Повелительница ястреба - Мэрион Брэдли

— Что с тобой случилось, Роми?

— Я хочу поскорее закончить, матушка, а потом прогулять своего ястреба.

Люсьела замялась, но все-таки заметила:

— Тебе бы не следовало пренебрегать подарками дома Гариса. Ну ладно, ступай, подыши свежим воздухом.

Ромили перевела дух и бросилась в свою комнату переодеться в охотничий костюм. По пути приказала оседлать лошадь — она предполагала, что ей будет приготовлено дамское седло, собственно, об этом уже не стоило упоминать, конюхам все было давным-давно известно. Наконец она въехала во двор.

Дарен в это время с мрачным видом обучал здесь двух ястребов. Ромили сразу заметила, как неуверенно движется брат. Она на ходу бросила, что собирается на охоту, и поинтересовалась — не составит ли он ей компанию? Юноша обрадовался, тут же согласился и приказал оседлать коня. Тем временем Ромили взяла Пречиозу — с удовольствием ощутила привычную тяжесть птицы, попыталась проникнуть в ее сознание. В этот момент в соколятню вошел отец.

— Ромили! — резко сказал он. — Возьми своих ястребов, а этого посади на место. Ты же слышала, что сказал твой будущий муж — неприлично молодой даме иметь дело с веринами. Верни ястребицу на место.

— Отец! — От гнева у нее даже краска на лице выступила. — Пречиоза тоже мой собственный ястреб! Я сама обучила ее! Она — моя! Моя!.. Что здесь неприличного, если я решила поохотиться со своей птицей! Неужели дом Гарис имеет право указывать тебе, что прилично для твоей дочери, что нет? Даже в твоем собственном доме?..

Девушка заметила, что отец задумался, потом, видно справившись с нерешительностью, уже громче повторил:

— Я уже сказал тебе, посади этого ястреба на место и возьми своего. Любого из двух… Можешь взять обоих. Я не слышал твоих слов, девочка!

Он шагнул к Ромили. Пречиоза почувствовала волнение хозяйки и забила крыльями, взлетела на длину ремешка, затем тяжело села на руку.

— Отец, — умоляюще, очень тихо, чтобы не побеспокоить пугливых птиц, сказала она. — Не говори так…

Отец не ответил, сам взял Пречиозу и посадил на прежнее место, на жердь.

— Я буду очень послушной — это все, что мне надо…

Дон Микел Макаран не ответил.

— Она уже долго не охотилась, ей необходима тренировка.

После недолгой паузы Макаран заметил:

— Это верно, — и кивком подозвал к себе Дарена. — Иди сюда. Вот, возьми настоящую птицу, я дарю ее тебе. Это лучшее, что у нас есть, тебе следует поработать с ней, поддерживать форму. Начни сегодня же.

Ромили рот открыла от изумления — он не мог так поступить! Макаран опять взял птицу — держал до тех пор, пока ястреб не успокоился, затем умело пересадил на запястье Дарена. Тот, испугавшись, невольно отшатнулся, и Пречиоза, даже прикрытая колпачком, встрепенулась, вскинула голову, попыталась расправить крылья. Дарен совсем растерялся, попытался прикрыть голову свободной рукой, но и она дрожала. Ястребица упала и повисла на прикрепленном к ее ногам ремешке. Макаран зло прошептал:

— Подними ее! Успокой, черт тебя побери! Если она повредит крылья, я тебе шею сверну, парень.

Дарен усадил Пречиозу на запястье, поглаживаниями успокоил ее. Птица наконец затихла. В этот момент брат подал голос — от волнения заговорил фальцетом:

— Это… это нечестно, сэр. Отец, прошу тебя, ведь Ромили обучала этого ястреба. Ведь у нее же есть ларан…

— Замолчи! — прошипел Макаран. — Не смей употреблять это слово в моем присутствии.

— Пусть ты отказываешься слышать об этом, ничего не изменится. Что есть, то есть!.. Этот ястреб принадлежит Ромили. Она научила его охотиться, она заслужила, и я не желаю… Я не имею права отнять у нее птицу.

— Но ты же получил ястреба от меня! — прошипел Макаран. Его нижняя челюсть выпятилась, пальцы задвигались, словно он пытался за что-то зацепиться. Бесполезно… — Как ты осмелился выговорить такое?.. Оказывается, ястреб, воспитанный в моем доме, уже не мой ястреб и я, видите ли, не имею права им распоряжаться? У Ромили есть свои птицы — подарок от будущего мужа. А этот мой, понимаешь — мой! И если ты не возьмешь его, то… — Его глаза блеснули, пальцы опять принялись хватать воздух. Макаран дышал тяжело, прерывисто. — Или я сам, собственной рукой сверну ему шею. Вот сейчас, на ваших глазах!..

Он потянулся к Пречиозе, и в этот момент Ромили не выдержала. Вскрикнула!..

— Нет! Папа, не надо!.. Пожалуйста!.. Дарен, не отдавай, возьми ястреба себе. Лучше так…

Дарен тяжело, прерывисто вздохнул. Облизнул губы и сказал:

— Только ради тебя, Ромили. Только ради тебя, клянусь!..

Его глаза погасли, теперь в них стыла печаль — безысходная, туповатая… Сердце у Ромили защемило… Она, чтобы разрядить напряжение, подбежала к одному из своих нарядно-игрушечных ястребов. Как она ненавидела их в этот момент! От вида шибающих в глаза сафьяновых колпачков ее бросило в ярость. Едва успела совладать с собой — помогло долгое общение с ястребами. Ястребы не терпели суматохи, криков, всплесков… Поработай с ними — и такую выдержку воспитаешь!.. Вот и на этот раз Ромили спохватилась, пристыдила себя — чем эти пернатые куклы виноваты? И все равно раздражение не смолкало. Заниматься с подобными пустышками в самый раз Раэлю. Ястреб спокойно устроился на ее запястье, несколько раз переступил, выбирая удобное место. Ромили даже стало жалко его — виноват ли он, что не уродился Пречиозой?

Пречиоза тем временем все переступала на рукавице, натянутой на руку Дарена. Никак не могла найти опору.

«Боже, мой ястреб… Мой!.. Теперь этот глупый Дарен окончательно испортит его… Ох, Пречиоза, Пречиоза, почему нам с тобой так не везет? Почему это должно было случиться именно с нами?»

В тот миг она почувствовала, что ненавидит отца. Дарена тоже… Как он обращается с Пречиозой! Ромили зарыдала, села в седло. Микел хмурил кустистые седые брови — наконец коротко рявкнул, что поскачет с ними, проверит, правильно ли Дарен пустит ястреба. Если что не так, он тут же научит его. Как в детстве, когда мальчик осиливал азбуку. Ничего, добавил он, лишняя зуботычина шкуре не помешает. Его самого так же обучали.

Без слов, не глядя друг на друга, выехали они со двора и поскакали по склону холма.

«Соколиная лужайка» была возведена на высоком труднодоступном месте. Чуть покатая вершина горы к подножию круто обрывалась, только в одном месте к замку вела неширокая извилистая тропинка.

Ромили скакала последней, не скрывая злости, поглядывала на отца, а также на Дарена, на луке седла которого серовато-сизой каменной глыбой возвышалась Пречиоза. Она сосредоточила свое внимание на птице. Так называемый ларан. Раз уж это слово было произнесено, нечего стесняться, вот и проверим, есть он у нее или нет? Однако ястреб был слишком возбужден и как бы не замечал призывов девушки. Ромили удалось различить что-то размытое, клокочущее, некий сгусток гнева и ярости. Девушку буквально обдало полыхавшей в сознании птицы ненавистью. Как успокоить ее, если она едет в отдалении, на другой лошади?