Рука в перчатке - Рекс Тодхантер Стаут

– Нет, только собирался. Я отчитал его. Объяснил, что к чему. И даже сказал, что я американский гражданин. Не волнуйся, я вел себя как джентльмен.

– А я и не волнуюсь. – Дол, нахмурившись, посмотрела на Лена: покрасневшие белки голубых глаз, небритое лицо, помятый воротничок рубашки, съехавший на бок галстук, взлохмаченные больше, чем обычно, волосы. – Нет. Конечно, я тоже волнуюсь. Я пользуюсь случаем, чтобы попрактиковаться в своей профессии. Расследую убийство.

– Отлично! – Лен откинулся на спину, сцепив руки за головой. – Ты наверняка справишься лучше, чем этот оловянный солдатик. Треклятый остолоп делает вид, что считает убийцей меня.

– Может, он действительно так считает?

– Ты меня пугаешь до потери пульса.

– Вовсе нет. Я просто хочу, чтобы ты включил мозги. Расскажи, что вчера случилось у Мартина. Насколько я понимаю, ты приехал туда примерно в три часа дня. И что потом?

– Ага! – Лен тотчас же выпрямился. – Значит, вон оно что. Ты прикидываешься, будто расследуешь преступление, а на самом деле интересуешься моими шашнями с другими женщинами. Слава богу, что ты наконец-то себя выдала! Скрытая ревность, подобная твоей, иногда достигает той стадии, когда выходит из-под контроля и вырывается наружу. Я отказываюсь защищать…

– Лен, я тебя умоляю! Брось свои шуточки! Я хочу знать, что случилось.

– Так ты настаиваешь? Ну ладно. Мы приехали туда в три часа. Мартин гнал как полоумный. На крыльце нас ждал Стив Циммерман. Он сидел с таким видом, будто ему дали рвотного. Мартин извинился и прошел со Стивом в дом. А Сильвия отыскала теннисные туфли, ракетки, мячики и все такое… А этот… как его там… натянул для нас сетку…

– Ты имеешь в виду де Руда?

– Именно. Мы с Сильвией немного покидали мячик. Потом она предложила посидеть и поговорить. Как она сказала, насчет моей работы. А на самом деле ей просто хотелось меня охмурить. Она вовсю махала у меня перед носом волшебной палочкой-завлекалочкой, а когда появился Мартин, воспользовалась моментом и удвоила усилия. Но я был как скала, ни на дюйм не поддался. Ведь все это время думал только о тебе. Мартин распсиховался и влез в разговор. Я тоже в долгу не остался и отпустил пару соответствующих комментариев. Сильвия расстроилась и обозлилась. Короче, дело могло кончиться кровопролитием. Поэтому я счел за благо откланяться и направился сюда. Тебе в жизни не найти более верного мужчины… Так мне продолжать?

– Но только без ерничества. Говори по существу. Итак, согласно твоим показаниям Шервуду, ты явился сюда и отправился искать Сторрса. Увидел, что он спит на скамье, и ушел прочь, решив не будить. Обогнул парадный фасад дома и встретился возле теннисного корта с Сильвией. Все верно?

– Ты ведь слышала, как я это говорил. – Лен выразительно поднял брови. – Ты опять о Сильвии, а? Но мы с ней не языком чесали. Мы играли…

– Перестань, пожалуйста! Когда ты поднялся на холм и обошел дом спереди, ты кого-нибудь видел? Джанет, или Ранта, или кого-нибудь еще?

– Дол, любовь моя! – Лен сел и опустил ноги на землю. – Чем, по-твоему, ты занимаешься?

– Я ведь уже сказала. Расследую убийство Сторрса.

– Но нет… моя дорогая леди… ты явно лукавишь. Я хочу сказать, ты ведешь себя несерьезно. Спрашиваешь меня о мелких происшествиях в гостях у Мартина. Какое, будь я проклят, это имеет отношение к убийству?!

– Не знаю. – Дол продолжала в упор смотреть на Лена. – Я спрашиваю обо всем, что может прийти в голову. В первую очередь мне хотелось бы знать, зачем Стив приходил вчера утром в офис к Сторрсу… Да я и сейчас этого очень хочу. И я до сих пор не могу понять, почему ты вчера нам всем заявил, что искал Сторрса, но не смог найти.

– У тебя с головой совсем плохо, – отмахнулся Лен. – Наверное, солнцем напекло. Можно подумать, ты серьезно.

– Я действительно не шучу. Ой, я знаю, что твое оправдание своего вранья звучит очень естественно, и все же у меня возникает вопрос. Мистер Чисхолм, я детектив. Мне известно твое умение скрывать свои чувства, а также то, что ты отъявленный лжец, причем весьма искусный. Объяснив вчера Шервуду, почему утверждал, что не обнаружил Сторрса, ты пошел еще дальше и солгал прокурору не далее, как сегодня утром. В присутствии всех нас.

– Я?! Ты, наверное, спятила! Я чистая душа.

– Нет, ты солгал, – стояла на своем Дол.

– Объясни.

– Ты заявил, что влюблен в меня и я единственная женщина во всем мире, которая хоть что-то для тебя значит.

– Господь свидетель! – Лен вскочил с места. – И это твоя благодарность?! Только потому, что я не сюсюкаю и жалобно не мычу, словно больной теленок? Неужели ты думаешь, что можешь вот так легко растоптать мою страсть? Неужели ты думаешь, что стоит тебе дунуть – и она улетучится? Неужели ты думаешь…

– Кончай молоть ерунду! – На Дол эти страстные речи явно не произвели впечатления. – Лен, прекрати сейчас же! Твои шуточки были уместны, пока помогали тебе скрыть то, что ты желал скрыть… Нет, я не против… Иногда мне они и вправду нравились… правда, не сейчас. Быть может, это не имеет особого отношения к делу, но, полагаю, я должна сказать, что все знаю. Ты влюблен в меня не больше, чем в китайскую императрицу.

– В Китае нет императрицы. Ты играешь с моим сердцем, как кошка с мышкой. Китай стал республикой…

– Лен, ты когда-нибудь заткнешься? Ты что, принимаешь меня за идиотку? Неужели ты думаешь, я не знаю, что ты без ума от Сильвии?

Слова эти явно попали в цель, поскольку застали Лена врасплох. И Дол, которая не сводила с собеседника глаз, поняла, что не ошиблась. Однако Лен умел держать удар и мгновенно оправился. Уставившись на Дол, он произнес с наигранным изумлением:

– А ну-ка, повтори! Ушам своим не верю. Ты ревнуешь. Я одержим страстями, ты одержима страстями…

Сильвия покачала головой:

– Лен, со мной этот номер не пройдет. Мне давным-давно все известно. Думаю, ты влюбился в Сильвию с первого взгляда еще прошлой весной. В тот день, когда мы встретились у Гиффордов. Я не знаю, почему ты не попробовал отбить Сильвию у Мартина… Хотя, возможно, попробовал, но ничего не вышло. У тебя отличный арсенал слов и красивых поз для камуфляжа. Впрочем, я не вчера родилась, и меня вряд ли можно назвать идиоткой. Ну да, она настолько тебя обворожила, что ты не можешь побороть желания видеть ее, смотреть на нее и слушать любимый голос. И чтобы себя не выдать, ты делаешь