Приют - Александр Варго

– Этот Денис с Серегой наверняка уже греются на Кипре и отрываются по полной программе на деньги Главного, – пробурчал он.

– Сомневаюсь, – коротко ответил Тима, выбрасывая окурок в окно. Они замолчали. Вскоре Шмель вернулся в машину.

– Поехали, – сказал он.

– Куда? В лес? – Ваха уставился на Шмеля, как на полоумного.

– Да, в лес, – холодно сказал Шмель. – И больше не задавай дурацких вопросов.

Ваха хотел сказать, чтобы Шмель перестал корчить из себя начальника, но пронзительный вой сирен оборвал его на полуслове. На дороге показались несущиеся на большой скорости три милицейские машины с включенными мигалками. Две из них свернули на проселочную дорогу, третья, завизжав тормозами, остановилась у джипа.

– Что там могло произойти? Ты думаешь, это связано с нашими ребятами? – тихо спросил Тима.

– Я догадываюсь. Но теперь мы явно опоздали. – Шмель с неприязнью смотрел на патрульную машину. Из нее вылезли трое милиционеров, один из них в солнцезащитных очках махнул рукой, приказывая им выйти из «Хаммера».

Когда они вышли из джипа, их быстро обыскали, затем начался осмотр машины. Шмель заскрипел зубами: под сиденьем лежало их оружие – три австрийских шестнадцатизарядных пистолета «Глог-19». Через минуту они были обнаружены, и мент, очевидно, старший в группе, достал наручники и что-то сообщил по рации. Через несколько минут к ним подъехала еще одна милицейская машина.

– Командир, на это оружие у нас есть разрешение, – пытался урезонить их Шмель, но все было бесполезно. Застегивая «браслеты» на его руках, мент в солнцезащитных очках сказал:

– Мужики, вы просто оказались не в то время не в том месте. Если с вашими «пушками» все в порядке, мы отпустим вас.

Их погрузили в машину. Перед тем как закрылись двери, Шмель в последний раз взглянул на дорогу, и его обдало каким-то призрачным холодом. Он был уверен, что Сереги и Дениса уже нет в живых.

30

Ярик все же постелил на сиденье куртку Митрича, несмотря на то что кровь давно высохла. Машину трясло, их подкидывало, как жарящийся попкорн на сковородке. Рута включила радио, но сообщений, касающихся их подвигов, пока не передавали. Митрич был как-то подозрительно тих, и Ярик несколько раз оборачивался, проверяя, не умер ли он. Попытки свыкнуться с мыслью о возможной смерти своего брата были не очень удачны, и юноша чувствовал неосознанный страх.

– …Ты серьезно? – неожиданно спросила Рута.

– Что серьезно? – с недоумением посмотрел на нее Ярик.

– Я спрашиваю, ты не шутил, когда сказал, что мы бросим Митрича?

– Никто не собирается бросать его. Но нам в любом случае нужно расходиться. Пока мы вместе, найти нас проще простого.

– В таком состоянии его нельзя оставлять одного. И ты сам это знаешь, – ответила Рута. – Оставив его одного, ты этим убьешь его.

– Боже, что я слышу? – Ярик не верил своим ушам. – И что же ты предлагаешь? Возить Митрича с собой, пока он не прикончит нас обоих?!

– Не волнуйся, он уже никого не прикончит, – глухо сказала девушка. – Не сегодня-завтра он умрет.

Ярик вздохнул и ничего не ответил.

Дороги впереди почти видно не было из-за высокой травы. Колеи становились глубже, и скорость «пятерки» немногим превышала скорость муравья. Подпрыгивая на выбоинах и ямах, автомобиль медленно катился вперед.

– Ты знаешь, у нас скоро закончится бензин, – взглянув на стрелку, подрагивающую у отметки «0», сказала Рута.

– Что ж, этого следовало ожидать. У нас осталось что-нибудь из еды? – вдруг вспомнил Ярик.

Девушка пожала плечами:

– Немного хлеба и вода. Как в тюрьме. – Она нервно хихикнула. – Нужно было не водку брать, а подумать о еде.

– Рута, а где ты была в тот момент? – не удержавшись, съязвил Ярик. Она уже начала показывать коготки, и ему это не очень нравилось. – Лучше поделись соображениями, куда теперь ехать.

Рута посмотрела вперед. Неподалеку впереди росла огромная сосна, перед ней дорога раздваивалась. Тропа, уходящая влево, была хорошо видна, и, судя по всему, по ней часто ездили. Другая была заросшей, колеи почти не просматривались. Ярик углубился в изучение карты.

– Ну вот, – он наконец оторвался от карты. – Такой расклад. Через пару миль к востоку мы свернем сюда, затем свернем на юг, на шоссе № 40… вот тут, видишь?

Рута мельком взглянула на карту и кивнула. Она также видела, что шоссе № 40 обозначено лишь едва заметной черной рисочкой. Но, видя состояние Ярика, она благоразумно решила не связываться с ним по поводу своего мнения на этот счет.

– Далее, – продолжал Ярик, – вот эта дорога. Она не обозначена номером, значит, это просто проселок, но зато он выведет нас прямо на трассу 78, как раз туда, куда нам нужно. А оттуда остается только проскочить мимо ментов и добраться до дачи Рената. Ну, так как?

– Пожалуйста… нет… – сзади внезапно раздался голос Митрича. Рута и Ярик обернулись как по команде. Митрич приподнялся и с ужасом смотрел на брата. Глаза лихорадочно блестели, кожа на лице натянулась так, что казалось, ее вот-вот проткнут выпирающие скулы.

– Ярик, к черту все, – зашептал Митрич, испуганно озираясь по сторонам, будто его подслушивали. – Давай сдадимся ментам!

Ярик изумленно слушал брата. «Сдадимся?» Это что-то новое!

– Ярик, разворачивайся, – всхлипнул Митрич. – Пожалуйста, ты что, не видишь, я умираю?! – Он уже рыдал. – Ярик, я возьму все на себя, только поехали отсюда!!

Вид Митрича был настолько жалок и страшен одновременно, что он только укрепил поселившийся в Ярике страх.

– Что тебя так напугало? – спросила Рута, и Митрич бросил в ее сторону озлобленный взгляд.

– Поехали назад! – выкрикнул он. Митрич вытер грязным рукавом слезы и бессильно откинулся назад. – Мы все сдохнем здесь…

– Мы сдохнем точно, если поедем обратно. На зонах, – сказал Ярик. – Что касается тебя, то нечего теперь давить на жалость. Во всем, что ты сейчас имеешь, ты должен винить только себя. Рута, поехали, – сказал Ярик. – Чем быстрее это закончится, тем лучше.

Девушка включила зажигание и, выворачивая руль, направила «пятерку» влево. Все молчали. Тишину нарушали только работающий двигатель и тихий плач Митрича.

ЧАСТЬ 2

«Убей их всех, и пусть их сортирует сам Бог…»

«Однажды странник, путешествуя в горах, увидел в ущелье старую хибару. На крыльце сидел дряхлый старик с седой бородой. Он горько плакал. „Приветствую тебя, почтенный старец!“ – сказал путник. Старик продолжал плакать. „Почему ты плачешь?“ – спросил странник. Наконец старик поднял голову: „Меня наказал отец“. – „За что?“ – „За то, что неучтиво разговаривал с дедом“…

31

Ярик часто задавался вопросом: насколько велик ресурс человеческого организма? Ну, в том смысле, что как долго он способен поддерживать нормальную жизнедеятельность человека, особенно в критических ситуациях?

Однозначного ответа никогда не было. В основном подобные мысли посещали его в процессе просмотра боевиков и триллеров, которые в бесчисленном количестве заполонили российское телевидение. Ярику нравилось анализировать действия тех или иных героев, волею судьбы очутившихся в экстремальных условиях. Активно комментируя ошибки и недочеты режиссера, он пребывал в полной уверенности, что как раз его-то действия в подобной ситуации и были бы самыми правильными.

Теперь же он имел превосходную возможность проверить свои способности на практике. Существовало только одно маленькое исключение: фильмы и книги были фильмами и книгами, пусть даже они не всегда заканчивались традиционным хеппи-эндом. Осмыслить же до конца, в какую историю влип он сам, Ярик смог только сейчас, спустя почти сутки после начала этого непрекращающегося кошмара. Выводы были неутешительными – в самом лучшем случае он сядет лет на двадцать, в худшем – пожизненное, а то и пристрелят при задержании. Если их не найдут менты, то парни Хохи уж точно доберутся. Те, в отличие от милиции, искать умеют.

Он снова сел за руль, Рута после недолгих уговоров согласилась занять соседнее место. Митрич прекратил всхлипывать и затих. Он несколько раз просил пить, и бутылка, наполненная Яриком водой из реки, почти опустела. Ярик видел, что жизнь его брата угасает с каждой минутой. Со смешанным чувством страха и жалости он поглядывал на Митрича.

На дороге снова появились рытвины и ямы, и машину затрясло, как больную собаку. Ярик включил первую передачу. Ему неожиданно захотелось услышать голос брата.

– Митрич! – позвал он. Тот бессмысленно водил глазами по сторонам, как реагирующий на звук слепой котенок. Затем чихнул и непонимающе посмотрел на Ярика, слово видел его в первый раз. Лицо его было белее простыни.

– Митрич?!

– Отстань от него, – сказала Рута.

– Рута, я…

– Ты что, не видишь, что ему не много осталось? – Ее голос прозвучал с таким ужасающим спокойствием, что Ярик похолодел. – Он больше не опасен, так что можешь снять наручники, – добавила Рута.