Помощница ведьмака. Книга 2. Путь Мрака (СИ) - Анна Завгородняя

— Где ты нашел ее? — Роланд узнал игрушку. Волкодав посмотрел на своего друга и только вильнул хвостом. А уже позже, в один из лунных дней, совершив оборот, Генрих объяснил своему другу, что заметил куклу сидящей на диване у камина. Кто и когда посадил ее туда, было неизвестно.

— Мне даже на мгновение показалось, что время вернулось вспять! — сказал тогда человек-пес. — Я даже ощущаю запах, что остался после Настусиных рук. Но вот кольцо отыскать не удалось!

— Жаль! — это все, что смог сказать тогда Роланд. Ему и теперь было жаль, только уже не пресловутого кольца, а тех слов, которые должен был произнести его друг. Ведьмак все еще не верил своим подозрениям. Осенившим его так внезапно. Словно вспышка молнии перед глазами. Лицо Ульяны — лицо маленькой Настуси!

— Я узнал ее по запаху. Сперва не мог понять, где я уже чувствовал его, — говорил Генрих, — а потом понял.

— Быть этого не может! — пробормотал Роланд и оттолкнулся от двери, сел прямо, задумчиво уставившись в темноту.

«Вам нравятся бабочки, госпожа Биллевич!» — прозвучал в голове мужчины его собственный голос и последовавшая за ней мысль, после того, как полненькая княжна оценила его мастерство иллюзии.

«А ты вырастешь прехорошенькая!» — и эти слова тоже принадлежали ему… Князю Анджею Северину.

— Ульяна и есть пропавшая княжна! — сказал Герих и мысли ведьмака, так похожие на бабочек, развеялись прозрачной дымкой и только сердце затянуло льдом.

— Она — моя невеста! — услышал он голос друга и перевел взгляд на звук его голоса, раздававшийся от противоположной стены.

— Это уже в прошлом! — заставил себя сказать эти жестокие слова Роланд. — Она ничего не помнит. То, что она рассказывает мне о себе, совсем другая история!

Генрих пошевелился. До слуха ведьмака донесся шорох и тяжелый вздох.

— Думаю, она имеет право знать, кем является на самом деле! — сказал князь Велке.

— Зачем? — удивился Роланд.

— Разве ты не хотел бы знать, о том, кем являешься на самом деле? — спросил Мрак. В его голосе проскользнула едва прикрытая злость. — Ты не хочешь, чтобы она вспомнила, — добавил он, — потому что, тогда она вспомнит и меня!

Ведьмак стиснул зубы. Впервые он почувствовал желание просто встать и уйти. Вернутся в комнату, где спокойно спала под теплыми одеялами Ульяна. Его Уля… или все же не его?

— Скажи прямо, что ты намерен делать! — предложил Роланд, вставая на ноги. Звук из темноты сказал ему о том, что и Генрих поднялся.

— Я хочу, чтобы ты все рассказал ей, или позволил это сделать мне! — темнота показалась ведьмаку угрожающей и таящей опасность. Сейчас она исходила от его собственного друга! Он не мог поверить своим ощущениям. А ведь они его никогда еще не предавали!

— Ты понимаешь, что она может разглядеть меня через это собачье тело! И ничего не происходит! Я даже рискну показаться ей таким!

— С ума сошел? — нахмурился Роланд.

— Мне кажется, что если она увидит меня, ничего не случится, — произнес Генрих, — она моя половина. Теперь, когда я нахожусь в теле собаки, я это чувствую, как никогда остро! Ты и родители были правы, когда уверяли меня в правильности выбора невесты! Она — моя! Мое сердце сжимается от боли и гнева, если я вижу вас вместе!

Роланд отошел к двери, продолжая хмурится и смотреть в темноту. Где-то высоко на небе полная луна спустилась чуть ниже и стала незаметно глазу, но все же уменьшатся. У Генриха оставалось совсем немного времени, чтобы закончить говорить то, что начал. Роланд многое бы мог сказать молодому князю Велке. Мог бы открыть свое сердце, но не был уверен, что друг его поймет. Может быть, позже, но не сейчас!

А Генрих тем временем продолжал смотреть из темноты на едва проступивший силуэт ведьмака. Описать те чувства, которые он испытал, когда понял, кто эта девушка, он был не в состоянии. Ее запах, ее голос — все сводило с ума, а редкие прикосновения опьяняли!

— Ты должен отойти в сторону! — сказал он решительно другу. — Ульяна моя.

— Прости! — покачал головой ведьмак. — Мне кажется, ты давно опоздал с этим признанием!

— Я хотел ей рассказать все в ту ночь, когда ты ушел помогать стражам! — раздался взволнованный голос. — Я хотел показаться ей и открыться во всем, но не удалось. И в итоге я струсил, опасаясь, что она не поверит.

— Я не о том, — покачал головой Роланд. — Ты опоздал еще одиннадцать лет назад, когда не заметил в славной девчушке свою судьбу. Теперь и для меня слишком поздно! Я люблю ее.

— То есть, ты не уступишь? — уточнил гневно Мрак и в его голосе отчетливо прорвалось рычание. Роланд отступил в сторону, нащупав рукой ключ, торчавший в замке. Осторожно провернул, но когда раздался щелчок, из темноты прямо на ведьмака выскочил огромный волкодав. Роланд сделал шаг в коридор, глядя на существо, упавшее перед ним. Это не было собакой, но уже не было и человеком. Широкая спина стала стягиваться, выгибаясь, сжимаясь. Руки и ноги покрылись длинной шерстью, а лицо вытянулось, обрастая с удивительной быстротой. Мрак бросил взгляд, полный боли на своего друга и заполз обратно в комнату. Ведьмак не долго думая, направился следом, попутно доставая из-за пояса бутылочку с лекарством для суставов пса.

Щелкнула дверь, но теперь в щели между ней и полом вспыхнул свет.

Роланд зажег свечу и склонился над другом. Мрак поднял морду и бросил печальный взгляд на своего хозяина. Передние лапы волкодава все еще вздрагивали, когда кости вставали на свое место.

— Сейчас будет легче! — произнес ведьмак, открывая лекарство и придвинулся к псу. Мрак тихо завыл и замер, позволив пальцам Роланда начать втирать мазь в его изломанные оборотом лапы.

Глава 10

В эту ночь Есеслава не спала. Она смотрела на лик полной луны, что заглядывала в ее окно, а затем, решительно встала и закрыла ставни, прогнав лунное свечение с деревянного пола.

Когда она вернулась в постель, перед глазами девушки промелькнуло лицо жениха. Щеки зарделись румянцем и Еся приложила ладони, словно пытаясь остудить этот жар. Но стоило ей вспомнить снова о том, что не давало уснуть, как княжна уронила ладони и повернулась на бок, пытаясь смотреть на противоположную стену.

Сегодня отец привел к ней какую-то старуху-знахарку. Оставил наедине, велев внимательно послушать то, что расскажет ей панна. Услышанное поразило княжну. Сперва она обрадовалась, а затем поняла, что это все равно будет обманом и это не выход.

«С обмана жизнь начинать нельзя!» — продолжала твердить совесть и Еся зажмурилась, словно от этого голос в ее голове должен был пропасть навсегда.