Наследник - Денис Старый

по своей стоимости комплект из сережек, ожерелья и браслета, рисунок которого сделал сам, вспомнив любимые украшения моей уже бывшей жены.

А поутру они проснулись…

- Сударь, Вы не ложились в кровать? – спросила Екатерина, натягивая простыни до подбородка.

- Мы стали обращаться на «ты» наедине это можно. Выспалась, любимая? – сказал я потягиваясь. В стуле, который вчера казался таким удобным, почти что креслом, оказалось, спасть катастрофически неудобно – все затекло и болело.

- Так почему ты не ложиться в кровать? – настаивала на ответе Екатерина.

- Любовался спящей богиней, - соврал я.

На самом деле Екатерина уснула неудобно, «звездочкой», чтобы я пристроился рядом, да и я нашел еще одну бутылку вина и все же напился.

Не стал настаивать на такой же откровенности в разговоре, как и ночью, не стал я и навязчивым. Екатерине принесли кофе и еще порцию эксклюзивного десерта, и я ушел, предоставив жену заботам служанок и настойчивости тещи, которая, как нам сообщили, уже спрашивала про свою дочь.

* ………* ………*

Петергоф

2 сентября 1745 года

- Дочь, почему меня не пускали к тебе? – властно, с упреком, спросила Иоганна Елизавета, как только вошла в покои молодоженов.

- Мама, в этих покоях теперь может быть и мой супруг, - возразила Екатерина.

- И что теперь? Твоя мать не может видеться с дочерью? Воспитанный кавалер спрашивать должен о возможности его принять, даже муж, - воспитывала дочь Иоганна Елизавета.

- Мама, он… - было начала объяснять свои эмоции Екатерина, но не находила слов. Молодая женщина сама не понимала, что именно такое «он». Мысли путались, но что-то в ней изменилось и речь не о особенностях женской физиологии, хотя и о ней тоже.

- Какая прелесть! – воскликнула Иоганна Елизавета, обратив внимание на подаренные Великим князем украшения. – Семь, может и восемь тысяч такие стоят, работа просто восхитительная. Дорогая, а ты разговаривала со своим супругом, чтобы он закрыл наши долги?

- Мама, я свои долги почти закрыла, мне перед свадьбой выдала императрица пятнадцать тысяч, - осмелев, Екатерина охолодила меркантильный пыл матери.

- Вот как? – Иоганна Елизавета пристально посмотрела на свою дочь, которая, как была убеждена эта женщина, всегда была и останется под властью ее – матери жены наследника российского престола. – Ты не забылась?

- Нет, мама, и попрошу не забывать, что я Великая княгиня! – с вызовом произнесла Екатерина.

- Ах ты не благодарная! – выкрикнула Иоганна Елизавета и с размаху ударила жену наследника престола. У Екатерины с уголка рта проступила кровь.

* ………* ………*

Петергоф. Левое крыло дворца.

Палаты императрицы

2 сентября 1745 года

- Скотина, курва немецкая! – негодовала Елизавета.

Императрице только в пять часов по полудни сообщили о конфликте вначале между женой наследника престола и ее матерью, а уже позже и Иоганной Елизаветой с Петром Федоровичем.

- Эта дура кем себя возомнила? В моем дворце, в моей империи она смеет бить мать будущего императора! – государыня продолжала быстрыми шагами ходить по большому залу, где еще прошлой ночью был бал в честь венчания наследника.

- Матушка, она уже собирает свои вещи под пристальным вниманием моих верных людей, - произнес Андрей Иванович Ушаков.

Нынешний глава Тайной канцелярии уже прекрасно понимал, что скоро его сместят и даже удивлялся, почему до сих пор этого не сделали. В конце концов, он начинал работать еще при Петре Великом и пережил всех правителей, был он главой Тайной канцелярии и при Анне Леопольдовне, видел, знал, докладывал о заговоре Елизаветы Петровны, но не предотвратил. А потом промахи с интригами французского посланника Шетарди, нелепость «заговора» Лопухиной и теперь вся работа Тайной канцелярии измеряется неудачами. Все же старость и болезни берут свое.

- Выгнать в зашей, с долгами пусть сами разбираются, - продолжала злиться императрица. - Бестужев, сопроводительные документы готовы?

- Да, матушка, - соврал опытный царедворец. Пока Иоганна выедет, все будет готово, даже сопровождение до пределов империи.

- А хорош племянник – рыцарь! Рванул на защиту жены, а когда эта скотина немецкая начала меня поносить, так вином ее облил, хорошо, что сам не ударил. Да я бы и не осудила, если бы и ударил. Это у меня лицо прыщавое? Просыпается кровь Петра Великого в Петруше, еще космы-то повыдергивает вам всем, - настроение Елизаветы менялось чуть ли не на каждом ее слове.

Вообще государыни испортили благоприятсвенное состояние еще на балу, когда молодые пошли в свои покои. Прусский и австрийский послы устроили перепалку, которая чуть не переросла в потасовку с вызовом на дуэль. Это русские дворяне только осваивают правила дуэли, а немцы постоянно шпагами машут. Было бы интересно посмотреть, как низкий толстенький прусский посол фехтует с рослым и поджарым австрийским.

Вообще нельзя было приглашать на один и тот же бал двух послов противоборствующих держав, когда прусский король просто и незатейливо позволяет себе оскорбления в отношении австрийской императрицы Марии Терезии. Но как не пригласить, если король Фридних, по сути, выступил в роли свахи, а Австрия союзница России.

Потом настроение императрицы стало веселым, когда она в подробностях узнала о первой брачной ночи Петруши, которого и называть-то сейчас хочется Петром, ибо не отрок, но муж. Елизавета, как женщина прониклась всей романтикой и таким знанием дела от наследника, что иной опытный сердцеед в своих действиях с еще девственной женой спасует перед, казалось бы, юнцом.

И снова, когда императрица, с рассветом, уже намеривалась идти спать в свою новую спальню, впрочем, она меняла их чуть ли не каждый день, Бестужев посмел озадачить проблемами. К канцлеру во время празднеств стекались вести, как и представители разных стран. И обнаружились подвижки в деле Шлезвига – датчане выставили встречное предложение. Даны предлагали пять миллионов полноценных флоринов за то, что Петр Федорович, как герцог Голштинии откажется от всего герцогства, раз он уже наследник Российской империи. Нет, само