Два солнца - Галия Мавлютова

– Лена, заходите, вас Пенкин ждет, – окликнула Истомину секретарь управляющего. Миловидная женщина пытливо рассматривала Лену, словно видела ее впервые. Они и раньше встречались на корпоративных вечеринках, но никогда не замечали одна другую, видимо, нужды в том не было. В данную минуту секретарь изнывала от любопытства, зачем понадобилась Пенкину эта заносчивая красавица Истомина? Управляющий занимается проблемами корпорации только с директорами и чрезвычайно редко вызывает «на ковер» начальников отделов, с ними работает его заместитель. Секретарь проводила Истомину пристальным взглядом – у Истоминой прямая спина, горделивая осанка, уверенная походка. Везет же некоторым. И секретарь сердито уткнулась лицом прямо в монитор, словно старалась похоронить в нем свое раздражение. Истомина не догадывалась, какие чувства обуревают милую женщину, внешне вполне удовлетворенную судьбой и обстоятельствами. Лена уже стояла перед длинным столом, за которым восседал управляющий.

– Здравствуйте, Эдуард Семенович, – сказала она и посмотрела в глаза управляющему, спина Истоминой вытянулась в струнку, никакого волнения. Все страхи позади, они прошли, как летний дождь, шумно схлынув за короткое мгновение. В Лене преобладало чувство собственного достоинства. Управляющий оценивающе оглядел Истомину, что-то промелькнуло в его тусклых глазах, прикрытых очками.

– Присядьте, – кивнул Пенкин на стул, стоявший неподалеку от него.

Истомина присела, положила блокнот для записей на стол, приготовилась слушать, Пенкин вновь кивнул, дескать, блокнот не понадобится.

– Я в курсе дела по тому отчету, который вам доставили из экономического отдела, – сказал Эдуард Семенович вполне благосклонным тоном.

Однажды Анжелика звонила ему в присутствии Истоминой. С той минуты Пенкин неусыпно контролировал взаимоотношения двух специалистов в коротких юбках. Лена приподняла плечи и опустила. Все правильно – управляющий должен быть в курсе всех дел корпорации. Это входит в его функциональные обязанности. На то он и управляющий. Пенкин – не мужчина, он – управделами.

– Вам пришлось туго, представляю, что вы чувствовали, когда узнали, в чем дело, а кстати, от кого вы узнали правду, Лена? – исподволь попытал Пенкин.

«Хитрый, хочет выведать правду, а для достижения цели использует пряник, видимо, кнут припрятал под стулом. Пенкин ласку применяет, а у самого глаза тухлые, как у покойника», – подумала Истомина, черкая авторучкой в блокноте. Она рисовала зайцев, хитрых, ловких, шустрых, на маленьком листке поселила ровно пять штук, пока Пенкин пробовал на сотруднице психологические методы управления. Но Лена не решилась выдать подругу, промолчала, продолжая черкать. Прибавила зайцев, получилось всего шесть. Настя находится в интересном положении, грешно кляузничать на беременную женщину.

– Правильно делаете, что не сдаете источник информации, – сказал Эдуард Семенович и постучал ручкой по столу, то ли раздражение хотел скрыть, то ли, наоборот, удовлетворение, дескать, из Истоминой мог бы получиться отличный партизан. Лена Истомина молча посмотрела на его пальцы, обхватившие стильную авторучку с золотым пером, что он собирается писать? Подписывать, скорее всего. Так Истомина не собирается увольняться. И при любом расположении звезд Лена не станет наушничать, Пенкин не дождется этого.

– Лена, я хочу предложить на правлении вашу кандидатуру на должность директора. У нас освобождается одно место, хотите попробовать себя на новом поприще? – он пытливо приподнял правую бровь. Очки съехали с переносицы, Пенкин одним пальцем поправил оправу. А ведь он еще совсем молодой, они почти сверстники, он всего на пять лет старше, а выглядит глубоким стариком. Бедный Пенкин! Придется соглашаться, иначе он окончательно состарится от своих мудрых методов.

– А в каком управлении освобождается место? – сказала Истомина и запнулась, замерев от волнения. Нужно было быстрее соглашаться, а не бросаться на ветер лишними вопросами. Новая должность стоит дороже, значительно дороже, работы прибавится, спать некогда будет, зато кредит быстрее растает. Как дым. Всего за три года. Если остаться на старом месте – кредит протянется на десятилетия. Лена знала, что Пенкин не любит, когда сотрудники артачатся.

– Пока – пусть все останется тайной. Этот разговор состоялся между нами, – сердито выдохнул Пенкин и замолчал. Он и впрямь недоволен, Лена скосила глаза набок, надо было все-таки сразу соглашаться. Вдруг Пенкин передумает, рассердится на Истомину и предложит стать директором управления крысе Анжелике.

– Эдуард Семенович, я не могу согласиться на ваше предложение, не зная направления деятельности, мне сложно представить объем будущей работы, вдруг я не справлюсь, – сказала Истомина, ощущая волнение, опять сказала не то, что хотела. Как всегда, повернула колесо не в ту сторону, кредит еще не надоел, наверное. Пенкин с визгом крутанулся в кресле, вернулся в прежнее положение и уставился на Истомину лютым взглядом. Визг прекратился, выяснилось, визжали колесики, а не Пенкин. И правильно он сердится, управляющий должен быть уверен в лояльности сотрудников корпорации.

– Лена, я не просто так вам делаю предложение, мне нравится ваш стиль работы, вы не доносите на коллег, избегаете скандалов, не посещаете корпоративные пьянки, то есть ведете себя достойно, не сплетничаете и не наушничаете, – сказал Эдуард Семенович, барабаня авторучкой по столу в такт словам. Управляющий плавно перешел к методу «кнута», так как всесильный пряник не подействовал.

– Это же не является работой? – удивилась Истомина.

– Как раз такой стиль определяет работу, – сердито ответил Пенкин и задумался. Он тоже принялся черкать на листе бумаги. Что-то рисовал, какие-то схемы, квадраты, линейки.

«Высчитывает количество стукачей в корпорации, как же ему надоели завистники и карьеристы, просто до тошноты», – подумала Лена.

– Сегодня в шесть правление, я вынесу вашу кандидатуру на обсуждение, пока ничего вам не обещаю, – сказал Пенкин и кивнул, дескать, аудиенция окончена.

Когда Истомина вышла в приемную, секретаря уже не было за монитором. Наверное, пошла в столовую, стресс заедать. Время-то обеденное. Лена шла по коридору, раздумывая, стоит ли посетить пункт общественного питания. Там собрались все сотрудники корпорации, секретарь, главный экономист, директор по маркетингу по имени Олег, беременная Настя, программист Костя и другие неофициальные лица. Именно они являются коллективом, создавая ядро организации. В любом учреждении есть коллектив, по обыкновению разнородный и разнообразный, «Энтерпрайз» ничем от других заведений не отличается. Эти люди не просто работают, они привносят в работу свои настроения и характеры. В корпорации животрепещут жизненные коллизии, создаваемые сотрудниками, внутри здания кипят страсти, создаются любовные треугольники, кто-то разводится, кто-то женится. А некоторые даже рожать надумали. Бедные психологи замучились, раскладывая на бумажках разные пасьянсы и фокусы, чтобы увести народ от личных проблем. Но не тут-то было, ничего у них не получается, потому что психологи работают по западным схемам. А в России один город разнится от другого, а приедешь в провинцию – там вообще жизнь как на другой планете. Истомина натянула маску получше и направила свои стопы в столовую. Она давно туда не заглядывала, все времени не было, настроения и желания. В течение года Лена питалась в офисе, приносила для себя из дома коробки с салатами, для Насти покупала в кондитерской пироги и булочки. Прожорливая подруга успевала и тут и там, и пироги поедала, и в столовую опустошительные набеги совершала. Настя сидела за столом у окна, заметив Лену, она активно замахала руками, призывая Истомину к себе. Никто в «Энтерпрайзе» еще не догадывается, какую бомбу для разнородного коллектива заготовила эта симпатичная хохотушка и кокетка. Когда сногсшибательная новость разнесется по пятиэтажному зданию «Энтерпрайза», всем чертям тошно станет. Настя выбьет трудовой организм корпорации из привычного ритма примерно на две недели – и это по минимуму. А по максимуму – ровно на девять месяцев. В течение всего периода сотрудники будут неустанно интересоваться прохождением беременности на всех этапах роста будущего младенца, станут узнавать цены на пеленки и распашонки, начнут заниматься разменом квартиры Анжелики и высчитывать проценты по Настиному кредиту. И так далее, и так далее, и так далее. «Бедный Пенкин, как же ему трудно управляться с этой оравой», – подумала Истомина, улыбаясь всем сразу, она приветливо кивала столикам и стуликам.