Механический Орфей - Рэй Олдридж

— А почему вы построили библиотеки именно на Сууке? — заинтересовался бывший агент.

— А где же еще? Пойми, наше главное правило — отдавать знания представителям разных цивилизаций, всем, кто попросит. Ни один мир в пангалактике не согласился бы терпеть нас у себя.

Видимо, лицо Руиза было таким растерянным, что Сомнир мрачно рассмеялся.

— Например, ты хочешь собрать мощнейшую бомбу? Мы расскажем, как ее изготовить: где приобрести взрывчатку, каковы цены на нее, как благополучно переправить все эти материалы. Теперь понимаешь, почему нас не любили в пангалактике? Но шардам все равно, что творится на Сууке, до тех пор, пока обитатели планеты подчиняются их правилам.

— Вот как? — переспросил Руиз. — Тогда почему же вы не хотите помочь родеригианцам?

Сомнир окинул спутника мрачным взглядом. Он довольно долго молчал, но наконец нехотя ответил:

— Тогда был жив Компендиум. Когда его разрушили, нам пришлось стать большими прагматиками, чем раньше. Такие понятия, как правда, истина, не спасли нас от гибели. Мы стали призраками, и призраками мстительными. Не забывай об этом, если надеешься на нашу помощь.

— Хорошо, — кивнул Руиз.

Они молча продолжили полет. Гость подумал, уж не нанес ли он смертельную обиду древнему юнцу. Впрочем, ему было все равно.

Путешественники уже облетели почти весь остров. Очевидно, в прежние времена его населяли тысячи людей. Но сейчас в садах, дворцах и двориках не было видно ни одного человека. Только стайки саримов продолжали свои игры в прозрачном воздухе.

Сомнир вздохнул, любуясь чудесными животными.

— Прелестные существа, правда?

Солнечный свет преломлялся в радуге крыльев, отбрасывая нежные многоцветные блики.

— Да, конечно, — согласился Руиз. — А больше здесь никого нет?

— У меня осталось несколько товарищей. Но их становится все меньше и меньше. Довольно долго нам удавалось сохранять большую часть профессуры, и даже некоторых слуг. Но законы времени неумолимы, они сильнее даже тех истин, которые мы так старательно собирали. — Юноша опустил голову, лицо его потемнело от горя.

— Ясно, — отозвался гость, хотя он не понял ни слова из речи Сомнира. — А прислуга… рабы?

Проводник окинул его долгим, насмешливым взглядом.

— Рабы? На Дорне никогда не было рабов. Расу прислужников вывели специально для заботы о Компендиуме. Они заботились о нем с радостью и гораздо старательней, чем любые невольники. Ты просто зациклился на вопросах рабства. Тебе везде мерещатся угнетенные. Вот посмотри на меня: разве я похож на раба?

— Иногда нелегко почувствовать разницу, — задумчиво произнес Руиз. — Но, пожалуй, нет, не похож.

— А мои родители были слугами. И сам я был слугой, а потом стал профессором.

— О-о-о, — задумчиво протянул Руиз. Огромные пещеры разинули скалистые пасти на дальней стороне острова. От них расходились длинные полосы волнорезов.

— Тут причаливали корабли со всего Суука, — пояснил Сомнир. — Это был период расцвета планеты. Тогда еще пиратские главари не захватили власть в таком объеме, как сейчас. Лезвия Нампа, эта кучка безумных оборванцев, пожирали друг друга, поскольку были слишком слабы, чтобы разевать пасти на другие народы. Фактоторы «Посева» тогда еще только мечтали о замке Дельт, а на самом деле способны были только гонять по берегу жалкую роту солдат, играющих в войну, — Сомнир вздохнул так глубоко, что его сложная прическа заколыхалась, — Дурацкая трата времени и энергии. Какое тебе дело до ушедшей славы?

Блистающий мир задрожал и померк, Руиз ощутил сильное головокружение.

Они оказались в небольшом дворике. Пылающие плети алых бугенвиллей сползали с залитых солнцем стен. Пруд, полный вишневых лилий, отражал каменную кладку на тенистой стороне.

Приоткрылась дверь, и перед путниками появилась высокая угловатая женщина.

— Это Лиил, — сказал Сомнир. — Она постарается принять тебя как можно лучше.

Руиз посмотрел на женщину, и ему вспомнилось кресло, украшенное серебряной проволокой, в профессорском зале. В незнакомке чувствовалась скупая, неброская прелесть, волосы ее напоминали легкое весеннее облако, глаза были цвета зелени, украшающей лесные поляны. Безыскусно-изящное белое платье, оставляющее открытым руки, доходило до бедер.

— Я чувствую себя прекрасно, — глухо произнес Руиз.

— Неправда, — возразил Сомнир. — Твое сердце изъедено проказой раскаяния и сожаления. Твой разум уснул, а душа так потемнела, что мы не можем заглянуть в ее глубины. Тебе предстоят серьезные испытания, а ты не можешь действовать в твоем нынешнем состоянии.

— У меня нет времени, — с отчаянием воскликнул пленник.

— Время — понятие относительное, по крайней мере в виртуальной реальности. Как ты думаешь, долго ли ты гостишь в нашем городе? Час? Два? Тридцать секунд! Родеригианка обыскивает труп своего товарища, чтобы завладеть его ножом. Женщина, которую ты любишь, еще не успела додумать до конца первую из череды грустных мыслей. Ты можешь позволить себе передышку. Отдохни. Соберись с мыслями, восстанови силы.

Сомнир похлопал его по плечу.

— Пойдем, — мягким, нежным голосом произнесла Лиил. — У тебя ведь на самом деле нет выбора.

Женщина одарила его такой искренней, теплой улыбкой, что мужчина, против воли, почувствовал себя очарованным.

Она подвела гостя к дверям, и Руиз без возражений шагнул внутрь.

Глава десятая

Еще на пороге бывший агент услышал музыку: слабый, нежный шепот струн и звон колокольчиков. Чарующие звуки доносились как будто из фонтана, искрящегося посреди комнаты. Окон в покрытых белой штукатуркой стенах не было, но сквозь отдушины на потолке лился яркий свет.

Блестящие струйки били из выложенного изразцами углубления в полу. Только через минуту Руиз понял, что вода в фонтане движется гораздо медленнее, чем полагалось бы на планете с такой массой, как у Суука.

Вероятно, гость нахмурился или каким-то иным способом продемонстрировал неудовольствие, потому что Лиил взяла его за плечо и с притворной суровостью посмотрела в глаза.

— Нет, Руиз, в отличие от Сомнира, я не позволяю себе столь бесцеремонного обращения с реальностью. Напротив, я стараюсь увязывать свою жизнь с истинными воспоминаниями. Под фонтаном установлен гравитационный фильтр, мне показалось, что это красиво. А ты как думаешь?

Женщина притянула его поближе к себе, в струю прохладного воздуха, колеблющуюся у фонтана.

— И правда, красиво, — согласился бывший агент.

Вблизи струйки воды напоминали изделия из стекла. Руиз подумал, что даже на ощупь они должны быть твердыми и гладкими. Он осторожно опустил руку в чашу фонтана. В тот момент, когда целостность течения нарушилась, музыка зазвучала нестройно, но стоило ему убрать руку, как гармония восстановилась.