Ратибор и темный волхв - Александр Фомичев

тихо, как мышь, наконец, прервал своё затянувшееся молчание, ошарашенно при этом вытаращившись на могучего великана. — Я-то думал, что людская молва привирает про тебя, приукрашивает, богатырь… Но похоже, что, наоборот, не всю правду глаголят говоруны раскудрявые! Никогда не видел, чтоб всего один человек раскидывал с десяток крепких работяг так, как будто пред ним не мужики взрослые и здоровые, а плюгавые карлицы болезные… — Мизорад удивлённо покосился на княжьего племяша с Мирославом, всю драку так и продолжавших спокойно уминать квас. — А вы чего в помощь своему приятелю даже седалищ с лавок не оторвали? Решили не мешаться у него под ногами?..

— Точно в яблочко, уважаемый! Кажется, староста начал прозревать, кого к нему в деревушку ветерком попутным занесло!.. — Емельян не преминул заказать себе ещё миску щей, при этом бросив Мизораду добродушно: — Ты, любезный, как и всё селение твоё, внукам своим ещё вещать будете не раз и не два дивный сказ о том, как по вашей землице этот рыжий зубр потоптался…

— Это уж наверняка! Ну да ладно, вернёмся к нашим баранам… Куда даны-то делись? — тем временем Мирослав воротил старейшину в русло прервавшегося было разговора. — Как я понял, ещё ведь двадцатка северян или около того к вам с варгами нагрянули? Где они? Чего-то местные шепчутся, что вроде как свалили, людей при этом утащив в полон?

— Да, так и есть! Утопали вчера под вечер, забрав с собой четыре десятка наших с гаком! — Мизорад пьяно икнул, после чего гневно сплюнул на пол. — Похоже, в Твердоземье увели… Зачем они им там понадобились, вот вопрос, так вопрос! Нам эти головотяпы, сами понимаете, ничего объяснять и не думали!..

— Хм… — Емельян озадаченно почесал макушку, переглянувшись при этом с друзьями. — Вопрос и правда хороший… Надо бы и ответ на него раздобыть!

— Вы нам поможете? — староста, тихо рыгнув в кулак, сконфуженно уставился на троих приятелей. — Сами мы того… или этого… не сдюжим, в общем!.. Ибо нема у нас воителей-то умелых, рабочие лошадки одни в массе своей… А уж подобных вам витязей не сыскать и за сотню вёрст по всем направлениям; убеждаюсь всё более…

— Да уж попробуем… Подмогнём, коли сами не уделаемся! Сколько их осталось-то, получается? Приблизительно хоть! Ты чирикал, Емелька, что недобитков примерно полторы-две сотни носов откололось от основной стаи, верно?

— Ага, Миропупчик, около того… Часть их, около тридцати-сорока рыл, орлята во главе с Изяславом да Светозаром на своих землях вечным сном убаюкали. Ну а остальные… — княжий племяш принялся производить подсчёт вслух, загибая пальцы. — Около семи десятков их в Бобруйку давеча пожаловало, так? Так! Полтинник вы с Ратиком да местными сегодняшним добрым утречком оприходовали на перегной, а двадцать варягов назад возвратилось с кучкой жителей сельских… Соответственно, по идее, если ничего не напутано внутри моей черепушки, то под сотку отколовшихся лиходеев осталось предположительно, не меньше…

— Сотка, это многовато… — Мирослав покосился на Ратибора, только что уговорившего очередной кувшинчик кваса. — Наши дальнейшие действия?

— Да надо бы наведаться в Твердоземье, разузнать всё самолично! — хмыкнул в ответ рыжебородый воин. — Одними догадками да предположениями любопытство своё детское не утолить… А мне очень интересно, что же происходит в Проклятой долине и зачем северяне утащили столько люда честного в те земли нехорошие!..

— Ты помнишь, Ратиборушка, как звучало задание дядино? Разузнать, что к чему, и, коль серьёзная беда какая, голубком шустрым призвать отрядик-другой ратников славных из Мирграда, самим на рожон не лезть!..

— Емеля, я же не сказал, что собираюсь пойти и в одну моську пустить на отбивные эту сотню душегубов! Хотя это было бы интересно… Ну да ладно! — Ратибор слегка повысил голос, недовольно при этом зыркнув на ещё неоперившегося, по его мнению, «зелёного» главу Тайной Канцелярии. — Именно что глянем буквально одним глазком, чего там к чему да на кой ляд им бобры бобруйские понадобились, то бишь сливки местного населения… Как вынюхаем, так сразу князю и отпишемся! Покамест же нам и послать-то Святу нечего, ибо ничего-то точно сами не ведаем ещё… Разве что поинтересоваться можно, не подгорает ли у него до сих пор, на нужнике сиживая, но сдаётся мне, ответ нам не по нраву придётся…

— Ну почему же, — не согласился с приятелем Мирослав. — Знаем, что здесь недобитки серые безобразничают, количество их себе представляем, уже кое-что! Это и можно сообщить…

— Сколько их, точно неизвестно! — Ратибор, скорчив унылую гримасу, покосился на друга. — То, что их под сотку, лишь предположение Емелькино, основанное на слухах и домыслах! Так что мог он спокойно и ошибиться в подсчётах!

— Угу, как в меньшую, так и в большую сторону…

— Вот именно, Мирка! Потому нам и треба всё разузнать тщательно пред тем, как писульки в Мирград засылать!

— Вообще, разумно… — поддержал неожиданно Ратибора Емельян. — Давайте разведаем по-тихому, что там творится, а уж потом письмена калякать примемся…

— По-тихому мы не умеем, не так ли, Рат?

— Не вздыхай так тяжело, дружище! — пророкотал молодой богатырь неодобрительно. — Тебе брюзжать не к лику, Мир, ибо становишься похож на Емельяна…

— Я сейчас не понял, Ратиборушка, это была похвала или оскорбление?

— Конечно, похвала, Емеля!

— М-дя? А смахивало на оскорбление…

— Смахивать, сморкач белобрысый, ты бушь рукавом сопли с хрюкальника, когда на свадьбе вдрызг налакаешься… Кстати, что там с ней? С пирушкой-то обещанной? Охладел, что ль, к Жильке уже⁈ — Ратибор нахмурился. — Смотри мне, хвост прищемлю так, что сесть не сможешь на свою пятую точку до старости!

— Да не охладел я, что ты, что ты! — Емельян нервно замахал руками. — Просто отложили по взаимному согласию… До тех пор, пока на домишко не накопим… А брать в долг я не хочу и не буду! Ни у кого: ни у дяди, ни у Феофана, ни, тем паче, у купцов каких наглых; эти вообще спят и видят, как бы ободрать тебя, аки липку! Потом расплачиваться — умаемся! Да и вообще, вешать на себя должок с первого же дня женитьбы — крайне хреновое начало совместной семейной жизни, по моему скромнейшему мнению! Собственно, как и вообще что-либо одалживать, дело такое, скользкое… Ничего хорошего обычно далее не случается! Недавно к этому пришёл, когда звёзды на небесах