Сама невинность - Ольга Райская

- Госпожу Эймеку успокаивали чужие страдания, и она сразу приходила в хорошее расположение духа. Так мне рассказывали те, кто служил ей вместе с моей матерью, - почти шепотом произнесла Субира.

- А… Что… - я никак не решалась спросить. – Что случилось с твоей матерью?

- Госпожа приказала маме держать на вытянутых руках поднос с фруктами, стоя на коленях у своего ложа. К утру руки так ослабли, что поднос выпал, и фрукты рассыпались. Я не знаю, что с ней стало, но с того дня, мою мать больше никто никогда не видел.

Даже темная кожа не скрывала бледности Субиры. И я, поддавшись внезапному порыву, подошла и обняла девушку.

- Чужие страдания могут принести успокоение или радость только порочному или душевно больному человеку. Прошу тебя, Субира, никогда не сравнивай меня с Эймекой.

Распорядительница вздрогнула, отстранилась и принялась извиняться. Она клялась, что и в мыслях не держала сравнения, но положение ассы обязывает повелевать, а положение остальных обязывает их подчиняться, ибо таков порядок, а нет порядка – нет и гармонии…

- Я поняла! – остановила поток ее сумбурной речи. – Субира, меня расстроили вовсе не твои слова, слышишь? Меня расстроили свои собственные мысли, потому что я не считаю себя самой прекрасной женщиной Альвара.

Девушка в момент успокоилась, хлопнула темными ресницами и заявила:

- Внешняя красота не имеет никакого значения. Если умеешь, то из любой дурнушки можно сделать красавицу. Главная красота в душе и в сердце. У истинной ассы самая чистая душа, моя госпожа, ибо сердце неоксина не врет. Так было, так будет, ибо таков порядок!

Я закатила глаза. Дикари! Что с них взять.

- Идемте, у нас мало времени, - позвала Субира.

Глава 12-1

Двух служанок оказалось недостаточно. Субира пригласила еще… четырех, и уж они-то заставили меня ощутить себя по-настоящему грязной.

Сначала я отмокала в бурлящей от магических артефактов ванне, куда добавили отвары трав, чтобы придать коже сияние и шелковистость. Потом меня мыли. Только волосы намазывали разными составами и смывали раз пять – не меньше. Затем, уложив на мраморную скамью, меня терли, скребли, снова терли так, словно я последний раз мылась в прошлой жизни.

В конце издевательств кожа скрипела от чистоты, и тогда наступила очередь кремов и ароматических масел. Каждое мне предлагалось понюхать, о свойствах каждого рассказывали. Причем, с упоением и знанием дела. Не знала, что женская красота – это не дар богов, а тяжелый труд, наука, которая учит побеждать без оружия, ибо сильные мира сего всего лишь мужчины. К прискорбию, я могла часами говорить об оружии, перечислять достоинства и недостатки любого вида, и совсем упускала нечто важное в жизни женщины, то, что не успела постичь из-за раннего ухода матушки.

- Возможно, вам понравится этот тонкий аромат ночной нарры, моя госпожа! – Субира протянула небольшой флакончик. – Масло из лепестков этого цветка довольно редкое из-за трудностей, связанных с его добычей. Господин лично передал из своих запасов в надежде, что он придется вам по вкусу.

От обилия запахов глаза почти слезились, а нос уже мало что чуял в какофонии ароматов, но нарру я пропустить не могла. И именно он показался мне тем самым, подходящим. Возможно, потому что аромат цветка и сам цветок, бутон которого только собирался раскрыться во мне, были одним неделимым целым. И то, что Нео понял это, позаботился и лично передал флакон Субире, рождало странную теплоту внутри. Конечно, мне был приятен знак его внимания, но тронул совсем не он, а нечто неуловимо интимное, что было в поступке неоксина, что знали только я и он, общая тайна, окутанная невообразимо прекрасным ароматом.

И пытки продолжились. Масло втирали в кожу, заодно растирая ее, массажируя и поглаживая. После этого меня обернули в теплые полотенца и усадили в кресло. Четыре служанки разом полировали специальной губкой ногти, пока пластинка не стала идеально гладкой и блестящей, а еще одна – расчесывала волосы странной щеткой. Она провела по ним, наверное, тысячу раз, прежде чем локоны высохли и засияли в лучах обеденного солнца.

Да, с приготовлениями к балу, я и не заметила, как прошло полдня. Обед принесли легкий. Даже немного стало обидно, что на мне экономили, но ненадолго. Зеленый салат, кусочек грудки какой-то птицы под ягодным соусом, а потом шарик мороженного со свежими ягодами заставили позабыть все обиды и даже несколько примирили с грядущим.

- Еще одно дело и я отпущу вас отдыхать, моя госпожа, - сообщила Субира. – Леди перед балом обязательно необходимо поспать. Час или даже три часа отдыха заставят вашу кожу выглядеть идеально, обострят интуицию, что тоже весьма важно в том обществе, где вам придется провести вечер, и усилят способность мыслить ясно и быстро. Даже древние царицы использовали дневной сон, как средство омоложения и сохранения красоты.

- И какое у нас дело? – спросила я.

Вообще-то, даже в юном возрасте, мне не приходилось спать днем, но сейчас, после всех этих выматывающих массажей я чувствовала себя развалиной. Если боевому магу командуют «отбой», он спит, даже если не хочет, ибо не знает, когда возникнет такая возможность в следующий раз.

- Осталось выбрать платье, чтобы мы его идеально подготовили к вечеру. Господин сам выбрал варианты наряда.

- И когда только успел?! – хотела подумать, но почему-то произнесла вслух, и конечно была услышана.

- Еще вчера, асса, - ответила Субира, а мне так захотелось со всей силы запустить стаканом в мраморную стену. И чтобы вдребезги! На мелкие осколочки!

Значит, он еще вчера знал про бал, а мне ни словом, ни полусловом не обмолвился! И главное, не соврал ведь! Просто не сказал! Я излишне медленно и аккуратно поставила стакан на столик и убрала от него руки. Как бы ни сердилась на неоксина, а посуда в этом точно не виновата. Оставалось выбирать наряд. Быстрее справлюсь, быстрее меня оставят в покое.

- Несите