Анайя. Не потерять себя - Екатерина Владимировна Овсянникова

всегда, весьма проницательны, господин. Мне не посчастливилось узнать об одном очень важном происшествии, которым я хотел бы поделиться с вами.

Взгляд Владэуса мгновенно посерьезнел.

— Слушаю.

Выдохнув для успокоения, я поведал владыке всю информацию о маньяке, поселившемся в моем городе, рассказал об уликах, в том числе и о странном символе, найденном на груди жертвы.

— Х-м-м, надо же, — размышлял граф, задумчиво разглядывая жуткий рисунок. — Это запретная и очень давняя магия. Последние упоминания о ней исчезли по окончании кровавой войны.

По спине проскочил холодок волнения и я чуть дернулся. Так не хотелось, чтобы мои догадки оказались правдой…

— И что этот символ означает?

— Не помню, это ж так давно было, более 500 лет назад, — Владэус развел руками, не выпуская из руки документов. — Но в моей библиотеке, кажется, оставалось несколько книг, посвященных подобной магии. Все никак не решался их уничтожить, и, похоже, сейчас они нам и пригодятся. — записав что-то на листке с символом, граф уверенно посмотрел на меня. — Я пойду все проверю, а ты жди моего возвращения. Я свяжусь с тобой, когда буду готов ответить на твой вопрос.

Мы с владыкой обменялись кивками, а после зеркало сразу же угасло, вернувшись в прежнее состояние. Усевшись в кресло и взяв ручку, я заполнял оставшиеся бумаги, свободной рукой подкармливая пристроившегося на краю стола пернатого друга.

— ьУф, Фобос, как же я надеюсь, что все не настолько плохо, как мне кажется…

Примерно через час зеркало вновь засветилось, явив мне образ владыки. С серьезным видом Владэус смотрел в мою сторону, держа в руках записи.

— Неприятные новости у меня, Эдмонд. Я внимательно изучил текст книг и пришел к выводу, что символ, изображенный в материалах дела, является воплощением древней руны.

По коже проскочили мурашки. Руны как таковые раньше начертали для создания могущественных, а местами и опасных заклинаний. Современные маги, конечно, тоже иногда их используют, но очень редко, и то для этого берутся только самые простейшие символы.

— Внимательно слушаю вас, господин. Насколько все плохо?

Владэус развернул ко мне листок с записями.

— Символ, изображенный в документах, издревле использовался для запретных темных заклинаний. С помощью руны, начертанной на груди жертвы, маг мог поглощать энергию и подпитывать свой резерв. Такому безумцу не страшны болезни или же лютый голод — поглощенная энергия могла поддерживать жизнь мага месяцами. Правда, для подобного ритуала обычно не резали вены жертв… — граф задумчиво погладил двумя пальцами подбородок. — Здесь я вполне мог бы согласиться с мыслью, что мы имеем дело с выжившим после войны вампиром. Он мог не пить кровь, лишь инстинктивно немного пробовать, но при этом подпитывал себя энергией молодых девушек. Это могло бы и объяснить их забвение — гипноз кровавых безумцев куда мощнее и страшнее, чем наш. Если мои догадки верны, то в Сиольне поселился кое-кто поопаснее простого маньяка. Другим горожанам и твоей избраннице нужно быть осторожными, но при этом тебе нужно как можно скорее выследить эту тварь, пока она не натворила дел посерьезнее. Пока он скромничает, лишь подпитываясь магией руны, но рано или поздно эта гадина может опуститься до убийств. И в твоих же интересах, чтобы преступник был пойман как можно скорее…

Растерянно прикусив губу, я сквозь зеркало принял из рук графа документы и учтиво поклонился.

— Спасибо, господин. Немедленно начну принимать меры безопасности.

Владэус махнул в мою сторону бутылку и прямо из горла отхлебнул немного содержимого.

— Удачи, Эдмонд. Она тебе понадобится. Обучение избранницы, разборки с маньяком… Дел предстоит много, а времени до полнолуния все меньше и меньше.

Зеркало погасло, приняв прежний вид, и я растерянно опустился в кресло. Как же хотелось, чтобы мои догадки оказались неправдой. Выживший после кровавой войны вампир, поселившийся в городе — что может быть хуже? Теперь даже мой собственный неприступный замок не казался таким уж безопасным…

До конца дня я внимательно продумывал меры по обеспечению безопасности жителей и прислуги, в особенности Анайи. Конечно, она пока что не рвалась погулять в город, но что-то мне подсказывало, что она обязательно рано или поздно это захочет. Здесь я не прогадал — через пару дней моя избранница достаточно успокоилась и освоилась, чтобы в свободное от учебы время изъявить желание отправиться исследовать Сиольн. И вроде как мне нужно было радоваться, но с каждой такой прогулкой в мое отсутствие на душе то и дело скреблись кошки. Страх, что обезумевший вампир шастает где-то на свободе среди горожан, никак не давал покоя.

В таком темпе как-то незаметно прошло почти две недели. Как и полагалось, после завтрака я связался с графом Владэусом для еженедельного отчета. Мы обсуждали дела горожан, налоги, бумажную волокиту, а также ход расследования дела.

— Хорошо скрывается, гаденыш, — прошипел граф, недовольно взглянув на бумаги. — Никакая поисковая магия этой мрази нипочем. Насытился, видимо, и затаился в ожидании новой жертвы. А если учитывать, что нападения случаются раз в несколько месяцев, то ждать его появления, возможно, придется долго.

Я лишь молчал, растерянно прикусив губу. Здесь владыка прав, как никогда — маньяк вполне мог объявиться нескоро, а в случае нападения еще не факт, что удастся его легко поймать.

Как-то неожиданно разум наводнило странное чувство. Неведомый страх захватывал меня, заставлял сердце биться в бешеном ритме. По спине пронеслись холодные мурашки, заставляя меня дрожать. Стало как-то невыносимо душно, будто горло сжали удавкой, дыхание участилось, а щеки покраснели так, будто я юношей пробежал марафон. Что со мной?

— Ты чего так покраснел? — пожал плечами владыка, с удивлением наблюдая за моим состоянием. — Найдется этот гаденыш, никуда не денется. Незачем так беспокоиться.

— Нет, г-господин, это что-то другое, — прошептал я, ухватившись рукой за горло. — Какой-то неведомый страх словно душит меня, лишает сил. До нынешнего момента я чувствовал себя прекрасно. Что со мной происходит?

Граф резко посерьезнел и, приблизившись, уставился на мой преисполненный ужасом взгляд.

— Где твоя избранница? — его неожиданный вопрос вогнал меня в ступор.

— Г-гуляет по городу, к-кажется, с телохранителем. — прошипел я, с недоумением взирая на горящие волнением красные глаза владыки.

— А метка на руке… Она зудит и горит?

Хлопнув глазами, я приподнял рукав и растерянно уставился на пылающий жаром узор.

— Найди ее. Сейчас же! — твердо приказал граф. — Это отклик от судьбоносной связи. Твоя избранница в большой беде и одному только богу известно, чем обернется для тебя ее смерть!

От услышанного сердце, казалось, резко рухнуло вниз.

Анайя… Кто эта мразь, что решила напасть на нее?

Спешно попрощавшись с графом, я распахнул окно и запрыгнул на