Сказки Лисы (СИ) - Началова Екатерина

Ариас аккуратно сжал мою руку, заставляя посмотреть на себя.

— Лиса... Послушай внимательно. Я пригласил князя, потому что с тобой кое-что произошло... Помнишь вчерашнюю сказку? Про змейку, которой очистили память?

Моё сердце стучит. Стучит. Бьётся. Рвется. Я смотрю в глаза Ариаса.

«Серьезно???»

«Да», — ласково отвечает мне его взгляд.

Я часто моргаю. Он сжимает мою руку. Вспоминаю отрывки сказки.

Вился... Поцеловал... Овладел... Отверг... Могущественный великан... Память... Умереть от тоски...

— То есть... ты хочешь сказать, что память стерли мне?

Я всё-таки жду, что Ариас сейчас рассмеется, но он не смеется.

— Да. Мы пошли к источнику вчетвером... Таор, Дрей, Крис и я. Потом встретили в трактире тебя. Я был там. Четыре брата у костра, лисичка... Не три.

«Да, в заклинании Криса говорилось о четырех братьях», — с ужасом поняла.

— Мы с тобой знакомы дольше, чем ты думаешь... — Ариас тихо поглаживает мои пальцы. — Но было не только хорошее. Ты готова вспомнить? Хорошее и плохое? Важное?

Мне страшно. И в этот миг очень хочется убежать. Хорошо рассуждать о памяти отвлеченно, и очень страшно, когда оказывается, что не с чьей-то, а с твоей памятью что-то не так. В такое не хочется верить. Я была уверена, что все помню... Я до сих пор уверена, что этого не может быть.

Почти уверена...

— Это больно? — тихо спросила обоих.

— Физической боли не будет, — ответил князь. Он молча стоял за моей спиной всё это время. — Повернись ко мне, Лиса.

В ожидании неизбежного повернулась. Кажется, у меня подкашиваются ноги.

— Я буду рядом, лисичка, — тихо сказал Ариас и надёжно обнял меня сзади сразу обеими руками удерживая, поддерживая.

Так немного легче.

— Готова? — спросил меня князь, и я кивнула.

— Я только коснусь пальцами виска, — вслух произнёс он нам обоим и прикрыл глаза ресницами. Когда он открыл их, черные зрачки полностью закрыли глаза всеведущего и я невольно вздрогнула. Князь выглядел, словно демон. Ариас сжал меня сильнее.

«Успокойся», — услышала я голос прямо в своих мыслях, и полностью подчинилась ему, расслабилась.

Длинные сухие пальцы Ворона коснулись моей кожи. Непроницаемые черные глаза заглянули в глаза. Всеведущий смотрел глубоко, заглядывая в мысли, в чувства, в желания, в воспоминания. Глубже, чем кто-либо когда-либо заглядывал.

«Слушай меня, Алиса. Вспоминай о том, что было стерто...»

Глава 30

Я пришла в себя и обнаружила, что Ариас держит меня на руках стоя в той же комнате. Пыль улеглась. Князя не видно.

— А где...? — слабо произнесла я и оглянулась. Мы одни.

— Улетел, — нетерпеливо отмахнулся Ариас. — Лисичка... Ты помнишь?

Он вглядывается мне в глаза. Выглядит обеспокоенным.

— Я не понимаю, о чем т... — осеклась. В голове кадрами из фильма пролетели воспоминания...

Сидя рядом с Таором в трактире, Ариас снимает капюшон. Он был там с ними... Это он загадывает мне первую загадку.

«Таким нежным как ты, нелегко приходится», — улыбается надо мной, а лицо забрызгано каплями чужой крови.

Я почти сплю на его спине, тихо рассказывая сказку про красную шапочку.

Он обнимает меня за талию, и возбуждающе говорит на ухо, как держать поводья.

Это его: «Милашка. Думаешь, что сможешь обыграть Змея?».

Я сижу на его плечах, а он поднимается на гору на одних руках и говорит, что я должна наслаждаться моментом... Гора смотрит на нас.

Он наклоняется к моим губам, как Крис...

Мы сидим плечом к плечу в замке Скорпионов... Я не была одна...

Я мою ему голову, и он вдруг открывает пронзительные глаза...

Я помню его поцелуй...

Помню его мертвым...

Помню, его руки...

Помню, как он покусывает мои губы...

Помню, как он оборачивается, а за ним девушка. Это его жестокое: «Закончили игру. Змей выиграл у кролика».

О, боже...

Ариас...

Глаза сами собой наполнились слезами. Ариас мгновенно прижался губами к моему виску, укачивая.

— Лисичка моя... Я так соскучился. Прости меня, прости, прости, маленькая... Я соврал тем утром. Нет никакой другой милашки, нет никакой игры, я хочу много, много дней с тобой... Я должен был, чтобы Кирел не забрал... Не хотел обманывать... Ты нужна мне...

Он ещё шепчет, шепчет, прижимается к коже, к волосам губами, трется носом, а я ничего не понимаю. Сжавшись, зажмурилась, съежилась, не сопротивляясь.

Я не могу собрать всё в одно... Как будто есть два Ариаса и две Лисы...

Он...

Я...

Мы...

Как...

Сказка про ту змейку...

Ариас не ждет ответа. Все так же прижимая меня к себе, несёт из дома прямо к озеру.

У меня шумит в голове.

Он говорит, что не мог поступить иначе, что тогда меня забрали бы маги. Я не знаю... Он говорит, что за нами наблюдал Уроборос и, я не понимаю, о ком он... Говорит, что мне теперь ничего не угрожает, что некого бояться, что он защитит.

Он говорит, я молчу.

Ариас не настаивает, не требует слов.

Он шепчет мне, что мечтал о том, чтобы я вспомнила. Даже несмотря на то, что я могу ему больше не верить.

Впереди озеро и Ариас, не останавливаясь, прямо в одежде заходит вместе со мной в воду. Идет вперед, пока вода не доходит до груди. Влага пробирается к моей коже через выданные вчера штаны и рубашку, затекает в ботинки.

— Ты моя водяная змейка... — тихо говорит, крепко прижимая меня к себе, и замирает, склонив голову. Он словно ждет приговора.

Озеро безмятежно наблюдает за нами через облака в воде.

У меня нет приговора, нет решения. Я совсем не знаю, что сказать и что спросить. Запуталась. Так много... разрозненного! Мне надо уйти, подумать, укрыться, спрятаться, побыть одной...

— Отпусти... — тихо шепчу. Ещё и голос пропал. Совсем не слушается.

Ариас молча и отрицательно качает головой.

— Отпусти... Ариас! Отпусти! — уже вскрикиваю, дергаюсь.

Не отпускает.

Я вырываюсь, всплескивая ногами по воде, зло стучу по его плечами и груди.

— Поставь меня!!!

Он молча аккуратно ставит меня на ноги, но когда я хочу миновать его, мягко преграждает дорогу, не дает уйти.

Я не хочу плакать при нем и одновременно уже не могу сдерживаться. Эмоции приливом поднялись со дна, захлестнули и уже переливаются через плотину моего терпения.

— Ариас, дай мне пройти, пожалуйста... Не смотри. Я хочу побыть одна... Пусти... — всхлипываю, закрывая лицо руками.

И всё. Дальше глаза и разум застилают только слезы.

Я плачу навзрыд.

Плачу о боли.

О страхе.

О памяти.

Беспамятстве.

Обиде.

О том, что все так получилось.

Лжи.

Коварстве.

Непонимании.

Жестокости.

Потере.

Злости.

Одиночестве.

Ариас гладит меня по голове и прижимает к себе. Не обращает внимания на мои злые жалкие рывки и все равно прижимает.

Мы все так же стоим в воде.

Не знаю, сколько это длится.

Постепенно слезы иссякают, и я затихаю. Вместе со слезами иссякают и мысли. В голове пустая отчаянная решимость. Я думала об этом... до того, как забыла.

Подняла красные глаза на лицо Змея.

— А если я тебя не прощаю? Если хочу забрать то, что отдала? Забрать Силу?

Ариас не удивился, не поднял и не нахмурил брови, словно ждал именно этих слов.

— Если хочешь, забрать — забирай... — твёрдо проговорил. — Сейчас... Помнишь, как это делать?

Он нетерпеливо стянул с себя рубашку, выбрасывая ее прямо в воду, потянул мои руки и положил себе на грудь.

— Сюда... А теперь... — Змей посмотрел на мои губы и наклонился поближе.

— Пей, сладкая милашка, — отчётливо произнёс он и прижался губами к губам.

Его поцелуй горячее огня и долгожданнее вдоха воздуха. Такой жаркий, такой нежный... Его дарят после очень долгой разлуки, после бесконечного ожидания и такой же бесконечной боли. Я отвечаю и одновременно тяну его жар, по каплям вытягивая его Силу, потому что могу, потому что хочу наказать, потому что он посмел говорить «сладкая милашка» другой... Неважно с какими намерениями.