Фаворит - Константин Георгиевич Калбанов

тут спасибо этому миру, и дряхлость у одарённых наступает со значительной задержкой. Поэтому и родить, и поднять на ноги ребёнка они вполне себе успеют.

— Думаешь, о чём говоришь? — махнула на меня мать.

— Если ты о неловкости, то прости, и в мыслях не было тебя смущать. А если о том, что не желаешь плодить поскрёбышей, то я тебе даю слово, что последнее, о чём тебе следует беспокоиться, так это о силе его дара. Высокоранговым ему, конечно, не быть, но уж средних показателей достигнет точно, — решил я малость поскромничать.

— Совсем ты у меня взрослым стал, — потрепала она меня по волосам.

— Ты мне не веришь, — хмыкнул я.

— Это после того-то, что ты сотворил с сестрой и сам вышел в… А ведь ты у меня небесталанный, сынок, полагаю, что уже обладаешь средним даром.

— Ничего подобного. Оно мне просто не нужно. Но если понадобится, то я изыщу деньги на волколака, даже не сомневайся, — не стал я откровенничать.

— Да не сомневаюсь я.

— Ну так как насчёт брата или сестры?

— Мы подумаем, — лукаво стрельнув в меня глазками, улыбнулась она и, притянув к своей статной груди, поцеловала в лоб. — Храни тебя Господь, сынок.

— С Богом, сын, — пожал мне руку слышавший наш разговор отец.

Я сбежал по ступеням и запрыгнул в карету. Вслед за нами тронулись передки с гаубицей и картечницей да два зарядных ящика. А нечего им делать в имении. Испытания я провёл в полной мере, все выявленные недостатки и указания по улучшению передал Дудину. Теперь гаубице и картечнице прямая дорога в расположение полка на берегу Дона в качестве учебного пособия. Туда же подтянется и Воронин, который всё же дал своё согласие и убыл в Астрахань, дабы написать рапорт и переговорить с теми, кого собирался утащить с собой. Ну а моих доморощенных пушкарей пусть пока помуштруют унтера. Оно только на пользу.

Едва карета тронулась, как я тяжко вздохнул и открыл шкатулку с двумя отделениями. В том, что побольше, речная галька. В меньшем латунные дужки, которые мне наделали в большом количестве в Воронеже. Нравится, не нравится — терпи, красавица. Одно радует, эффект желчи уже сошёл на нет, а потому долго трудиться над ними я не смогу. Всего-то двадцать комплектов в сутки, что не идёт ни в какое сравнение с тем, что было ещё вчера.

Кстати. Я взял-таки девятый ранг и, расходуя две трети объёма вместилища, могу выдавать вдвое большее количество амулетов. А почему бы и нет, если на случай опасности с головой хватит и четырёхсот люм Силы. Вот так я теперь вальяжно рассуждаю на эту тему. Подумать только, а ведь каких-то неполных полтора года назад был натуральным поскрёбышем.

К слову, останавливаться на достигнутом я не собирался. По моему заказу местные охотники сумели изловить трёх волков. Не то чтобы я заказывал именно такое количество, но награда воодушевила мужиков, и они расстарались, хотя поймать серого хитрюгу та ещё задачка. Одного взяли подранком, и он едва не подох, но я вовремя вмешался и вытащил его.

Я решил вновь посетить место Силы в Тульском уезде, оно и по пути, и цикл у него двухмесячный, не так жалко разряжать. Зато какие перспективы. Я вдруг вспомнил о том, что волколаки водят волчьи стаи. Учитывая то, как трудно изловить этих серых, не проще ли будет, если их ко мне станут приводить. Ну, попробовать-то в любом случае стоит.

Волки, конечно, речь не понимают, зато благодаря узору «Повиновения» я имею с ними ментальную связь. За неделю, что они носят это украшение, успел с ними поднатореть в общении. К примеру, сейчас я отпустил их, передав мыслеобразом, чтобы слишком не отдалялись от кареты и никого не задирали.

Правда, сейчас мы ехали вовсе не в сторону Москвы, а в обратном направлении. К землям, выделенным нам князем Долгоруковым для дислокации полка и организации учебной базы. Не то чтобы совсем уж далеко, но вёрст сто вниз по течению Дона, минуя Воронеж, пробежаться придётся…

— Здравия желаю, Пётр Анисимович, — встретил меня полковник Уфимцев, на западный манер кинув ко лбу два пальца.

Мелькнула было мысль отказаться от этого непотребства к нормальному отданию чести. Но вовремя сообразил, что плодить сущности в то время, когда находишься в цейтноте, это глупость несусветная. Опять же, привычный мне жест ведь тоже привнесён из Европы. Поэтому просто поздоровался.

— Здравствуйте, Павел Александрович.

— С инспекцией прибыли?

— Я? Да ни приведи Господи. Пока ещё с головой дружу, чтобы поучать тех, кто на воинском деле собаку съел да щенком закусил. Вот если что новенькое предложить да посоветоваться, как лучше это использовать, тогда совсем другое дело.

— Хорошо, коли так.

А чего плохого-то? Пока всё предложенное мною было в кассу. Планировка военного городка, организация общей столовой с нормированным питанием и чётким распорядком дня. Спортивная площадка и гимнастический зал по новым веяниям и кое-чем, привнесённым лично мной. Ну и, наконец, отхожие места. Ничего смешного, очень серьёзный вопрос, между прочим. А то привыкли гадить, где придётся.

— Вот. — Я выложил на стол глухо брякнувший ящик.

— Весомо, — улыбнулся Уфимцев.

— Ещё бы, два пуда камней чего-то да весят.

— Камней?

— Если точнее, то «Разговорников».

Глупо бы было не разработать для полка систему связи и не изготовить под это дело отдельные комплекты. Так под роту, основную тактическую единицу, я сделал двадцать комплектов из четырёх амулетов каждый для связи между офицерами внутри роты. У комбата отдельный комплект для связи с командирами рот, у командира полка несколько комплектов для связи с батальонами и отдельными с ротой обеспечения, артдивизионом, драгунами и эскадроном гусар, ну вот как не вспомнить Давыдова. Это если упрощённо, а так-то схема связи куда заковыристей.

— И как мне с таким хозяйством управиться? — задумчиво помял подбородок Уфимцев.

— Никак, — пожал я плечами. — Поэтому вам потребуется адъютант по связи. Причём не один, а трое для несения круглосуточного дежурства. При дежурном связисте ящик с ячейками, по которым будут разложены амулеты. Который завибрировал, тот он и берёт.

Система связи получается немного неуклюжей, но лучше уж так, чем содержать целый штат посыльных и рассылать их с депешами. Хотя полностью от них, конечно, не отказаться. Впрочем, это я сравниваю с удобством радиосвязи. В местных же реалиях