Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях (СИ) - Елена Помазуева

— Даже если и слышал, ты себе представляешь сколько они выпили? Скажешь, что померещилось ему все. И что с Горынычем целоваться собиралась… — пожал плечами Гамаюн.

— Я не собиралась, это ты предложил, — возмутилась на него.

— Ты уж прям такие подробности помнишь! — отмахнулся Гамаюн. — Поспать нам не дали, — зевнул во весь клюв. — Так что полетели тогда? — продолжил.

— Полетели, — вздохнула.

Тоже рассчитывала поспать нормально. А то, как рано проснулась в избушке с Ярилом, с тех пор все время что-то случается, а спать некогда. Сколько же этот день событий случилось? И знак колдовской, и в Чертогах Светлобога была, и руки ему спалила, и замуж отказалась за него выйти, и драка из-за меня была, с Родом побеседовала. Все это за один день! Ну и жизнь пошла.

Раньше день лениво катился, мы с Матвейкой в лес убегали по грибы, по ягоды. Бабушкины задания выполняли, силу ведьменскую растили. А теперь что? Каждый день не знаешь где начнешь и где закончишь. За такими рассуждениями, молча шла за Гамаюном, не обращая внимания на дорогу.

Очнулась, когда оказались на берегу речки. Оглянулась, ночь кругом, звезды в воде мерцают не хуже своих близняшек небесных, и луна отражается, прихорашивается. Ей еще всю ночь любоваться на себя в воде, как в зеркале.

— Красота! — выдохнула, оглядывая полноводную реку.

— Так то да, только это … мне тут по надобности надо отлучиться, — смущенно сообщил Гамаюн, — перестарался я с этой ключевой водицей. Ты меня здесь подожди, а я сейчас вернусь. Потом полетим. Вон там за рекой лагерь Чернобога стоит. Его хоть не видно, но он точно там, — последние слова доносились уже из кустиков, в которые удалился Гамаюн.

Отвернулась от него, чтобы не смущать, на речку смотреть стала. Луна светит, каждая подробность видна и все такое таинственное, загадочное, волшебное. Позади кусты зашуршали.

— Оправился? — не поворачивая спросила Гамаюна.

В ответ тишина, но почему-то не было тревожно или боязно. Наш лагерь рядом, чего ж бояться. Правда, все борцы со злом спали крепко, но все равно не страшно.

— Веселина, — позвал позади меня мужской голос, от которого так сердце быстро-быстро застучало, что даже выпрыгнуть готово было.

— Как же тебя Горыныч отпустил? Или поменял на кого? — Шутливо спросила Игоря через плечо.

— Отпустил, — коротко ответил Игорь и сделав два шага ко мне оказался очень близко.

Чувствовала его дыхание рядом с собой. И вовсе не запах медовухи был от него, а такой родной запах. Игорь положил руки на плечи, тепло сразу стало. Как же я соскучилась по нему.

— Так что я тебе скажу, Веселина, — послышался голос Гамаюна из кустов. Потом пауза, — мне тут еще разочек отлучиться надо. А вы целуйтесь, целуйтесь, я вам больше не помешаю. А там глядишь, девки, мальчики пойдут.

Шорох кустов доложил, что болтливый Гамаюн скрылся из нашего поля зрения. Но то что он не будет подглядывать гарантии не было, но нас это уже не смущало.

Игорь сжал ладонями плечи мои и прислонил к себе, обхватил руками, обнял.

— Как же ты сладко пахнешь, — шумно вдыхал он запах волос.

Побоялась сказать ему, что это из-за Светлобога так пахну, да только это стало уже совсем не важно. Игорь убрал волосы с шеи и стал медленно целовать кожу, спускаясь ниже. Руки сжимали и прижимали к себе все сильнее.

— Сладкая ты моя, — прошептал Игорь и от его голоса мурашки пробежали.

Он говорил что-то еще жарким шепотом, от которого кружилась голова, и мысли разбегались в разные стороны. Губы горели и просились, чтобы их поцеловали. Игорь развернул к себе и горящим взглядом посмотрел в мои глаза и твердо произнес:

— Веселина, будешь моей женой? — и голос такой с хрипотцой, низкий.

— Да, — выдохнула ответ.

— Да целуй ты ее уже! — раздался голос Гамаюна из кустов.

Оглянулись на голос, Игорь подхватил меня на руки и побежал прочь с полянки.

— Э! Так не честно! Мы так не договаривались! — Понеслось нам в след. Тихо засмеялась на слова Гамаюна и положила голову на плечо Игоря.

Игорь пробежал сквозь лес, подбежал к обрыву над рекой, прыгнул вперед и полетел, за спиной Игоря распахнулись черные крылья. Я долго смотрела на это красоту, до моего сознания никак не доходила мысль, откуда у Игоря могут быть крылья?

Мы приземлились на другом берегу реки и вот тогда я вспомнила эти крылья и этот полет мне был знаком.

— Чернобог! — выдохнула наконец свою догадку.

— Да это я, — ответил Чернобог, все еще оставаясь Игорем. — И ты согласилась быть моей женой, — улыбнулись мне губы, минуту назад такие желанные и такие ненавистные сейчас.

— Не за тебя соглашалась идти! — рассердилась и топнула ножкой, земля загудела возмущенно. Моя помощница была, так же как и я, недовольная обманом.

— Неважно. Имен не произносилось, а слово ты дала под открытым небом и все лесные и водяные жители слышали твое согласие, — улыбаясь сообщил Чернобог.

Я кусала губы, не зная, что возразить, свидетели и правда были в тот момент. Водяные плескались в реке, боровички перебегали между деревьями, даже леший агукал невдалеке. Все слышали, что согласилась быть женой. Вопрос был по форме задан, ответила прямо и никаких других трактований нет моему ответу.

— Ну вот и молодец, все сама поняла, — продолжал улыбаться Чернобог губами Игоря. — А теперь отправляемся к ведьминому кругу, брак заключать, — и поволок меня за собой.

— А как же батюшка мой? — спросила в его спину.

— Спит он, крепко спит. Банщик хмеля им щедро подсыпал. Думал, атаковать вас буду, пока отсыпаетесь, да увидел тебя на берегу и решил сначала жениться, а уж потом в атаку идти, — просветил меня Чернобог.

— Светлобог добро не даст! — вспомнила еще один аргумент.

— Мне его доброго не надобно, чтобы жениться. Моей силы даже больше чем у него, так что возразить он не сможет, — мы уже шли быстрым шагом по вражескому лагерю.

Нечисть торопилась выбежать на встречу своему повелителю и во все глаза таращилась на меня. Ведьмы кудлатые выскакивали и махали метлами перед порогом, наводили чистоту, в надежде, что повелитель именно ее выберет для проведения ритуала. Но Чернобог шел дальше, пока не остановился перед Ольрой. Кто бы сомневался, что он именно ее выберет.

А Ольра подурнела. Лицо из розовощекого стало серым, круги вокруг глаз залегли, сами глаза выцвели, изо рта желтоватое дыхание вырывается, волосы косматыми стали, как будто она их в жизни не чесала.

— Что это с ней? — тихо спросила Чернобога.

— В полюбовники себе нечисть взяла от тоски по Игорю, с тех пор все дурнеет и дурнеет, — отмахнулся Чернобог.

— А если за тебя замуж выйду, тоже дурнеть начну? — ужаснулась такой перспективе.

— Я не нечисть, — оскорбился Чернобог в образе Игоря.

— Да? — удивилась на его слова.

— Да! — отрезал Чернобог.

— А кто ты? — уже с любопытством подпрыгивала за ним.

— С чего вдруг столько вопросов? — удивился Чернобог.

— Так замуж за тебя иду, интересно кто ты и что ты. Вот ежели ты не нечисть, тогда кто? — вцепилась двумя руками в рукав Чернобога, чтобы не отстать и все услышать.

— Чернобог я! И этим все сказано! — отрезал он.

— Ничего не сказано! — дернула за рукав и заставила остановиться. — Я тебя совсем не знаю. Вот Светлобог, от него хоть ванилью пахнет и вкусный он, когда целуется. А ты?

— Что я? — опешил от такого натиска Чернобог.

— Ты вкусный, когда целуешь? — спросила с задним подходом. А то вдруг он и правда моя судьба, а я тут выбрыкиваюсь?

— Слушай, Веселина, я знаю что ли? Сам себя не целовал ни разу, — усмехнулся Чернобог.

— Так давай я попробую, а потом тебе скажу, — с готовностью подступила к нему.

— Погоди, обряд проведем, а там и до поцелуев и до другого прочего дойдем, — пообещал мне Чернобог и снова дернул меня за собой.

— Я так не согласная! Что ты меня все время дергаешь? Игорь этот к кругу волок, не спрашивая. Ты теперь вот. Что я вам телочка на привязи? — возмущалась за спиной Чернобога, мотыляясь на его руке.

— Я спросил, — сказал мне через плечо Чернобог.

— Так ты же, как Игорь спросил! — опровергла его слова. — Так что это не считается! Люди добрые! — заголосила на весь лагерь, — То есть Нечисть недобрая! Что же это деется? Волокут девицу, не спросясь к ведьминому кругу!

— Ты чего возмущаешься? — повернулся Чернобог и остановился.

— Как это чего? Вот давай тебя женим без твоего согласия, и я тогда посмотрю, как ты будешь возмущаться! — ответила ему, вырвала руку и отвернулась, надув губки.

— Эх, чего захотела! Женить меня без моего согласия! Что я тебе несмышленыш какой? — Возмутился Чернобог.

— А я? — повернулась к нему и встала руки в боки.

— Что ты? Ты девка, тебе положено замуж выходить, тебя особо спрашивать не будут, — возразил мне Чернобог.