Изгнание владыки. Роман. Рассказы - Григорий Адамов

Катулин сошел с трибуны и, взяв Лаврова под руку, направился ко рву у края площадки. Толпа последовала за ними. Катулин отдал распоряжение, главный инженер строительства повторил распоряжение и махнул рукой. Огромная прозрачная плита, зажатая в металлических пальцах карусельного пятирукого крана, стала медленно спускаться на тросе в кольцевой ров. Катулин жестом пригласил Лаврова вниз.

— Вам принадлежит честь закладки первого камня этого великого строительства, дорогой Сергей Петрович, — услышал Лавров у себя под шлемом слова Катулина.

Лавров спрыгнул в узкий котлован фундамента. Плита медленно опускалась за ним. Лавров поднял вверх руки и, притронувшись к плите металлическими пальцами, словно свел ее вниз и опустил ребром на дно. Конечно, это был только символ: плита сама легла бы точно в рассчитанное место, и Лавров едва ли был в силах управлять ее многотонной тяжестью.

Лавров легко, словно акробат, поднялся по тросу на площадку и очутился в стальных объятиях Катулина. Оглушительные овации загрохотали в ушах Лаврова.

Тотчас же двинулись вниз плиты, зажатые в лапах других кранов, выстроившихся вокруг всей площадки. На ребра улегшихся плит полились сине-огненные струи сваривающего материала. Карусель крановых рук повернулась на семьдесят два градуса, и следующая плита уже опускалась вниз на кипящее верхнее ребро предыдущей плиты. Транспортеры пришли в движение, придвигая новые плиты к крану, и его свободные руки автоматически схватывали плиты, лежащие на ленте конвейера, поднимали их и включались в движение карусели.

Толпа, стоявшая вокруг Катулина, Лаврова и других гостей с «Большой земли», мгновенно растаяла: строители разбежались к своим постам у механизмов.

Великое арктическое строительство началось.

Часть II

Глава семнадцатая

На заводе

«Министерство Великих Арктических Работ

Начальник Главного управления снабжения Москва.

19 февраля 19…

Дорогая Ира! Скоро закончится осушка подводных поселков и начнется проходка шахт № 2, 3, 6, 9, 10. Между тем строительство ВАРа, как вам известно, остро нуждается в продукции вашего завода, особенно в насосах и гидромониторах. Наш приемщик на вашем заводе, инженер Гюнтер, сообщает мне, что вы испытываете недостаток в квалифицированных, опытных работниках. Позвольте мне, в интересах нашего общего дела, хоть немного помочь заводу.

Рекомендую вам подателя сего, товарища Акимова Константина Михайловича, инженера-металлурга, хорошо мне известного, прекрасного конструктора-автоматчика и опытного производственника. Я пытался привлечь Константина Михайловича к работе у себя, в центральном аппарате ВАРа, но он стремится на производство, на завод, и я не позволил себе настаивать на своем желании. Во всяком случае, буду очень рад, если окажется, что я смог быть вам полезным и помочь в ваших затруднениях. Всегда ваш друг — Ник. Березин».

Ирина читала записку, украдкой поглядывая на плотного, несколько грузного человека, сидевшего в кресле у ее рабочего стола. Его живые, умные глаза, открытое выражение лица произвели на нее хорошее впечатление. Судя по проседи в густых усах и морщинкам у глаз, он был далеко не молод. Спокойная уверенность движений говорила о большом жизненном опыте и чувстве собственного достоинства.

Последнее время, в связи с увеличивающимся размахом строительства ВАРа, завод действительно испытывал нужду в работниках, особенно в производственных цехах, за которые несла ответственность Ирина.

Она чувствовала некоторую неловкость перед Березиным, какую чувствует человек, нанесший другому незаслуженную обиду. С Березиным она не встречалась с прошлой весны, но самоотверженная работа Березина, завоевавшая ему всеобщее уважение, даже популярность, была ей известна.

Заключительные слова записки и общий тон ее тронули Ирину: она чувствовала заботу не только о заводе, о строительстве, но и лично о себе. Ирина была благодарна Березину за внимание, доброту к ней и — неловко было сознаться даже самой себе — за непоколебимую верность ей.

Ирина доверчиво подняла глаза на Акимова, тот выжидающе смотрел на нее.

Из короткого разговора Ирина узнала о его прошлой работе. Больше всего ее обрадовало упоминание Акимова о его собственном интересе к автоматизации отливок: автоматика его всегда привлекала, он с успехом работал в этой области. Это было как раз то, в чем больше всего нуждались литейные цехи завода.

— Большой ли персонал на заводе? — поинтересовался, в свою очередь, Акимов.

— Не очень, — ответила Ирина. — В цехах занято двести двенадцать человек, работников снабжения и складских — около пятидесяти, в конструкторском бюро — двести шестьдесят семь человек, в лабораториях — восемьдесят семь да в управлении и конторе — тридцать пять человек. Всего около шестисот пятидесяти человек. Как видите, немного.

— Большая механизация? Автоматика? — живо спросил Акимов. — Насколько примерно у вас механизированы и автоматизированы производственные процессы?

— Вы спрашиваете только о производственных процессах в цехах?

— Лучше, конечно, цифры по всему заводу, если это вас не затруднит.

— Пожалуйста! — с некоторой гордостью усмехнулась Ирина. Она порылась в кармане и вынула горсть конфет.

— Вот, — протянула она их с улыбкой Акимову, — пожалуйста. Это мои любимые.

— Это что? Задаток? — в свою очередь, улыбнулся Акимов, беря одну конфету. — Связываете меня по рукам и ногам? Ведь я тоже грешен насчет сластей.

— Да что вы? — обрадованно рассмеялась Ирина. — Вот приятно слышать! А то все смеются надо мною: сластена, сластена… Ну-с, так вот. Наша контора механизирована, я бы сказала, процентов на семьдесят пять. В конструкторском же бюро все вычисления, расчеты, которые занимают так много рабочего времени конструкторов, производятся исключительно счетно-аналитическими машинами. Даже чертежная работа больше чем наполовину механизирована. Наши конструкторы заняты только тем, что думают, изобретают, составляют формулы, уравнения, делают наброски, эскизы, а почти всю черную математическую и оформительную работу делают за людей машины.

— Да, — задумчиво сказал Акимов, — это потому что вашему заводу всего десятка два лет. Новый завод. К сожалению, мне приходилось работать только на старых, правда значительно реконструированных, заводах, где механизация и автоматика коснулись преимущественно производственных цехов. А у вас как дело обстоит в этих цехах?