Теряя маски - Николай Метельский

— Да какой же это поединок?

— А разве нет? — хмыкнул Тейджо. — Дрались-то они один на один. И как это не назови — избиением, втаптыванием в грязь, по факту, это поединок.

— Э-э-э… — и сказать-то нечего, — технически, да, но…. А если он «воин», а она «ветеран»? По-моему, это малость нечестно.

— Он мог попросить о помощи, и драку остановили бы, — подхватил эстафету Райдон. — Но вот ты мне скажи — ты сам бы попросил о помощи? Нет. И никто бы не попросил. Не умеешь драться, не ввязывайся в поединок, а раз ввязался — молчи и терпи.

— Да может, у него не было выбора? Что это вообще за беспредел? Может, она просто подошла и врезала?

— Ну, тогда у ее семьи проблемы, — пожал плечами Райдон. — Психопатов никто не любит.

Почесав лоб, решил замять этот вопрос. Уверен, там много нюансов, но сейчас не время их выяснять. Лучше пойду сегодня к соседям, поужинаю, там и уточню этот вопрос. Тьфу, сегодня не смогу, дела. Ну, тогда в другой раз.

— Ладно. А чего к нему никто не подходит? Опять какие-то правила аристо?

— Да нет, — пожал плечами Тейджо. — Без понятия, на самом деле. Может, у него друзей нет.

Действительно, мало ли.

— Ты лучше поясни нам, — спросил Райдон, — Что это сейчас с Акэти такое было? Это ведь она тебя увидела.

— Без комментариев. Сам не понимаю.

Что-то меня напрягает этот мир. В целом-то я понимаю их философию, сам такой, но ежкин кот…. А если бы избивали девушку? В смысле, две девушки выясняли отношения? Этот избитый парень, в любом случае, не стал бы делать ТАК. Так что две девушки, одна «ветеран», другая «воин». А если бы «воином» была МОЯ дочь…. Да я бы тут третью мировую начал. Чертовы самураи. А знаете, что еще хреново? Я, по сути, знать не знаю, что творится в других странах. Но очень подозреваю, что менталитет там немного не соответствует моему миру. Восемь лет. Восемь долбаных лет я здесь. И все никак не могу привыкнуть. Остается надеяться, что еще через восемь лет этот недостаток исчезнет. Или уменьшится.

— Отличное оружие, — сказал Курода, отстреляв последние патроны в обойме. — И сколько там доставили?

— Две сотни, — ответил я, убирая от глаз бинокль. — Неплохо отстрелялся, как я посмотрю.

Святов все еще не мог нарадоваться на новые игрушки, раз за разом выпуская короткие очереди по соседству с нами, на открытом полигоне базы.

— Опыт не пропьешь, — произнес бывший полицейский, покосившись на Святова. — В этом я, пожалуй, соглашусь с русским.

Сквозь звуки стрельбы, которыми был наполнен полигон, я расслышал далекие выстрелы, раздававшиеся со стороны заброшенного завода.

— Это кто там куролесит? — удивился я. — Вроде, старики сейчас на обеде должны быть?

— Такаки. Все никак не может успокоиться. Если так пойдет и дальше, его группа будет лучшей в роте.

— А разве она сейчас не лучшая? — Что-то я совсем забросил следить за процессом обучения.

— Нет. Сейчас лидирует группа старика Кикку. Группа Святова на втором, Такаки на третьем, я и Торенчи делим четвертое.

— И не стыдно тебе? — усмехнулся я.

— У нас у всех разрыв минимальный. Сегодня я на четвертом, завтра на первом, — даже бровью не повел Курода. — К тому же именно у нас со стариком Торенчи забрали людей в снайперскую группу.

— Ладно, — улыбнулся я, — будем считать, отбрехался. Через полчаса сбор у меня в кабинете, пни это дите, чтобы он заканчивал. Да и Антипова найди, лишним не будет.

— Сделаю.

В оговоренное время, сидя за своим столом, наблюдал стоящих передо мной мужчин. Святов с Куродой были одеты в городской камуфляж, а Антипов — в комок цвета хаки.

— Итак, берите стулья и подсаживайтесь поближе, — сказал я, достав из стола несколько папок и стопку различных карт. — Наша первая цель довольно банальна….

Глава 6

— Кощей Кролику-один — цель-один вышла наружу. Закуривает. Прием.

— Принято, Кролик-один. Папа-кролик Кощею — Кролик-один держит «ветерана», готовность десять секунд. Кролик-один — огонь по готовности. Конец связи.

Кролик-один и — два — это наша снайперская группа, а Папа-кролик — Курода. Вообще-то, и у снайперов, и у Куроды, и у Святова, и даже у бывшего прапора были свои позывные, но после наблюдения контрольного прохождения полосы препятствий, построенной по образу и подобию той, что я проходил в своем мире, иначе чем мясом я этих горе-вояк, точнее их людей, назвать не мог. Понятно, что рядовые еще долго не получат свои личные позывные, но кто-то же должен ответить за их подготовку? А раз наши доблестные офицеры не смогли ничего с этим сделать, то и нормального позывного недостойны. В этом смысле бедным снайперам повезло меньше всех — у них-то и времени толком на это не было. Впрочем, равнять рядовой состав и их командиров я не стал, так что у меня теперь есть целых пять кроликов и аж шестьдесят крольчат. Себе я, правом самого главного кролика, взял свой старый, еще с того мира, позывной.

Дикий кролик, он же Святов, сейчас находился в прикрытии, так, на всякий случай. Знаю, что бить нам в спину пока некому, но и лишним подобное никогда не будет. А Грязный кролик, получивший свой позывной из-за того, что пришел ко мне оспаривать его прямо с тренировки по рукопашному бою, сейчас находился на базе. Кто-то там все равно должен был остаться, а так как переспорить двух офицеров Танака не смог, пришлось ему.

Выстрела я не услышал. Кроме того что Кролик-один и — два сидели на крыше двухэтажного здания в трехстах метрах от нас, так еще и их винтовки «Htec» имели режим бесшумной стрельбы.

— Кощей Кролику-один — цель-один уничтожена. — И через три секунды. — Цель-два и — три уничтожены. Прием.

Отлично — внешняя охрана, состоящая из двух придурков, любящих курить на посту, убрана.

— Принято, Кролик-один. Папа-кролик Кощею — снайперы отработали, действуем. Конец связи. — И уже своей группе, состоящей из десяти крольчат: — Вперед.

Наша сегодняшняя цель была небольшим портовым складом. Сотни контейнеров и несколько зданий, из которых лишь в двух обитала охрана. В целом, около тридцати человек. Пятнадцать в одном конце склада и пятнадцать в другом. Плюс двое всегда снаружи. Из этих тридцати, десять «воинов» и один «ветеран». Вообще-то для подобного места такие силы — чересчур, но конкретно здесь им было что охранять.

Северное, как и южное, здание охраны представляло собой одноэтажную серую коробку. Подбегая к нему, я держал на прицеле вход. Остановившись у самой двери и дождавшись, пока две тройки займут свое место по бокам здания, подал знак к началу. Практически синхронно обе боковые группы закинули в окна шашки со слезоточивым газом, секунда-другая, и из-за моей спины выдвигается Крольчонок-семь со своим дробовиком и насадкой на нем для вышибания замков и петель. Выстрел, и дверь лишается замка, а сам боец отходит чуть в сторону, давая нам свободно пройти вперед. Пропустив вперед троих крольчат, иду за ними. Последним в дом заходит Крольчонок-семь. Группы у окон дождутся первых выстрелов, и через десять секунд по два человека в каждой из них начнут проникновение в здание. Через те же окна. А оставшиеся бойцы будут контролировать внешний периметр.

К моменту, когда я оказываюсь в коридоре, уже слышны крики охраны и даже пара очередей из «Гвоздя». Чуть пригнувшись и держа под прицелом пространство перед собой, быстрым шагом продвигаюсь вперед. Первые двое вошедших внутрь выходят из боковой комнаты и пристраиваются позади нас. А впереди из очередной комнаты вываливается тело. Очередь впереди идущего, кувырок мимо двери, и Крольчонок-десять, присев на колено, удерживает под прицелом коридор и две оставшиеся впереди двери.

Быстрый взгляд, и я кидаю в комнату передо мной осколочную гранату. Взрыв. Еще один. Но уже в комнатах впереди нас. Парни пошли на приступ. Еще один взгляд. Вперед. В комнате, после моего приветствия, два человека мотают головой, один из них даже стоя. Видимо, «воины». Две коротких очереди в голову, шаг в сторону, и уже длинная в того, что стоял. Еще одна. Все, труп. Семь-шестьдесят два — это вам не пистолетная пукалка, да и «воин» — отнюдь не терминатор. В этот момент зашедший за мной Крольчонок-семь добил второго «воина», а Крольчонок-восемь осматривал комнату на предмет выживших.

— Чисто, шеф. — А то я не вижу.

— Крольчонок-один — чисто, — доложили мне через несколько секунд.

— Крольчонок-четыре — чисто, — услышал я почти сразу за первым.

— Кощей — чисто. Что там снаружи? Прием.

— Крольчонок-три — чисто.

— Крольчонок-шесть — чисто.

Отлично. Хотя тут ничего сложного и не было. Но неожиданности — это такая подлая штука…

— Папа-кролик Кощею — у нас все чисто. Здание затерто. Прием. — Тьфу ты, старая привычка Стирателя. Привык, что у нас все затирается. Ну да он все равно не поймет, будет думать, что пацан-новичок ошибся.

— Кощей Папе-кролику — у нас, в принципе, тоже, последняя проверка. Да, все чисто. Прием.