Голодный дом - Виталий Романов

Сказочная Принцесса лежала на кровати, слабо улыбаясь Доблестному Рыцарю, который должен был однажды войти в ее замок, чтобы…

Нурали Джиоев положил глаз на белый особняк с башенками сразу – когда забирал красную «четверку» от ворот. Дом был очень дорогим, красивым, Нурали не успел рассмотреть его в подробностях, но этого, в общем, и не требовалось. Достаточно было того факта, что больные на голову владельцы особняка бросают ключи от машины в почтовый ящик, вделанный в каменный забор.

Наверное, с их точки зрения, ВАЗвазовская «четверка» – не тот автомобиль, из-за которого можно переживать. Нурали сквозь щели в воротах сумел разглядеть металлические двери гаража, встроенного в цокольный этаж здания. Конечно, там стоят более дорогие машины, спрятанные от посторонних глаз. А «четверка», значит, у забора. И ключи – в ящике. Ага. Мелочь.

– Интересно, сколько таких приятных мелочей разбросано по дому, – сквозь зубы пробормотал Джиоев, выруливая на дорогу в Санкт-Петербург. Он еще в тот момент подумал: надо вернуться. Проверить, что и где плохо лежит в большом белом доме, в котором обитают столь беспечные и расточительные люди.

Все складывалось одно к одному. Сервисная фирма, где работал Нурали, благополучно загнулась на следующий же день после того, как он отогнал красную «четверку» в Московский район. Джиоев получил немного денег от владельца бизнеса – не только зарплату за трудодни, но и отступные. Нельзя сказать, что приличные, но для человека без постоянного места жительства и стабильной работы, любой доход – уже капитал. А еще экс-директор настоятельно посоветовал Нурали свалить из Питера на несколько месяцев. И в будущем никогда и нигде не упоминать о своей работе на эту сервисную фирму. Иначе Джиоев поимеет крупные неприятности.

Нурали тщательно упрятал заработок во внутренний карман, искренне веря: деньги для покупки билета на поезд дальнего следования он добудет другим способом. Если вообще уедет куда-то из Питера. Низенький черноволосый человечек слушал бывшего директора сервисной фирмы, улыбаясь и преданно глядя ему в глаза. Он ненавидел этого русского. Тот имел прописку. Квартиру. Право работать. Всем этим не мог похвастаться Нурали, который мечтал остаться здесь, но был здесь чужим. Существом низшего сорта. И потому Джиоев мог улыбаться столько, сколько потребуется. Он ждал своего часа. Момента, когда враг ослабнет или повернется спиной. Тогда можно будет воткнуть в него нож, повалить на землю. Схватить за волосы и смотреть ему в глаза. Смотреть, как угасает жизнь в зрачках того, кто считал себя выше Нурали.

Джиоев не взял билет на поезд дальнего следования. Он все-таки покинул Санкт-Петербург, но отнюдь не потому, что подчинился приказу босса. Нет! Нурали приехал на железнодорожную станцию «Александровская». Ту самую, откуда удобнее всего было добираться до красивого двухэтажного дома с башенками…

Ему пришлось сделать несколько огромных кругов – Джиоев боялся стоять возле нужного здания и наблюдать: на месте ли хозяева. Лишь к вечеру, когда в окнах не загорелся свет, он убедился, что особняк пуст. Толстый лом Нурали стащил еще при свете дня – у железнодорожников. Без всяких проблем. Путейцы, разомлев от жары, уселись на рельсах, чтоб распить пол-литру, покурить и покалякать. Джиоев сумел завладеть нужным инструментом легко и быстро.

Перебравшись через забор, взломщик улыбнулся. Удача сама шла в руки – хозяева были людьми богатыми. Даже фонарь, что освещал лестницу и площадку перед домом, оказался не простым – с галогеновой лампой.

Нурали не стал ломать переднюю дверь – не рискнул поднимать шум около фасада здания. Он надеялся, что у дома есть вторая дверь. Пробравшись в сад, Джиоев принялся внимательно исследовать заднюю стену, и вскоре его усилия увенчались успехом. Он нашел дорогу к богатству.

Хозяева особняка оказались на удивление беспечными людьми. Они не только не завели сторожевую собаку, но даже не позаботились о надежных запорах. Потребовалось лишь несколько ударов, чтобы появилась щель, в которую Нурали сумел просунуть лом. Нажал на рычаг.

– Забавные вы люди – русские, – довольно засмеялся взломщик. – Хорошая у вас поговорка. Правильная. Против лома нет приема. Только она вас ничему не научила.

Нурали Джиоев открыл дверь. Постоял, глядя в черный проем. Тихо пробрался в коридор.

…Тоска. Глухая черная тоска. Диб не смог примириться с утратой. Просто не умел этого делать. Марина отвергла его. Как простить? Он бросил к ногам Иидеала все, что у него было. Все сокровища мира. А женщина предала. Внутри псевдочеловека все оледенело.

…Нурали Джиоев очнулся в холодном помещении. Сразу же стало неуютно. В бледном свете ламп, расположенных на боковых стенах, он увидел мощные гидравлические клещи, циркулярную пилу и сверлильный станок. Который, как показалось Джиоеву, работал сам по себе. Во всяком случае, он не заметил людей, но механизмы сосредоточенно двигались. Как будто огромный невидимка проверял настройку «приборов», которые собрался использовать.

Использовать?! Нурали завопил от ужаса, задергался и только тогда понял, что привязан к липкому деревянному ложу. Ложу, покрытому темно-красными пятнами, – это Джиоев сумел разглядеть, повертев головой из стороны в сторону.

Digital Being готовил инструменты спокойно и равнодушно. У него не осталось ни сочувствия, ни жалости к людям. Тем более, что в их законах записано: вор должен пострадать за преступление. Пострадать. Как правильнее сформировать значение данного слова? По-страдать. Это значит – долго и мучительно.

Механизмы пришли в движение. Джиоев завопил еще громче, но толстые кирпичные стены надежно и безучастно гасили любые звуки.

– Странные вы существа – люди, – приговаривал Диб, меняя очередной инструмент «обработки». – Мечтаете о деньгах. О деньгах, которые дадут вам свободу. Беззаботное существование. Но стоит преподнести вам это на блюдечке – пытаетесь убежать. Почему? Почему? Почему?

Джиоев то выл, как обезумевшее животное, то часто-часто дышал, расширившимися зрачками провожая стальные жала, с которых капала кровь.

– Люди мечтают о счастье, рисуют его внутри себя. Но стоит подарить им эту мечту, как они начинают кричать, что их заперли в клетку. Почему? Почему? Почему?

Вой дисковой пилы. Шипеньие гидравлических приводов. Поросячий визг.

– Свобода – она не где-то вовне. Понимаешь, человек? Свобода – внутри тебя! Она либо есть, либо ее нет. И неважно, что вас окружает. Почему вы не умеете видеть этого? Почему не умеете встраивать себя в то, что вокруг, становиться частью мира? Почему? Почему? Почему?

Джиоев не мог ответить на вопросы, которые задавал ему Digital Being. Нурали не знал ответов и на куда более простые вопросы. Отыскать Иистину ему не помогли ни зубья циркулярной пилы, ни клещи, ни сверла.

Когда человек устал кричать и затих, в залитом кровью подвале появились неторопливые роботы-стюарды.

Разочаровавшись в существах, по образу и подобию которых был создан, Диб погрузился в безмолвие. Осталась только плата «дежурного режима». Она аккуратно отвечала на телефонные звонки: «Хозяин особняка, Игорь Миленин, находится в отпуске, за границей». Вела электронную бухгалтерию, перечисляла средства за коммунальные услуги, электроэнергию, списывала со счета налоги на собственность.

А еще – дабы никто больше не потревожил Digital Being неожиданными вторжениями – включала и выключала свет в комнатах, «щелкала» пультом телевизора, с канала на канал, делала музыку то тише, то громче. Создавала иллюзию присутствия в доме хозяев.

Но все это происходило без вмешательства Диба, выделившего из своего «я» дежурный модуль.

Игорь и Марина медленно шли по затихавшему поселку, с интересом глядя по сторонам. Он – высокий и худощавый, примерно тридцати лет, с немного смешной привычкой размахивать руками при разговоре, будто помогая себе жестикуляцией. Но именно таким Игорь и нравился Марине. Она – моложе партнера, стройная, гибкая, длинноволосая.

Их пригласили на день рождения друзья, жившие возле станции «Александровская». Компания собралась шумная, Игорь с Мариной чуть устали от духоты и обилия спиртного, у девушки разболелась голова. Именно тогда пара решила пройтись, подышать свежим воздухом, а заодно и полюбоваться на архитектурные «шедевры», возвышавшиеся по обеим сторонам от дороги.

Двухэтажный белый дом с красивыми башенками сразу же привлек внимание влюбленных. Они, не сговариваясь, остановились, рассматривая чужой особняк.

В комнатах включался и выключался свет. Оттуда доносилась музыка. Внутри жили люди. Счастливые люди, имевшие прекрасный дом. Марина завистливо вздохнула. Игорь обнял ее за плечи.

– Эх, нам бы такой дом! – не выдержав, произнесла девушка.

Ее кавалер рассмеялся, поцеловал спутницу в висок. Взмахнул рукой.