Спаси меня от меня самого (ЛП) - Уэлч Брайан Филипп

D также испытал и прошёл через все эти чудесные вещи, творившиеся со мной. Он поддержал меня в моей приверженности к Богу, хотя сам он даже не был христианином. А я в своём уме продолжал размышлять, были ли все эти вещи, связанные с Богом, реальными или нет. D постоянно рассказывал мне о том, что Бог звал меня, что я должен верить в то, что Бог реален и существует. Возможно из-за этой его постоянной поддержки я скрыл от него свой последний кутёж с наркотиками, боясь показать ему реальные цвета моей жизни.

В течение моего недельного кутежа, Korn подготовили пресс-релиз о том, что группа собирается приступить к записи своего альбома номер восемь (им стал альбом See You on the Other Side). Этот следующий альбом сулил Korn один из самых больших контрактов, который мы когда-либо подписывали. Наш контракт с рекорд-лейблом Sony только что закончился и теперь мы были свободны в подписании контракта, мы могли заключить его с кем захотим, что означало миллионы долларов прибыли для нас. Этот фактор заставил меня сильно колебаться относительно решения покинуть Korn. Вероятно это была одна из самых главных вещей, которая заставила меня вернуться и обдумать свой уход из группы снова. Я знаю, Бог также освобождал меня от тяги к обогащению, но в отличии от наркоты, этот процесс собирался занять у меня немного больше времени.

Вечером я съездил в Лос-Анджелес и встретил Пита и Джеффа в их офисе. Когда я зашёл к ним, я поставил их перед фактом: я не уверен, что хочу ещё когда-либо быть с Korn. Я не упоминал Бога — я просто сказал, что хочу быть с Джинни и не хочу, чтобы её окружала вся эта моя рок-н-рольная жизнь.

Питу и Джеффу это совсем не понравилось, но они сказали мне, чтобы я встретился и поговорил с группой, так что я согласился. Встреча была назначена на следующий день, и чем больше я думал о ней, тем больше понимал, что я так не могу. Я не могу просто посмотреть парням в глаза и уйти. Мы были неблагополучной семьёй, но мы по-прежнему были ей, и даже несмотря на то, что я был недоволен как самой группой, так и парнями из группы, я всё равно их сильно любил, так что я просто не мог их подвести. Это было слишком большим решением для меня.

Вместо этого, я отослал им всем e-mail из своего отела, говоря им, что я больше не могу путешествовать с ними в турах. Джонатан ответил мне почти сразу. Он написал: «Хэд, мы любит тебя. Мы хотим, чтобы ты был только счастлив. Может ты всё-таки сделаешь новую запись вместе с нами, а затем мы найдем гитариста для туров, вместо тебя?»

Вау. Этого я никак не ожидал.

Совершенно разные мысли проносились в моей голове, когда я читал это. Это звучало отлично. Я могу писать музыку со своими друзьями, быть со своей дочерью, никогда не ездить в туры, и быть мирным христианином дома. Всё это звучало весьма хорошо для меня. Я ответил Джонатану, что я должен ехать домой, но я обдумаю его предложение и отвечу ему позже. Как только я доехал до дома, куча мыслей и решений начали проноситься в моём уме. Могу я остаться в Korn? Могу я получить этот толстосумный расчёт без туров? Могу я по-прежнему оставаться дома с Джинни и продолжать сочинять музыку? Всё это выглядело просто отлично. Я прекратил думать и начал молиться, умоляя Бога указать мне, что я должен делать, и когда я вернулся в Bako, я направился прямиком в дом Дуга, чтобы спросить его мнение. Я полагал, что поскольку он был христианином, он скажет мне покинуть мою злую группу или что-нибудь в этом роде, но он сказал совершенно другое.

Вместо этого, Дуг сказал мне, что я должен пойти к группе и посмотреть, согласятся ли они немного изменить нашу музыку, сделать её более позитивной. Когда я обсуждал с ним эту идею, я получил послание, совсем не похожее на сообщения, которые я когда-либо получал[60]:

ИДИ ДОМОЙ И ОТПРАВЬ ВСЕМ ПАРНЯМ ИЗ KORN, ВСЕМ МЕНЕДЖЕРАМ E-MAIL, СКАЖИ ИМ, ЧТО ТЫ ПОКИДАЕШЬ ГРУППУ И ЗДЕСЬ БОЛЬШЕ НЕ О ЧЁМ ГОВОРИТЬ.

Я начал ощущать сильное чувство внутри себя, которое появилось ниоткуда. Я слышал непосредственно Бога. Это было гораздо более сильное послание, чем слова, которые проносились в моём сознании, чем слова, которые я слышал, когда был в своём номере в отеле. Это было прямое указание от Бога, я могу сказать это совершенно точно. Я знал это. Я чувствовал это всем своим сердцем. Без всякого сомнения.

Это было сильное чувство внутри меня, которое больше не оставляло вопросов, что я должен делать. И эта большая сумма денег, которую я мог получить, если бы остался в Korn, внезапно перестала что-либо значить после того, как я услышал от Господа, что я точно должен делать. Для меня вся эта борьба внутри меня вдруг перестала что-либо значить, наконец-то прекратилась. Я немедленно освободился от своих двойных помыслов и чувствовал себя очень хорошо. Я пришёл домой и сделал в точности то, что мне велено было сделать. И в то время, как я писал e-mail каждому члену группы, говоря им, что я ухожу и отдаю свою жизнь Христу, я начал грустить по поводу всего этого, но я знал, что так оно всё и должно быть. Всё было сделано.

Я испытывал чувство свободы внутри себя. Словно я наконец-то делал правильную вещь для себя и Джинни. Однако, вместо того, чтобы поговорить с Богом о своих ощущениях по поводу этой ситуации, я вернулся к последней части спидов, которые у меня остались. Но к тому моменту начало происходить что-то странное, когда я принимал наркотики. Я втягивал линию через нос, но совсем не было похоже, что я чувствую кайф, как это обычно происходило. Я не знаю — это было словно Бог не давал наркотику воздействовать на меня, словно он показывал мне, что не собирается позволять мне наслаждаться этим кайфом ещё когда-либо. Моё сознание становилось гораздо более ясным. Пришло время завязать с наркотиками навсегда.

Позже этим вечером, я сидел за своим компьютером и перелистывал страницы своей Библии. Внезапно я почувствовал какое-то умиротворяющее присутствие, которое полностью окружало меня. Затем я почувствовал, как что-то обняло меня — обворачивало меня вокруг, сжимало в объятия. Я действительно не знаю, как мне описать то чувство, но было похоже, будто кто-то наполнил моё тело и всё окружающее меня чистой любовью. Я чувствовал мурашки по всему своему телу — я никогда прежде ничего подобного не испытывал. Я был полностью охвачен экстазом. Я возносился всё выше и выше, выше, чем возносил любой наркотик, который я когда-либо принимал в своей жизни. Я посмотрел наверх и мягко сказал: «Отец?» Мне не на что было смотреть, но я ясно чувствовал его присутствие, оно было столь сильным. Это был Бог.

После такого опыта как этот, вы наверное думаете, что я встану и выброшу каждый кусочек наркотиков, которые у меня были в запасе. Я имею ввиду, Бог открыл мне небеса и позволил прикоснуться к нему, но после того, как всё прекратилось, я закончил тем, что принимал наркотики всю ночь. Часам к пяти утра, я наконец-то уснул. Когда я проснулся, я почувствовал, что должен срочно подойти к своей Библии и открыть её. Как только я открыл Библию, я увидел Священное писание, которое будто выпрыгнуло из страницы и сильно напугало меня. Ощущение, будто Бог буквально поднял слова Священного писания и пихнул их в моё лицо. Это была книга пророка Иезекииля 18:20 — «Душа согрешающая умрёт.»

Я тотчас почувствовал как сильный страх перед Богом поглотил меня. Я побежал в свой туалет, схватил последние части наркоты, которые у меня оставались, и бросил их в унитаз. После того, как я смыл их, я упал на пол, сотрясая в воздухе руками и крича вверх в полные лёгкие:

— Я завязал с наркотиками навсегда! Боже, дай мне ещё один шанс!

С тех пор я уже действительно никогда не принимал наркотики и алкоголь, и больше не собираюсь. И Бог снял всю мою пагубную тягу. Я завязал. Я столько раз пытался бросить выпивку и наркотики, пока я был с Korn, но у меня никогда не хватало сил, чтобы сделать это. В тот день, все мои зависимости (от алкоголя, наркотиков, денег, порнографии) были полностью сломлены и ушли из моей жизни. Я знал это, потому что теперь я обрёл Бога в своей жизни, и я был полностью свободен от своей наркозависимости и пристрастия к алкоголю. Война закончилась. Теперь мне не нужно прятаться от Бога. Всё, что я хотел — это быть спокойным в его руках и быть свободным, и это именно то, что я делал.