Долина смертных теней (СИ) - Владимир Пекальчук

— Спускаемся, — скомандовал Игорь, — попробуем прорваться!

— Бесполезно. Они уже на крышах, любая попытка прорыва равнозначна самоубийству. Их больше, а мы будем внизу, в невыгодном положении, обременённые оружием и снаряжением. Они выносливее большинства из вас и идут налегке.

— Тогда что же делать?!

— Оставаться тут и обороняться. Если мы нанесём им достаточный урон, они оставят нас в покое, — сказал Пустынник, — а в случае, если они попытаются взять нас штурмом, мы сможем воспользоваться нашей подавляющей огневой мощью.

— Или они заморят нас голодом…

— У нас продовольствия на неделю. Так что время есть.

Наёмники, осторожно выглядывая в окна, попытались определить позиции противника, но никто ничего не заметил.

— Ну так что, мы будем здесь сидеть?! — спросил Слепнев, — это бессмысленно, просто потеря времени.

— Согласен, — кивнул Латышевский, — нам придётся рано или поздно что-то предпринять, так какая разница, сейчас или завтра? Всё равно ничего не изменится. Они знают, где мы, а мы не знаем, где враги и сколько их.

— Вот как раз это изменится, — спокойно возразил Пустынник, — во-первых, мы уже можем не прятаться, готовить пищу, отдыхать, не волнуясь о маскировке. Они — нет. Во-вторых, мы находимся все вместе и чувствуем себя в безопасности на данный момент. Наш противник должен быть рассредоточен, чтобы держать нас в кольце, и в любой момент опасаться нападения третьей стороны, например, хищников. В-третьих, мы можем расслабиться, зная, что враг вокруг нас и никуда не денется. А они должны сохранять бдительность, ежеминутно ожидая наших действий. Мне продолжать?

— Ты пытаешься уверить нас, что мы находимся в выигрышном положении? — недоверчиво улыбнулся Макс, — мне кажется, твоя логика где-то крепко сбоит.

Валера и Михаил согласно закивали.

— Большие отряды, руководствующиеся типичной логикой, погибали, даже не добравшись до Москвы, — улыбнулся в ответ сталкер, — а я со своей сбойной много раз ходил туда и обратно. Так может, это не моя логика сбойная?

Макс промолчал. Определённо, в способе мышления Пустынника есть своё рациональное зерно, его доводы прозвучали убедительно, хоть и не настолько, чтобы наёмник перестал чувствовать себя загнанным в мышеловку.

— Так, значит, будем просто бездействовать? — уточнил Латышевский у Игоря.

— Почему бы и нет? — внезапно согласился тот, — сделаем себе передышку. Хоть поедим как следует — меньше груза будет.

— Тогда я установлю растяжки, — сообщил Пустынник, — выше и ниже. Имейте это ввиду, если что.

Глава 9. Всего лишь изгои

— Смеркается, — сказала негромко Ольга, — ты не считаешь, что ночью на нас нападут?

Она удобно устроилась на постеленном в углу спальнике, прислонившись спиной к стене и положив голову на плечо Артура.

— Вполне вероятно, — ответил сталкер, не открывая глаз, — но это будет их большой ошибкой.

Отряд неплохо пообедал: несмотря на угрожающее положение, на аппетит не пожаловался никто.

Во время обеда Пустынник отколол неожиданный номер, выбросив через окно банку с разогретой на маленьком костерке тушёнкой.

— Ты в своём уме?! — возмутился Виктор.

— Вполне. Тушёнка вкусно пахнет. Наш враг, скорей всего, не имеет возможности приготовить себе хорошей еды, так что мы усугубим его муки. Заодно пусть знают — мы от недостатка припасов не страдаем. А ты новую банку подогрей.

В коридоре устроили баррикаду из полусгнившего шкафа и ржавого холодильника, за которой расположились Макс, Ворон и Михаил. Со своей позиции они могли бы легко устроить тёплую встречу любому врагу, независимо от того, будет он подниматься снизу или спускаться сверху.

— Медленно время тянется, — вздохнул Сергей, — уж на что я человек не военный, а предпочёл бы бой этому ожиданию.

— Да уж, — согласился Валера, — ожидание смерти страшнее самой смерти.

— Ну так выйди наружу, — предложил Пустынник, — может быть, успеешь понять всю глубину своих заблуждений.

— Да пошёл ты, — огрызнулся тот.

— Будь мы тут только вдвоём, я бы так и сделал, — не открывая глаз, парировал сталкер.

— Не ссорьтесь, — сказал Латышевский, — нам ещё предстоит пройти через ад, не стоит собачиться преждевременно.

Макс скосил взгляд на старика:

— Вы верите в то, что всё это не зря? Что те из нас, которые не вернутся, умрут не напрасно?

— Не верил бы — остался бы дома, с внуками и студентами, — спокойно ответил инженер.

— Вы же инженер, должны понимать, чтобы где-то в чём-то выиграть, надо что-то проиграть, и проигрыш равен выигрышу только в идеальном случае.

— Естественно, — согласился Латышевский, — удивлён, конечно, такими познаниями физики у простого наёмника. Я не оспариваю законов природы, но предложу контрдовод: иногда люди теряют ненужное и выигрывают жизненно важное. Когда ты садишься рыбачить на льду, ты теряешь кусочек полусгнившего мяса или каши и своё время. Выиграть же можешь рыбину, которая станет разницей между жизнью и смертью. Я считаю, что нет ничего хуже алчущих. Именно они стоят между нами и возрождением человечества из руин. И теперь, когда Предел смещается на север, время играет против нас. Расклада хуже нынешнего я себе не представляю.

— У вас плохое воображение, — негромко сказал Пустынник.

На несколько секунд воцарилось гнетущее молчание.

— Что ещё вы забыли нам сообщить? — хмуро поинтересовался Слепнев.

— Я скажу, если вспомню, — зевнул сталкер.

Где-то вдалеке раздался приглушённый рык, и сонливость Пустынника словно испарилась. Он вскочил на ноги и скомандовал:

— Собираемся. Сейчас пойдём на прорыв, пока наши враги будут заняты.

— Заняты? Чем? — вопросительно уставились на него одиннадцать пар глаз.

Сталкер взвалил на плечи свой рюкзак:

— Тушёнка привлекла ворон… но вороны не могут покушать, так как рядом немало людей, и сейчас кружат над этим местом. Кружат точно так же, как кружили бы над умирающим живым существом в ожидании, когда можно будет попировать. А для хищников побольше это указатель добычи, и потому наши враги сейчас будут заняты не нами, им придётся собраться вместе, чтобы отбиться. Хороший шанс для нас, не так ли?

— Так вот зачем ты выбросил тушёнку, чтобы приманить хищника! — осенило Макса.

— Именно.

Влад только ухмыльнулся, одобрительно хмыкнув, а Игорь поднял кверху большой палец: находчивость Пустынника и правда оказалась достойна всяческих похвал.

Сталкер протянул пулемёт Михаилу:

— Понеси его пока, я сейчас пойду вперёд и уберу растяжки. Первыми идём мы с Максом и Вороном, за нами Оля, дальше все остальные.

— Почему так? — удивился Игорь.

— Оружие с глушителем только у нас четверых. Попробуем пройти без шума.

Однако выбраться незаметно не удалось: на первом этаже их ожидала засада. Сразу из трёх квартир на лестничную площадку хлынули, потрясая топорами и короткими копьями, несколько дикарей. Раздались хлопки выстрелов винтореза и двух «абаканов», раскатисто пробасил пулемёт Петрухи. Всё смешалось.

Макс выстрелил почти в упор в рослого верзилу, и тот упал, так и не успев пустить в ход топор. Рядом Ворон, выпустив очередь веером, свалил ещё одного и ударил прикладом нападающего, который вклинился между ним и Пустынником, а идущая чуть сзади Ольга всадила в падающее тело пулю. В это же время сталкер успел застрелить троих и сбить с ног четвёртого, но проморгал невысокого юркого коротышку, которому удалось проскользнуть мимо него и броситься на Ольгу.

Макс заметил его краем глаза и наотмашь ударил прикладом, выбив из руки дикаря нож, но тот всё равно набросился на девушку и повалил наземь. В этот же момент из рукава Ольги появился тонкий клинок и вошёл нападающему между ребер. Дикарь взвыл и обмяк.

Михаил и Петруха застрелили ещё двоих, и на этом бой закончился, продлившись всего несколько секунд.

Пустынник стащил труп с Ольги и помог ей встать, бросив благодарный взгляд на Макса. Ворон пнул ногой тело перед ним:

— У нас два пленника, один ранен. Добить?

— Нет, — ответил сталкер, — возможно, дальше обойдётся без кровопролития. Оставьте его тут.

С этими словами он поднял с пола оглушённого им дикаря и взвалил на плечо:

— Идёмте, быстро!

— Это же девка! — изумлённо произнёс Игорь.

— Тебя это удивляет?

— Хм… да, немного.

Вдалеке раздался яростный вой не менее чем десяти глоток, ему вторил мощный, раскатистый рёв неизвестного хищника.

— Их больше, чем я думал, — сказал Пустынник.

Отряд быстро, насколько позволял груз, двинулся по узкому переулку и, спустя двадцать минут, под покровом сгущающейся темноты добрался до реки.

— Вон и мост! — обрадовался Слепнев, — стоит, окаянный, даром что почти девяносто лет никто за ним не смотрел!