Измена. Право на обман - Арина Арская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда я его привез, он обошел все комнаты, заглянул в каждый шкаф, повалялся на своей кровати, ознакомился с игрушками, но ничего так и не сказал. Мне удалось его немного растормошить лишь тогда, когда я приступил к готовке ужина. Он как-то выдохнул и расслабился. Я угадал. Раз папа решил покулинарить, то это просто берлога, а дом с уютом и простыми заботами.
— Я еще не понял.
Смотрим с ним какой-то мультфильм о рыцаре, который спасает принцессу от дракона. Он вляпывается в забавные приключения, всем помогает и ничего не боится.
— Мамы не хватает, — вздыхает Денис.
Согласен. Не хватает. Я ощущаю ее отсутствие сейчас особенно остро, ведь семейные посиделки по вечерам за просмотрами сказок были теплыми, сонными и немного ленивыми.
— Если ты хочешь домой…
— Мама сказала, что я тут тоже буду дома, — Денис зевает. — Это странно, у меня два дома. Дома у мамы, дома у папы, а я хочу один дом с папой и мамой. Почему вы не можете помириться?
А мне нечего ответить. И я боюсь, что этот вопрос Дениса будет преследовать долгие годы.
— Дениска, иногда очень сложно помириться.
— Мама вредничает.
— Нет, — я обнимаю Дениса и прижимаю к себе. — Мама отстаивает и защищает себя. Я сделал ей больно и… она не хочет, чтобы ей вновь было плохо…
— Но ей и сейчас плохо, — шепчет Денис. — Я же вижу.
— Рядом со мной ей будет хуже.
— А тебе рядом с ней будет плохо?
— Я не могу и не имею права заставить маму быть со мной. Я, как и ты, хочу, чтобы у нас был один дом, однако именно я виноват в том, что сейчас мы не вместе. Не мама, а я. И да, взрослые могут разойтись по многим причинам…
Я замолкаю и закрываю глаза. Ева права. Лучше бы я оставил ее вдовой, потому что мою смерть было бы куда проще разъяснить Денису чем то, почему мы не можем помириться и почему мама якобы “вредничает”.
— Па…
— Денис, твой папа — тупой болван, — шепчу я. — Вот что ты должен сейчас понять. Наглый, самоуверенный идиот, который не ценил свою жену, семью, дом и уют. И это я лишил тебя одного дома, спокойного детства и крепкой семьи. Мама тебе этого не скажет, потому что она не хочет, чтобы ты разочаровался во мне. Она все еще делает из меня хорошего отца для тебя, но это не так. Будь я хорошим и ответственным отцом, то мы бы сейчас втроем сидели и смотрели про смелого рыцаря и его принцессу.
— Нет, такого она не говорит, — недовольно бурчит Денис.
— И не скажет.
— Но она так думает? — Денис заглядывает в мое лицо, а затем говорит. — И мама бы сейчас сказала важно то, что думаю я.
— И что ты думаешь?
— Я боюсь, что у меня будет второй папа, — едва слышно отзывается Денис.
У меня к горлу подкатывает ком и распухает болью.
— Я твой папа…
— Неродной папа, который женится на маме…
— И почему ты этого боишься?
У Евы появился другой мужчина? Так скоро? Сердце разъедает черная ревность и злоба.
— И боюсь, что у тебя будет тетя… — Денис хмурится. — У мамы новый дядя, у папы новая тетя, а я? Я не хочу новых теть и дядь. Я хочу только маму и папу, — глаза Дениса блестят от слез и он выворачивается из моих объятиях. Отсаживается и зло смотрит на меня. — Хочу маму и папу! Хочу один дом!
И он срывается на крик с рыданиями. Хватаю его, прижимаю к себе, а он вырывается, кусается, яростной отбивается и плачет. Так горько плачет, что я сам не замечаю, как у меня по щекам скатываются слёзы. Мы знаком этот страх, знакома эта боль и знакома эта ярость с обидой на двух людей, которые были для меня одним целым, а после взяли и разбежались.
— Прости меня! Прости! Прости!
— Вы меня разлюбите! Бросите!
— Не говори так, — хрипло шепчу я и прижимаю Дениса к себе, — никто тебя не бросит и не разлюбит.
Воет в грудь, и я сам хочу кричать. Хочу самому себе пальцы переломать, избить битой и от души отпинать. Заскучал я! Поставил себя выше сына, который испытывает дикий страх перед будущим! И да, я предал сына, ведь не подумал о том, что мой эгоизм будет стоить ему семьи. И предал будущего ребенка…
Рыцарь побеждает дракона и спасает принцессу, а в моих руках всхлипывает маленький мальчик. Кто его спасет? Кто его защитит от отвратительной реальности, в которой родной отец может быть чудовищем? Как я мог тяготиться своим ребенком, отвернуться от любимой жены и откуда во мне проснулась пренебрежение к уюту?
Денис затихает, сквозь дремоту едва слышно всхлипывает, и я покачиваюсь из стороны в сторону. Я уничтожил свою жизнь и жизни родных людей собственными руками.
Осторожно поднимаюсь вместе с Денисом, и отношу его в детскую. Укладываю в кровать, накрываю одеялом и неизвестно сколько времени сижу, вслушиваясь в его дыхание. Вот бы заснуть и проснуться в прошлом. Поднимаюсь на ноги, поправляю одеяло на груди спящего Дениса и выхожу.
Хожу кругам по гостиной с телефоном в руке. Сажусь на диван, а затем вновь кружу и кружу. Замираю у окна и прикладываю телефон к уху. Несколько гудков, и я вздрагиваю от тихого и тусклого голоса Евы:
— Я уже думала самой тебе звонить. У вас все в порядке?
Глава 38. Я хочу понять
Я на кухне. Передо мной чашка остывшего чая. Сидела и ждала звонка от Саши, гипнотизируя темные чаинки на дне. Я порывалась несколько раз позвонить ему и узнать, как там Денис, но сдерживала себя. Не надо быть наседкой. Саша — его отец и я не должна так нервничать, когда наш сын у него.
— Саш, — говорю я, испугавшись его молчания, — Денис в порядке?
— Он немного поплакал. Сейчас спит, — сипло отзывается Саша. — Ева…
— Да?
— Я люблю тебя… — голос Саши дрожит надрывной хрипотцой. — Люблю…
По щеке катится едкая слеза.
— Саш,
