Многоярусный мир. Том 2. Сборник фантастических произведений - Филип Фармер

Огромная пещера оставалась во многом такой же, какой он ее помнил, за исключением того, что порядка в ней стало больше. Подарга явно проделала какую-то уборку. Мусор с пола удалили, а сотни больших сундуков и шкатулок, содержащих драгоценные камни, произведения искусства, золото, серебро и другие сокровища, расставили вдоль стен или куда-то унесли.

Две колонны орлиц образовали проход для аэролета, пересекавший пятьдесят ярдов гладкого гранитного пола и кончавшийся у каменного возвышения высотой в десять футов, с лестницей, сделанной из блоков кварца. Старое высеченное из камня кресло исчезло. На его месте стояло помещенное посредине возвышения огромное кресло из усеянного алмазами золота, сработанного в виде Феникса с распростертыми крыльями. Кресло это раньше принадлежало радаманту Атлантиды, правителю второго по высоте уровня этой планеты.

Подарга захватила это кресло при налете на столицу примерно четыреста лет назад.

Теперь не существовало никакого радаманта, не осталось в живых почти никаких атлантов, а великий город лежал в руинах. А планы Вольфа вновь колонизировать эту страну прервало появление Черных Колокольников и его исчезновение.

Подарга сидела на краешке трона. Ее тело было телом гарпии, сотворенным Вольфом — тогда Джадавином — три тысячи двести лет назад, ноги — длинные и птичьи, толще, чем страусиные, чтобы они могли поддерживать вес ее тела. Нижняя часть тела тоже была птичьей, с зелеными перьями и длинным хвостом, а верхняя часть — телом женщины с великолепными белыми грудями, длинной белой шеей и лукаво-прекрасным лицом с длинными черными волосами и безумными глазами. Рук у нее не было — у нее имелись крылья, очень длинные и широкие, с ало-зелеными перьями.

Подарга окликнула Кикаху низким хрипловатым голосом:

— Останови свою воздушную машину тут! Больше ей приближаться нельзя!

Кикаха попросил разрешение вылезти из машины и подойти к подножью лестницы.

Она сказала, что это разрешено. Он велел Анане следовать за ним, а затем пошел к лестнице. Глаза Подарги широко раскрылись при виде Ананы.

— Двуногая самка! — воскликнула она. — Ты — создание Джадавина? Он придал тебе лицо, сработанное по образцу моего!

Анана знала, что ситуация была прямо противоположной, и ее гордость была глубоко уязвлена. Но при всей своей надменности она была далеко не глупа и ответила:

— Я считаю именно так. Я не знаю твоего происхождения. Я просто была, вот и все. Лет пятьдесят, я думаю.

— Бедное дитя! Значит, ты была игрушкой этого чудовища Джадавина! Как ты спаслась от него? Он устал от тебя и выпустил в этот злой мир жить или умереть, как определят события?

— Я не знаю, — сказала Анана. — Может быть, Кикаха думает что Джадавин проявил милосердие, удалив часть моей памяти, так что я не помню ни его, ни своей жизни во дворце, если я и впрямь там жила.

Кикаха одобрил ее рассказ. Она умела лгать ничуть не хуже его. Затем он подумал: «Ой! Она немного не подумала! Пятьдесят лет назад Джадавина не было не только во дворце, но и в этой вселенной. Он жил в Америке как подвергшийся амнезии человек, усыновленный человеком по имени Вольф. Господом во дворце тогда был Арвур».

Он успокоил себя, что это без разницы. Если Анана утверждает, что она ничего не помнит ни о своем происхождении, ни о дворце, то ей не полагается знать, кто был Господом.

Подарга об этом явно не думала. Она обратилась к Кикахе:

— Девиванира рассказывала мне о том, что ты освободил ее из клетки в Таланаке.

— А она рассказывала тебе также, что попыталась убить нас в уплату за данную ей свободу?

Подарга чуть приподняла крылья и прожгла его взглядом:

— Она выполняла приказ! Благодарность не имела к этому никакого отношения! Ты был правой рукой Джадавина, который теперь называет себя Вольфом!

Она сложила крылья и, казалось, расслабилась, но Кикаху это не обмануло.

— Кстати, где Джадавин? Что происходит в Таланаке? Кто такие эти дракландцы? — спросила она.

Кикаха рассказал ей. Он упустил двух Господов, Нимстоула и Джудубру, и представил дело так, будто Анана давным-давно прошла через врата на индейский уровень и была в Таланаке рабыней. Подарга испытывала безумную враждебность к Господам.

Если бы она обнаружила, что Анана принадлежит к их числу, и особенно если бы заподозрила, что Анана может быть сестрой Вольфа, она приказала бы ее убить.

Это поставило бы Кикаху в затруднительное положение, которое ему пришлось бы разрешить в одну—две секунды. Если бы он выбрал жизнь, то это все равно привело бы к смерти. То, что они вдвоем перебили бы, прежде чем их одолеют, множество орлиц, нисколько не утешало.

«Или, наверное, — подумал он, — мы, может быть, и сумели бы спастись. Если бы я достаточно быстро застрелил Подаргу и таким образом вызывал бы среди орлиц сумятицу, а потом достаточно быстро забрался бы в аэролет и привел бы в действие большие проекторы, то мы, возможно, сумели бы прорваться».

В этот момент Кикаха понял, что он выбрал позицию Ананы.

— Значит, Джадавин мог умереть, — произнесла Подарга. — Но мне бы этого не хотелось, так как я давно планировала захватить его в плен. Я хочу, чтобы он жил долго-долго, пока страдает пока расплачивается.

Подарга стояла на своих птичьих ногах, вытянув когти и визжала в лицо Кикахи. Тот прошептал уголком рта Анане:

— Ой! По-моему, она чокнулась. Приготовься стрелять!

Подарга прекратила орать и принялась расхаживать взад-вперед, словно взбешенная птица в клетке. Наконец она остановилась и сказала:

— Обманщик, с какой стати мне помогать тебе в войне против врагов Джадавина, оставляя в стороне, что они, возможно, лишили меня мести?

— Потому что тебе они тоже враги, — ответил он.

— Верно, что покамест они пользуются только человеческими телами. Но, по-твоему, Колокольники не подумывали об орлицах в качестве носителей? Люди — существа, прикованные к земле. Что может сравниться с пребыванием в теле земной орлицы, летающей высоко над планетой, в обители солнца, парящей, словно божество, над всеми зверями земными, домами и городами людскими, являющимися недосягаемыми и тем не менее всевидящими, охватывающими одним взглядом тысячи миль? Ты думаешь, что Черные Колокольники не поймут этого? А когда поймут — не наловят твоих орлиц, а возможно, и тебя? Не поместят над вашими головами колокола, не лишат ваши мозги мыслей и памяти, не размотают их насмерть, а потом не овладеют вашими мозгами и телами для своих надобностей? Колокольники используют тела из плоти и крови точно так же, как мы, люди, носим одежду. Когда одежда изнашивается, ее выбрасывают. Точно так же выбросят и вас, выкинут в кучу мусора, хотя для вас это, конечно, не будет иметь значение, поскольку вы умрете задолго до того, как умрут ваши тела.