Владимир Путин: «Немец» в Кремле - Александр Рар

Столь тесное взаимодействие банкиров и высшего политического руководства России привело к тому, что их интересы вновь совпали в преддверии президентских выборов 1996 года. Ельцин надеялся сохранить влияние и в дальнейшем продолжить намеченную линию общественного развития. Финансовые магнаты хотели на длительный срок законсервировать сложившуюся в России экономико-политическую ситуацию, ибо только при таких условиях они могли приумножать свои капиталы и сохранять свой социальный статус. От тех, кто займет пост президента и руководящие должности в первых двух эшелонах его аппарата, напрямую зависела судьба людей, привыкших успешно лоббировать свои экономические интересы. Возможность практически безраздельно распоряжаться президентской администрацией, руководителем которой после победы Ельцина на выборах был немедленно назначен Чубайс, предопределила исход второго этапа перераспределения власти и собственности уже на региональном уровне.

Теперь стратегия финансовой олигархии была нацелена на сохранение неограниченной власти в «послеельцинскую эпоху». По конституции президент не имел права баллотироваться в третий раз. Правда, уже неоднократно — и далеко не всегда безуспешно — предпринимались попытки пересмотреть действующее законодательство. Ранее члены команды Ельцина неустанно подчеркивали, что первые президентские выборы состоялись в советское время, то есть до принятия российской конституции. Но теперь Ельцин был тяжело болен и в любой момент мог умереть. Кроме сердечного заболевания на здоровье Ельцина сказывались также чрезмерное пристрастие к алкоголю и сильное повреждение позвоночника, полученное им в конце восьмидесятых годов в Испании. Тогда он находился на борту попавшего в аварию самолета. Из-за сильных болей, вызванных смещением позвонков, он часто терял равновесие, и скрыть это от зарубежной публики было уже невозможно. Не следует забывать и о колоссальных усилиях, предпринятых им накануне выборов. До начала голосования он продержался, но за три дня до второго тура с ним случился инфаркт, и проблема преемственности стала насущной. На протяжении почти всего второго президентского срока Ельцина олигархи умело плели закулисные интриги, намереваясь продвинуть «пешку» до конца поля и там превратить ее в «ферзя». Продолжение партии «короля» они считали собственной прерогативой.

После второго тура олигархи во главе с Березовским вплотную занялись расстановкой политических фигур с таким расчетом, чтобы в ближайшие годы выдвинуть их на стратегически важные посты в системе государственного управления. Лебедь, Путин, Жириновский, Степашин, Черномырдин — их всех предполагалось использовать в большой игре. Какую же конечную цель ставила перед собой эта часть российской деловой элиты? Основной ее задачей было подготовить будущего претендента на роль преемника Ельцина и создать ему нужный имидж в глазах избирателей. Но найти политика с такой же, как когда-то у Ельцина харизмой, было крайне сложно. Кандидат в президенты должен был обладать не только необычайной притягательностью, но и вполне определенными политическими взглядами. Только такой человек, с их точки зрения, мог притязать на высший государственный пост. Преемник Ельцина никак не мог быть скрытым коммунистом. Наоборот, он должен был любым способом предотвратить приход к власти в России сторонников Зюганова. Непременным условием было также его лояльное отношение к «семье».

Кто же считался наиболее грозным соперником олигархов, приведенных в Кремль Березовским? Ответ на этот вопрос достаточно прост: возглавляемая Коржаковым «тройка» и Юрий Лужков. В конце июля 1996 года клика Коржакова была отстранена от власти. Но мэр Москвы неуклонно наращивал политический вес, постепенно превращаясь в потенциального соперника Ельцина. На выборах руководителя столичной администрации в июне 1996 года он набрал 90% голосов и в очередной раз подтвердил приверженность подавляющего большинства москвичей проводимому им курсу. Влиятельный столичный градоначальник, в сущности, вовсю подражал раннему Ельцину. С помощью метких афористичных выражений и откровенно популистских жестов он пытался завоевать симпатии остального населения страны. Благодаря такому практически неиссякаемому источнику финансирования, как московский городской бюджет, Лужков мог делать поистине царские подарки российским регионам, тем самым подчиняя их себе. Он пользовался поддержкой нескольких олигархов, особенно Владимира Гусинского. Сильное недовольство «семьи» вызвал также переход под контроль Лужкова ряда средств массовой информации. Вскоре уже мало кто сомневался в его президентских амбициях.

Но почему «семья» и стоящие за ней олигархи были настроены против Лужкова? Что побудило их столь ожесточенно бороться с ним? Лужков принадлежал к лагерю реформаторов и в определенном смысле мог называться демократом. Он обладал огромными пробивными способностями и, преодолев многочисленные препоны, выполнил свое обещание превратить Москву в одну из процветающих восточно-европейских столиц. Мэр прекрасно понимал, что кроме претворения в жизнь таких амбициозных проектов, как реконструкция Московской кольцевой автомобильной дороги или строительство роскошного торгового комплекса под Манежной площадью, еще больше способствовавших росту его популярности среди москвичей, необходимы меры по укреплению своего политического авторитета. В соответствии с этими планами он достаточно умело распределял средства городской казны. Проводимая по инициативе Лужкова реставрация пришедших в упадок церквей гарантировала ему хорошие отношения с церковными иерархами, а пробудившийся в широких слоях населения неподдельный интерес к религии превратил их сотрудничество — его апогеем стало торжественное открытие восстановленного Храма Христа Спасителя на Волхонке — в один из основных факторов в раскладе политических сил. Лужков не скрывал привязанности к державной символике и поэтому открыто демонстрировал свою любовь к творчеству Зураба Церетели. Необычайно помпезный монумент со статуей первооткрывателя Америки, выполненный в виде огромного парусника, после отказа нью-йоркского муниципалитета принять его встал на якоре в Москве неподалеку от «Президент-отеля». Разумеется, даровитый скульптор переделал Колумба в Петра Великого.

В вину Лужкову члены кремлевской команды и примыкавшие к ней олигархи ставили отсутствие у него близких отношений с «семьей». В их понимании это было основным недостатком. Более того, он поспешил создать собственную олигархическую структуру — концерн «Система», быстро ставшую одним из наиболее серьезных соперниц финансовой империи Березовского. На должность главного консультанта по вопросам безопасности «Системы» был приглашен бывший председатель КГБ Крючков, сохранивший тесные связи со своим ведомством. Поэтому «семья» могла ожидать от него чего угодно.