Спящая красавица, или Сказка про пушистого котика - Татьяна Николаевна Гуркало

поджать ноги и запустить чем-то в улыбчивого мужика. Но она сдержалась, просто чтобы не доставлять ему удовольствие. Им обоим. И чтобы не позориться перед десятком чужих стражников, скромненько сидевших на стульях у противоположной стены.

Вместо этого девушка перевела взгляд на человека, чья судьба сейчас обсуждалась представителями Великих Домов за закрытой дверью кабинета Марука. Человеку на какие-то там обсуждения было откровенно наплевать. И если Томия сидела в кресле в такой напряженной позе, словно собиралась атаковать всех кто под руку попадет, если против его мужа хоть одно дурное слово скажут, то он был спокоен и сосредоточен на своих загадочных записях. Он вообще был на удивление спокойным. Его не впечатлило ни великолепие гостевого крыла этого дома, даже полки с драгоценным оружием, ни созванные в срочном порядке сильнейшие маги обоих Домов, ни даже сверкавшая драгоценностями и впечатляющим бюстом чья-то там младшая дочь, бесталанная, но с перспективой родить талантливых детей и в поисках подходящего мужа. И вот думай тут, то ли он просто настолько равнодушен к величию, силе и богатству, то ли ежедневно видит и повеличественнее, и сильнее и побогаче. А потом думай, что хуже. Хотя плохо в любом случае, обычно юных магов чем-то из этого списка и заманивают. А если молодой маг не поддается? То он либо слишком умен, либо слишком глуп, либо в списке наследников основной ветви какого-то из птичьих Домов.

Впрочем, кое-что можно было прояснить прямо сейчас, попутно понаблюдав за реакцией всех, включительно с подозрительным ежом.

— Томия, — позвала Нэлла столь сладкоголосо, что младшая дочь главы Дома невольно подскочила, а еж замер, задрав мордочку. — Томия, а ты понимаешь, что если вас решат отпустить без подписания каких-либо бумаг, фактически, вышвырнуть, никакого наследства ты не получишь и дальше жить будешь на то, что заработаешь, без перспектив получить больше по праву рождения.

Еж опустил мордочку и опять зафыркал, кажется, насмешливо.

Лост издал странный звук, кажется, из последних сил сдерживал хохот.

Глупая птичка, как и ожидалось, нахмурилась, но вопреки тем же ожиданиям, не начала сразу же доказывать, что прекрасно проживет и без наследства.

А ее муженек, не отрываясь от своих загадочных листков, равнодушно произнес:

— Ничего, мне дракон большое наследство оставил. Если верить записям в жалобных книгах, почти семьсот лет собирал.

И Лост все-таки расхохотался.

— У вас драконы оставляют наследство людям? — с любопытством спросил один из стражников Дома Ястребов.

— Не возражают, если уже дохлые, — сказал Лост, потом уставился на Нэллу и насмешливо произнес: — Особенно если их какие-то молокососы подвернувшимся под руку черепом пришибут, а рядом случится возмущенная пленением дева-дракон, готовая ради своего сопливого спасителя подтвердить что угодно.

— Он просто подавился, — сказал Шелест.

— Так черепом же, который ты в него швырнул, — жизнерадостно уточнил котик.

— Нечего было эти черепа по пещере разбрасывать, занялся бы уборкой вовремя, был бы жив, — отозвался бравый убийца драконов и почесал кончик носа. — Лост, ты пики колебаний Фаена помнишь? А то у меня тут цифры не совпадают, наверняка опять в этих пиках запутался.

За тем, как котик и убийца драконов дружно пытаются разобраться в загадочных цифрах, переспрашивая друг у друга есть там хвостик или нет, все присутствующие, даже Томия и еж, наблюдали с большим интересом. Но думали при этом каждый о своем. Томия вон почему-то успокоилась. Похоже, приняв какое-то одной ей известное решение и уверовав в то, что запросто его воплотит в жизнь. В то, что она просто решила положиться на своего убийцу драконов Нэлла бы не поверила, она эту девчонку, с ее скверным характером, слишком хорошо знала. И как с ней уживается этот излишне юный убийца драконов даже не представляла. С ней-то и родственники уживались с трудом. И только потому, что жалели бедняжку, так и не получившую хоть сколько-нибудь сносной силы.

И по мнению Нэллы, после того, как свою силу эта противная девчонка все-таки получила, характер у нее должен был только ухудшиться. Видела она таких. И не раз.

А в кабинете Марука сидело не так и много людей. И Ястребам, и Стрижам попросту некогда было созывать всех своих достойных, а что-то решить нужно было побыстрее. Даже на легкий бардак никто внимания не обратил — несчастная помощница, как раз разбиравшая накопившиеся не особо важные письма, умчалась едва ли не с писком, увидев, с каким недовольным лицом заходит хозяин кабинета. Она вообще понятливая девушка, за что Марук ее и ценил.

Решение, как и ожидалось, с ходу не нашлось, слишком уж нестандартная ситуация. Мнения, конечно, все высказали, но это были просто мнения, вовсе не предполагавшие положить начало для пути решения. Еще и Шилит загадочно молчал, всем своим видом изображая то ли борьбу со склерозом, то ли сдерживание какой-то рвущейся в люди тайны. И заговорить он решил только после того, как все пришли к выводу, что за мальчишкой сначала нужно понаблюдать, впрочем, как и за Томией, мало ли чего она набралась в том мире, особенно учитывая одного вольнонаемного мага, научившегося превращаться в огромного кота и где-то растерявшего остатки своей почтительности, зато взрастившего наглость.

— Вы все просто не знаете этой истории, — сказал старик-Ястреб и замолчал, ожидая, пока все взгляды остановятся на нем. — Да, не знаете, давно это было. А на бумаге такое не хранят. Такое предпочитают забыть, вымарать, выбросить, чтобы потомки даже не подозревали о такой вот нехорошей истории. Даже говорить о ней было запрещено в свое время, хотя и так знали немногие.

— Что за история? — спросил Марук, понимавший, что история будет неприятной и что Шилит идет на очень большую уступку, вспоминая о ней.

— Нехорошая история. Сулящая неприятности не только нам, но и Дому Совы. Была у нас когда-то такая глупая девчонка, которая вообразила, что влюбилась в одного великого воина… да, он был больше воин чем маг. И он был из Дома Совы. Эта глупышка встретила его на охоте, в горах. Отстала от братьев, заблудилась и встретила. Он ей помог, и как-то так получилось, что она вообразила большую любовь. А