Разрушение Дрездена. Самая крупномасштабная бомбардировка Второй мировой войны. 1944-1945 - Дэвид Ирвинг

«Когда я пролетал над городом, мне было ясно, что там много деревянно-кирпичных зданий; это напомнило мне Шропшир, Херефорд и Ладлоу. Они, казалось, склонялись над рекой, через которую были перекинуты несколько довольно грациозно изогнутых мостов; здания являли собой выдающиеся образцы городской архитектуры».

На сортировочных станциях Дрезден-Фридрихштад– та он увидел единственный паровозик, натуженно пыхтя увозивший несколько товарных вагонов. Возле большого здания, в котором он узнал Центральный вокзал – во второй половине дня перед рейдом он изучал в Вудхолл-Спа мозаичный аэрофотоснимок Дрездена – появился еще один столб дыма – трудяга паровоз увозил пассажирский поезд с белыми вагонами на открытое пространство.

Наступило время начать первый заход на обозначаемую цель. Он был на расстоянии 6 тысяч метров. Теперь он начал круто пикировать, внимательно следя за высотомером: бомбы-указатели были настроены так, чтобы взорваться под действием изменения атмосферного давления на высоте 200 метров. Если сбросить их с высоты ниже этой, то они либо подожгут маленький деревянный самолет, либо не будут падать необходимым каскадом.

Он проследил за линиями железной дороги, уходящими от Центрального вокзала по дуге справа к реке. Налево от железнодорожных мостов находился объект его маркировки; теперь он был готов начать заход и послал вызов: «Лидер маркировщиков: пошел!», чтобы предупредить других маркировщиков, которые в противном случае начали бы заходы на обозначение цели. С 6 тысяч метров «москито» пикировали до высоты менее 300 метров, открывая створки бомболюков, оказавшись прямо над точкой цели. Первый ампульный патрон с огневой смесью загорелся, когда камера указывала на больницу в Дрезден-Фридрихштадте, самый крупный больничный комплекс в Центральной Германии. В объектив камеры попал момент, когда 500-килограммовая бомба – указатель цели выбрасывалась из бомбового отсека, силуэт ребристой канистры угрожающе замаячил над крышей небольшого прямоугольного здания на территории больницы.

Лидер маркировщиков быстро выровнял машину, сохраняя большую скорость, хотя он все еще не знал, есть ли там внизу зенитки, в то время как не только Дрезден, но и его самолет был ярко освещен. Вспышка фотокамеры сработала во второй раз: бомбы выделялась темным пятном над залитым светом стадионом. Один из пилотов «москито», которого не предупредили о новшестве с использованием фотокамеры, невольно крикнул своему штурману: «О боже, лидер маркировщиков подбит». Но в этот момент первая цепочка красных осветительных бомб вспыхнула ослепительным светом.

«Москито» пролетел над стадионом и устремился к реке. Его фотокамера все еще выдавала регулярные вспышки с интервалом в одну секунду. Третья вспышка совпала с нахождением самолета над железнодорожным подъездным путем; там разгружался санитарный поезд с Восточного фронта. Теперь это оказалось навечно запечатлено на фотопленке до того, как появились бомбардировщики, чтобы разбомбить подъездные пути, обозначенные на карте. С четвертой вспышкой лидер маркировщиков пересекал реку Эльбу; ватные клубы пара поднимались вверх из трубы единственного паровозика, пыхтя двигавшегося по железной дороге, пролегавшей за садами Японского дворца. Второй «маркировщик, пошел!». Следующий маркировщик «москито» летал над железнодорожной линией, готовый учесть промах при сбросе красных светящих бомб – указателей цели лидером маркировщиков.

В то же время головной бомбардировщик сверил по карте целей района местоположение трех дрезденских стадионов, в том числе того, который был маркирован, и мрачно объявил: «Вы обозначили не ту цель». На мгновение из УКВ-приемника слышалось лишь напряженное дыхание. Затем последовал облегченный вздох: «Нет, все в порядке, продолжайте». Головному бомбардировщику были ясно видны красные маркировочные огни, горящие в кроваво-красном бассейне неподалеку от стадиона. «Алло, лидер, – позвал он, – указатель находится примерно в 100 метрах от обозначаемой цели». Этот первоначальный маркировочный выстрел был чрезвычайно точным. Когда вспоминаешь, что в первую ночь битвы за Гамбург в 1943 году маркировщики официальной группы «следопытов» были приблизительно на расстоянии от 1 до 11 километров от точки цели, используя при этом технику визуального обнаружения, можно увидеть фундаментальную разницу между уровнем техники, достигнутым двумя бомбовыми группами. «Штурман наведения лидеру маркировщиков: хороший выстрел!» – «Теперь отходим; отходим». – «Лидер маркировщиков всем маркерам: отходим, отходим». – «Пятый маркировщик лидеру: понял». – «Второй маркировщик лидеру: есть отход!».

Было шесть с половиной минут одиннадцатого. До времени «Ч» осталось еще почти девять минут, но маркируемая цель была четко и недвусмысленно обозначена. Другим «москито» оставалось только сбросить свои красные маркировочные бомбы на уже горящее место, для усиления огня. Единственное, что беспокоило головной бомбардировщик, было насколько хорошо видны маркировочные бомбы через тонкий слой облаков, особенно бомбардировщикам «ланкастер», которые сосредоточились на эшелоне на высоте около 2500 метров. Эскадрилье «ланкастеров» было дано указание приближаться к обозначаемой цели на различных высотах, чтобы избежать столкновений во время барражирования над городом. 97-я эскадрилья «ланкастеров» со специальным оборудованием находилась на высоте 5400 метров над Дрезденом. «Ланкастер» – контролер-3 на вопрос штурмана наведения: «Скажите, как видите свет» – ответил: «Вижу три указателя цели сквозь облака». Головной бомбардировщик, полагая, что контролер видит только зеленые указатели цели, спросил: «А красные видите?» И услышал в ответ: «Я как раз вижу красные».

Один за другим еще два маркировщика «москито» сбросили красные осветители на стадион. Пилот головного бомбардировщика вспомнил, что у каждого «москито» только по одному маркеру, и предупредил их, чтобы не торопились; бомбы еще могут понадобиться. Было семь минут одиннадцатого, восемь минут до времени «Ч». Маркирование прошло намного лучше, чем ожидалось. «Штурман наведения соединению осветителей: больше никаких огней, никаких огней!» Еще один «москито» отказался от намерения маркировать стадион. Несколько нетерпеливо головной бомбардировщик призвал всех маркировщиков: «Поспешите, завершайте маркировку и уходите из района». Сияющее средоточие красных маркировочных огней заполнило пространство вокруг стадиона, каждый маркер – островок горящих факелов, разбросанных в радиусе нескольких десятков квадратных метров. Их было слишком много для того, чтобы быстро погасить, даже если бы среди немцев нашлись достаточно смелые люди, чтобы рискнуть пройти в то место, которое, по их мнению, могло быть эпицентром района цели.

В Дрездене по радиопередатчику воздушного оповещения объявили предостережение: «Боевые порядки самолетов-бомбардировщиков совершают беспокоящий налет по кругу от района Марта-Генрих до Марта-Генрих. Первая волна боевых порядков тяжелых бомбардировщиков находится у Нордполь-Фридрих, теперь над Отто-Фридрих; они идут курсом восток-север-восток». Упомянутые участки соответствующим образом отметили сеткой на командирских картах прокладки курса. Однако, волнуясь, объявляющий перепутал самолеты-бомбардировщики, совершающие беспокоящие действия, – девять самолетов «москито» соединения маркировщиков – с тяжелыми бомбардировщиками и наоборот. Через некоторое время до командующего ПВО района дошло, что на самом деле это были «следопыты» «москито», прилетевшие из района Хемница, а боевые порядки тяжелых бомбардировщиков приближались через Ризу с северо-запада. Сразу же был передан сигнал в командный пункт ПВО в цокольном этаже здания Альбертинума. Последнее переданное радиодонесение из этого пункта оказалось пронзительно тревожным: «Бомбы падают на городские кварталы! Держите наготове песок и воду!» Но все же граждан не предупредили о том, чтобы они прятались в убежище.

Головной бомбардировщик в последний раз проконтролировал «ланкастер», находящийся на самом высоком эшелоне: «Вы видите красные указатели целей?» Ответ его удовлетворил: «Я вижу зеленые и красные огни указателей целей». Было девять минут одиннадцатого – 6 минут до времени «Ч». Маркирование было завершено, и головной бомбардировщик хотел, чтобы атака началась в первый же подходящий момент; запас горючего в баках позволял ему оставаться в воздухе над целью еще 12 минут. Он хотел увидеть начало атаки и убедиться, что все идет хорошо.

Как раз в этот момент дрезденцы, которые уже покинули открытое пространство и боязливо прислушивались в своих полуподвалах и подвалах к гулу легких самолетов «москито», сновавших взад-вперед над крышами столицы Саксонии, в первый раз были проинформированы о характере истинной угрозы их городу. В 22.09 голос с характерным саксонским выговором очень взволнованного диктора прорвался из громкоговорителей: «Внимание, внимание, внимание! После первых заходов крупное соединение вражеских бомбардировщиков изменило курс и теперь приближается к границам города. Населению предписано немедленно проследовать в подвалы и погреба. Полиции дано указание арестовывать всех тех, кто останется на открытых местах…»