Под черным флагом. Быт, романтика, убийства, грабежи и другие подробности из жизни пиратов - Дэвид Кордингли

приключениям получили опасным и мучительным путем»[188]. Соглашение было подписано всеми членами команды корабля «Дюк», и оно положило конец всем видам азартных игр и связанным с ними распискам, договорам и счетам.

Эксквемелин описывает, как пираты под предводительством Франсуа Олоне́ поделили между собой 260 тысяч пиастров после набега на побережье Южной Америки, а затем промотали большую часть за три недели, «потратив все это на малоценные вещи и игры в карты или кости»[189]. В своем дневнике Бэзил Рингроуз писал, что, когда буканьеры в 1682 г. в конце плавания сошли на берег Антигуа, было решено оставить корабль тем членам команды, у которых не было денег от их доли добычи, поскольку они «все проиграли»[190].

Другим развлечением на корабле была музыка. Песни, танцы, игра на скрипке и даже небольшие ансамбли и оркестры были обычным делом на борту военно-морских кораблей и торговых судов. По обрывкам имеющейся информации сложно сказать, насколько сильно пираты увлекались музыкой. В пиратском кодексе поведения, составленном Бартоломью Робертсом, есть следующее правило: «Музыканты должны отдыхать в субботу, но в остальные шесть дней и ночей ни к одному из них отношение не будет особенным». Когда «Роял Форчун», флагманский корабль из эскадрона Бартоломью Робертса, был захвачен королевским кораблем «Суоллоу», на борту было два музыканта. Николас Браттлер был скрипачом на галере «Корнуолл» в Калабаре – пираты взяли его в плен, заставили подписать кодекс и присоединиться к ним. В его защиту на суде было сказано, что «подсудимого использовали лишь для исполнения музыки, и у него не было возможности отазаться[191]». Он был оправдан, как и Джеймс Уайт, «который во время боев играл на корме музыку». Предположительно Уайт тоже играл на скрипке, хотя в судебных документах четкое указание на это отсутствует. Во время перекрестного допроса Джеймса Бэрроу на том же процессе выяснилось, что кто-то из пиратов убил его куриц, а затем они сильно напились и к ужину уже распевали испанские и французские песнопения из голландского молитвенника».

Проплывая мимо островов Вест-Индии или вдоль побережья Южной Америки, пираты бросали якорь в защищенной гавани или устье реки и отправляли людей на берег за дровами и водой. Дрова были нужны для камбузной печи, а вода – для приготовления пищи и питья, если на борту не хватало пива или вина. Найти деревья и срубить их обычно не составляло труда, но собрать воду было сложнее. Лодки, полные пустых бочек, нужно было подогнать к берегу, а также найти пресноводный источник или ручей. Бочки заполняли и несли или катили обратно к лодкам, поднимали на борт, после чего гребли на лодках к стоявшему на якоре кораблю. Вся эта работа могла занимать от нескольких часов до нескольких дней, и в жарком тропическом климате выполнять ее было непросто. Найти источники пресной воды зачастую было крайне трудно, особенно в засушливые месяцы в тропиках. Иногда пираты находили воду, но она была горькой на вкус или слишком грязной и мутной, настолько, что никто не рискнул бы такое пить.

В ходе подобных выходов на сушу моряки ловили черепах, которых на Вест-Индских островах было великое множество: «Лучшая находка для вкусного ужина – это сухопутная или морская черепаха, – писал Френсис Роджерс, когда в 1704 г. приезжал на Ямайку. – Мясо внешне и по вкусу похоже на отборную телятину, но жир зеленого цвета, очень приятный и сладкий, печень тоже зеленая, очень полезная, сытная и прочищающая организм»[192]. Пираты отстреливали птиц для еды и охотились на крупный рогатый скот, коз или свиней – если находили. Иногда им приходилось прибегать к более необычным мерам. На побережье Южной Америки буканьеры под предводительством капитана Шарпа ели «индийских даманов, обезьян, змей, устриц, моллюсков: морских и береговых улиток, некоторых маленьких черепах и другие виды вкусной рыбы»[193]. Когда не было целей для грабежа и запасы еды заканчивались, пираты нападали на прибрежные городки и деревни.

Каждые несколько месяцев пиратский корабль вытаскивали на берег в каком-нибудь изолированном устье реки или бухте для килевания. Это была важная процедура, в которую входило вытаскивание судна на берег, переворачивание его с помощью полиспаста, присоединенного к мачтам, соскабливание и сжигание водорослей и ракушек, конопачение и замена гнилых досок, а затем нанесение смеси из жира, масла и серы, чтобы предохранить дно от обрастания. В теплых водах Карибского моря и Индийского океана на дне судна быстро скапливались водоросли, которые могли серьезно снизить его скорость. А так как скорость была важна, чтобы догонять жертв и скрываться от кораблей военно-морского флота, регулярное килевание было обязательным. Обычно всю процедуру брал на себя корабельный плотник. Капитан Хауэлл Дэвис пришвартовал свой пиратский шлюп в Коксонс-Хоул на восточном побережье Кубы: «В этот раз им было сложнее чистить корабль, потому что в команде не было плотника, которого очень полезно иметь под рукой в таких случаях»[194]. Кроме килевания и несложной починки мачт и рангоутов, у корабля могли быть повреждения из-за штормов и столкновений с рифами, неотмеченными на картах. Перед пиратами вставали такие же трудности, как и перед некоторыми путешественниками-первооткрывателями, например Джеймсом Куком, который старался быть полностью независимым в течение нескольких месяцев подряд, имел при себе запасные снасти и рангоуты, а также команду мастеров.

Самое большое различие между пиратским и другими кораблями заключалось в том, как команда пиратов была организована на основании кодекса, который все соблюдали. В отличие Королевского и торгового флота – да и любых других общественных организаций XVII и XVIII вв. – в пиратских сообществах, как упоминалось ранее, царила демократия. За сто лет до Великой французской революции команды пиратов управлялись по принципам, в которых свобода, равенство и братство были не исключением, а правилом. На пиратском корабле капитан избирался, если за него проголосовала большая часть команды, и его могли отстранить от должности, если команда была недовольна его действиями. Не капитан, а команда определяла, куда плыть, нападать ли на тот или иной корабль или прибрежную деревню. В начале плавания или при избрании нового капитана составлялся письменный свод статей, который должен был подписать каждый член команды. В этих статьях регулировалось распределение награбленного, размер компенсации за ранения, полученные в бою, и устанавливались основные правила жизни на борту корабля и наказания для тех, кто эти правила нарушил. На каждом корабле был свой распорядок, но все они были основаны на похожих принципах.

Одно из самых ранних описаний пиратского кодекса поведения появилось в книге Эксквемелина «Пираты Америки», впервые опубликованной в 1678 г. Эксквемелин рассказал, как пираты созывали на борту корабля совет, прежде чем отправиться в