Во все Имперские. Том 5. Наследие - Альберт Беренцев

Но поразмыслить над ситуацией еще мне не дали. Громовищин вдруг стремительно вскочил на ноги и ринулся на меня. Его лицо было сведено гримасой боли, судя по всему, вредоносное заклятие Здравурова все еще действовало.

Ауры вокруг Громовищина не было вообще, вероятно, он её всю потратил на регенерацию и этот последний рывок.

Я контратаковал стремительно, вложив в удар всю мою мощь. Моя рука пробила корпус Громовищина насквозь, мои пальцы нащупали горячее сердце противника.

Через мгновение я вырвал сердце Громовищина из его могучей груди, оно стучало и вибрировало в моей руке, оно истекало кровью, вокруг сердца метались серые искры ауры моего убитого противника.

Громовищин, уже лишенный сердца, сделал шаг назад, а потом упал с Парнаса вниз.

Сполохи вокруг сердца в моей руке погасли, как прогоревший бенгальский огонь. Оно умерло, став просто куском мяса.

Черное облачко магии надо мной вдруг на миг вспыхнуло фиолетовым — цветом моей ауры, а потом развеялось.

— Вы победили, барон, — констатировал Головин, — Магия признала вашу победу.

Особой радости по этому поводу я не испытывал, все же наша дуэль с Громовищиным была чистой нелепицей. Я аккуратно положил умершее сердце Громовищина на траву, потом достал из кармана мундира платок и наспех вытер свою окровавленную руку.

После этого я подошел к краю площадки на вершине холма и глянул вниз — Громовищин лежал ярусом ниже, при падении его уже безжизненное и лишенное магии тело еще и сломало шею.

— Хорошо, моя честь отмщена, — доложила Головина, — Спасибо, барон. Но не думайте, что я после этого перестану считать вас своим врагом.

— Да считайте, что хотите, баронесса, мне плевать, — сообщил я Головиной, выкидывая окровавленный платок вниз с горы.

Я повернулся к принцессе. Я ожидал, что она заплачет, но жена просто хмуро смотрела на меня. Потом она передернула плечами, как будто ей пролили на мундир вино, или произошла другая подобная прискорбная мелочь.

— Поздравляю, — сказал я Ладе, — Вы только что по вашей собственной прихоти лишились своего телохранителя, последнего верного вам человека во всей Империи. Так что не делайте вид, что вам плевать, Ваше Высочество.

— Не только я лишилась, — прошипела принцесса, — Она тоже лишилась. Мой злой двойник теперь тоже беззащитна!

— Ясно, понятно, — вздохнул я, — То есть вы готовы даже убивать друзей, лишь бы насолить вашей сестре? Впрочем, сейчас вы по крайней мере признаете, что у вас есть сестра…

— Нет сестры! — оскалилась принцесса, сейчас она живо напомнила мне вампирку, которую таскал с собой Малой, — У меня нет никакой сестры! Запомни, муж!

— Не, вы правда больное животное, Ваше Высочество, — лениво констатировал я, — Я бы, пожалуй, даже вернул вас в ту швейцарскую клинику, откуда вы неизвестно как выбрались.

— Я не выбралась! Меня отпустили! Я полностью здорова!

— Мда, заметно, любовь моя, — ответил я, — Но тем не менее… Вы теперь моя жена. А самозванец на троне тем временем, насколько я понимаю, про вас знает и ищет вас, чтобы бросить в тюрьму. К вашей ненавистной сестре, да. Так что другого защитника, кроме меня, у вас нет. Осознайте это. И я правда не собираюсь вам вредить. Вы теперь все-таки моя жена, как я уже сказал. И жена из царского клана. Так что я не собираюсь против вас воевать, душа моя. Нет, я собираюсь с вашей помощью воссесть на престол, вот что.

— На престол? — в ужасе ахнул Головин, — Но, барон, ведь женитьба на принцессе не дает вам никаких прав, только Багатур-Булановы по крови могут…

— А вы уверены, что я сам не Багатур-Буланов, м? — осадил я Старшего Головина.

— О чем вы? Ваша аура не золотая…

— Аура у меня не золотая, все так, — кивнул я, — Но и не желто-синяя, как у Нагибиных. И кроме того, Аксентий Венедиктович, не забывайте про близнецов. Близнецы — это фишка Багатур-Булановых, если вы забыли. И у меня тоже есть брат-близнец. И тоже сумасшедший, как это часто бывает у Булановых. И в пророчестве мы с братом упомянуты вместе с двумя парами Багатур-Булановых. Вас это все не смущает, барон?

— Да… — растерялся Головин, — Это все так. Но ведь это все не делает вас Багатур-Булановым. В ваших словах, конечно, есть смысл, но мне это все кажется просто рядом странных совпадений…

— Нет, это не совпадения, — перебил я, — Тут есть связь. Мой клан как-то связан с Буланидами, я чую это, как один пес чует другого. И я собираюсь докопаться до истины, чего бы мне это не стоило… И воссесть на престол России. Мне надоело бегать от Охранки, надоели сумасшедшие Булановы, надоело просто выживать. У меня серьезные планы. Вы со мной, барон?

— Ну конечно! — тут же заверил меня Старший Головин, — Я не одобряю ваших планов, но… Вы же теперь мой родич, ваш брат женат на моей дочери. И я никогда не пойду против родной крови, это большой грех, хоть ваши речи и кажутся мне крамолой и безумием…

— И вы никому не скажете, что я Лунный маг?

— Разумеется, нет, — торопливо сообщил Головин, — Ни одной живой душе. Слово магократа.

— Я тоже не скажу, — подтвердила Маша Головина, — Моя ложа важнее мести вам, Нагибин. А моей ложе вы пока что нужны. Просто знайте, что настанет день, когда я вам отомщу за то, что вы женились на другой.

— Это будет затруднительно, когда я воссяду Императором, — сообщил я Маше.

— Кхе-кхе… Насколько я помню, мертвецов-Императоров у нас в стране до сих пор еще не было, — сухо произнес позади меня насмешливый голос.

Я резко обернулся и узрел на вершине холма Глубину.

— Да-да, вы уже мертвец, баронет, — заявил Глубина, — Вы, конечно, эффектно разломали этого ублюдка Громовищина, но будем говорить откровенно — это была первая и последняя дуэль Громовищина в его жалкой жизни. Я же участвовал в стольких дуэлях, что даже всех их уже и не припомню. И я ни разу не проиграл.

В Раю меня любят, я поставил туда больше душ, чем любой другой АРИСТО. Вы думаете, я вас не одолею, Нагибин? Я вас