Артефакты древних могильников (СИ) - Раиса Николаева

Они оказались в невероятно красивой комнате, здесь Ализе еще не была. Отрытая дверь вела на балкон, оттуда ступени спускались в сад. Даххарст опустил ее на кровать и позволил спокойно оглядеться.

— Как красиво! — замерла Ализе в восхищении.

— Этот дом я готовил для нашего медового месяца, — небрежно бросил Даххарст.

Оба замерли, потому что почувствовали, что эти простые слова вновь воздвигли между ними непробиваемую стену из обиды и непонимания. Повисло тяжелое молчание. Бывает, что одна такая страшная минута никогда не даст стать друг для друга единственными. Ализе в отчаянии пыталась придумать, что ей сказать, но все слова словно вылетели из головы.

— Открой коробку, — предложил Даххарст, и Ализе от радости, что эта неприятная минула позади, быстро разорвала шелковую бумагу, в которую коробка была завернута.

Откинув крышку, она ахнула:

— Мое свадебное платье!

Даххарст засмеялся:

— Не совсем то, но точная его копия. Ранхгарт объяснил мне, что без пуговок никак нельзя!

Теперь засмеялась и Ализе и, схватив платье, исчезла за ближайшей дверью. Сбросив всю одежду, она натянула платье на голое тело, и тут возникли непредвиденные трудности: она не могла застегнуть пуговицы на спине, как ни извивалась.

— Я не могу застегнуть платье, — пискнула она из-за двери.

— Иди сюда, горе мое, — проворчал Даххарст, но смех явно слышался в его голосе.

Ализе, одной рукой придерживая лиф платья, а другой приподнимая подол платья, рассчитанного на туфли с каблуками, робко подошла к Даххарсту.

Он сидел на кровати, с интересом разглядывая жену. Любезно предложил повернуться спиной. Она думала, что Даххарст сразу начнет застегивать пуговицы, но вместо этого он притянул ее к себе вплотную и стал лицом тереться о ее голую спину.

— Какая у тебя нежная кожа, — восхитился он, — словно шелк.

От его прикосновений ноги стали ватными, и она, словно теряя почву под этими ногами, едва удержалась, чтобы не опереться о него спиной. Но Даххарст, видимо, решил довести ее именно до такого состояния. Быстрым движением он провел языком вдоль позвоночника от копчика и до лопаток.

Ализе ахнула, ее тело выгнулось, словно от сильной боли. Но Даххарсту было этого мало. Его язык, сделав несколько замысловатых пируэтов, стал медленно спускаться вниз, огибая каждый позвонок. У Ализе перехватило дыхание, но это было только начало.

Губы Даххарста продолжали целовать и ласкать ее спину, а руки, забравшись под платье, стали нежно гладить щиколотки, взбираясь все выше и выше. Она не заметила, как оказалась сидящей на его коленях. Спину теперь целовать он не мог, зато плечи и шея были полностью в его распоряжении, а главное — ушки. Поцелуй в плечо, почти невинный, едва касающийся. Поцелуй в шею, с легким прикусыванием. А потом языком — по мочке уха. Ализе едва не закричала от возбуждения. Потом второе плечо, в той же последовательности.

Она почувствовала, как рука Даххарста пытается протиснуться между сжатыми бедрами. Так не вовремя вспыхнувшая стеснительность не позволила помочь ему, а наоборот, заставила крепче сомкнуть ноги. Он недовольно слегка зарычал ей на ухо, требуя предоставить свободу пальцам. Поняв, куда эти пальцы собираются направиться, она жарко покраснела и чуть раздвинула ноги. Даххарст впился ей в шею таким поцелуем… ну, таким… как в тот раз, десять лет назад, и прошептал чуть охрипшим голосом:

— Может, ну их, эти пуговки?

— Застегивай, — попросила она. — А потом дернешь платье, ну… как в тот раз.

Дахххарст засмеялся и, неохотно оставив в покое ее ноги, стал добросовестно застегивать пуговку за пуговкой, предварительно поласкав поцелуем каждый скрывающийся под тканью кусочек кожи.

Наконец, все пуговицы застегнуты, о том, что еще хрен знает сколько пуговиц на манжетах, они даже не вспомнили. Ализе ждала, что вот сейчас раздастся треск материи, и платье разлетится на куски, но этого не произошло. Ализе удивленно взглянула на мужа и с удивлением заметила, что он смотрит на нее не с горящими от страсти глазами, а наоборот, как-то немного неуверенно, словно желая попросить о чем-то. Она сразу насторожилась. Заметив ее реакцию, Даххарст тихо сказал:

— Ализе, — его голос звучал осторожно и даже немного робко, — а если я попрошу, чтобы наш самый первый раз произошел в Святилище Храма, посвященного нашей Богине?

— В Святилище Храма? — неуверенно переспросила Ализе, вспомнив, куда ее переносил Ранхгарт, когда пытался вылечить. От мысли, что она будет заниматься любовью с Даххарстом на том алтаре, ей стало плохо. — Но почему в Святилище? — она пыталась, как могла, оттянуть момент, когда ей придется отказать мужу.

— Ну, это же первая кровь, она имеет огромную силу и угодна Богине, в качестве жертвоприношения.

— Ты мне ничего не говорил о Святилище, — все еще пыталась сопротивляться Ализе.

— А зачем. если я тогда думал, что у тебя уже были до меня мужчины? — удивился он.

«Действительно, — одернула себя Ализе, — о какой жертве тогда бы шла речь? Что жертвовать?»

Она не могла сказать ни «да», ни «нет», а муж, видя ее колебания, снова внимательно посмотрел ей в глаза.

— Ализе, — серьезно и искренне сказал он, — я в тысячу раз опытнее тебя в любовных играх. Я мог бы довести тебя до такого состояния, что ты даже и не поняла бы, где находишься. Но я не хочу поступать так. Ализе, я прошу тебя отправиться со мной в Святилище нашей Богини, чтобы она закрепила и благословила наш союз, — Даххарст замолчал, ожидая ее решения.

Глава 42

Ну что бедная девочка могла сказать после таких слов? Какие привести причины для отказа? Правильно. Никаких.

Ализе протянула руку Даххарсту. Их пальцы сплелись, а через секунду они оказались… в воде. Да, они плюхнулись в бурлящую воду прямо перед стеной водопада. Даххарст подхватил ее на руки, поскольку пышная юбка платья, явно не была предназначена в помощь к дальним заплывам.

— Нам туда, — Даххарст указывал прямо на стену воды. — Вдохни поглубже и закрой глаза.

Ализе поспешно выполнила его просьбу, а когда открыла глаза, с интересом огляделась. «Странное какое-то святилище, — было первым, о чем она подумала, — выглядит, как обычный неглубокий грот. Нет ни алтаря, ни свечей. И… и где мы будем этим заниматься?» — тут же забеспокоилась она. Ровный пол пещеры не страдал от обилия мебели, а мокрое платье и прохлада пещеры уже заставили тело покрыться мурашками. Словно услышав ее мысли, Даххарст кивнул вправо.