенно крыша, она действительно забеременела, только родила не царевича, даже не зверушку-лягушку, а ведро слизи. Чудо, однако. Самое место возле такой бабы «чудотворцам», там для них самое хлебное место.

Второе. Простой мужик Григорий, не заморачиваясь с проблемами нравственными, просто развел на пустом месте правящую династию, хорошо на этом заработал, и плевать ему было на священную особу царя-батюшки… Потом сопоставьте это с тем, как народ встретил свержение самодержавия, и подумайте – это большевики агитацией сделали из мужиков республиканцев или мужикам уже давно было плевать на сакральность царской власти?

Глава 4. Вопрос власти

Смывшийся из Новороссийска к своим заокеанским хозяевам, бывший русский генерал, ставший английским наемником, А. И. Деникин, потом в своих мемуарах признавался, что белое движение не смогло выдвинуть ни одного действенного политического лозунга. Ну, то, что таких лозунгов, которые помогли бы этим благородиям приструнить взбунтовавшееся быдло в 1918–1921 гг., не было придумано – это правда. Но не вся. Один очень действенный лозунг они всё-таки придумали. Просто озвучивать его напрямую в цивилизованном обществе вышвырнутой из России «элите» было не комильфо, но смысл всех их эмигрантских пропагандистских потуг был один: «Жиды-большевики захватили власть на Руси и насилуют русский народ в особо изощренной форме». Аукнулся в первый раз этот белогвардейский крик в 1941 году. Гитлер пошел войной на страну, где комиссары-иудеи ликвидировали ядро германской государственности. Спасибо вам, господа юнкера и прочие вашброди, это ведь и из ваших романсов есть куплеты в плане «Ост», здорово вы поощрили немецких фашистов, которые поверили, что славян можно под какую угодно власть согнуть, если они уже под жидовской находятся.

20 октября 1917 года военный министр Временного правительства А. В. Верховский, категорический противник сформировавшейся вокруг министров-капиталистов шайки, организовывавшей новый заговор военщины против Советов по типу корниловского, планировавшей уже эвакуацию правительства из Петрограда в Москву, подал в отставку.

Владимир Ильич Ленин из этого сделал единственно возможный вывод: русская буржуазия планирует сдачу столицы немцам, как единственное средство подавить всё более растущее революционное движение в стране. Медлить было нельзя. 24 октября Ильич пишет в «Письме ЦК РСДРП(б)»: «Буржуазный натиск корниловцев, удаление Верховского показывает, что ждать нельзя. Надо, во что бы то ни стало, сегодня вечером, сегодня ночью арестовать правительство, обезоружив (победив, если будут сопротивляться) юнкеров и т. д.

Нельзя ждать!! Можно потерять все!!

Цена взятия власти тотчас: защита народа (не съезда, а народа, армии и крестьян в первую голову) от корниловского правительства, которое прогнало Верховского и составило второй корниловский заговор».

Ленин не лукавил, когда писал о защите народа. Взятие Петрограда немецкими войсками ввергло бы страну в такую пропасть, что перспективы дальнейшего существования России становились иллюзорными.

25 октября выстрел «Авроры» известил о начале завершающей фазы поднятого большевиками восстания, отряды Красной гвардии вошли в Зимний дворец.

В тот же день, в 10 часов 40 минут вечера меньшевик Дан открыл Второй Всероссийский Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов в Смольном. Из 650 делегатов, прибывших на съезд, 390 были представлены большевиками. За окнами слышалась далекая стрельба, восстание входило в свою победную стадию. А в зале началось шоу! Меньшевики, правые эсеры и бундовцы запели хором песню про узурпацию власти и попытались начать митинг в поддержку Временного правительства, но так как они были в меньшинстве, то, естественно, аплодисментов не было, их назвали гадами позорными. Поэтому с криками: щас мы все дружно пойдем к Зимнему и погибнем там на ступенях, но матросов не пустим к правительству! – они слиняли. Причем, не все, а только половина. Потому что даже их однопартийцы поняли, что происходит какая-то фигня. Сначала сами открыли заседание (Дан), потом, когда большинство их не поддержало, заявили, что съезд неправильный, и он им не нужен. Демократы, называется. Такие же демократы, как и камикадзе: никто из них не побежал по гулким петроградским улицам умирать за министров-капиталистов.