Атаман. Кровь за кровь - Максим Гарин

— Потому что он знает, а я-то не знаю.

Бандит, державший Терпухина на мушке, ткнул его пистолетом в бок и рыкнул:

— Деньги где?

— Хорошая мысль, — отозвался Терпухин, пока ничего не понимая в замысле Бузуева. — Приходит друг, а тут его опять за дурака принимают…

— Ты что дуньку дуешь? Хочешь сказать, что не знаешь, где деньги? — повысил голос Марьян, обращаясь к Терпухину.

— Не знаю. У моего друга просто язык очень длинный, — пробормотал Терпухин.

— Это у тебя длинный! — почти со злостью крикнул Бузуев. — Ты вообще кусок дерьма!

— Хватит скандалить! Мне все равно, кого шлепнуть первого. Начнем, ментяра, с твоего друга. Вот хлебну чифирька, р-разухарюсь да как начну шмалять из волыны!

Терпухин втянул голову в плечи. Перед глазами замелькали картины из его жизни. «Черт, — подумал он, — еще совсем недавно, когда нас осадили на горе свои же мужики и я готовился к смерти, никакого предсмертного калейдоскопа перед глазами не было. Сейчас точно шлепнут! Или по зэковской привычке пугают?»

Однако Бузуев вдруг примиренческим тоном произнес:

— Ладно, я скажу, где… Ведите нас через черный ход во двор.

— Дел-л-а! — ухмыльнулся Марьян. — Эй, кто-нибудь — обратился Марьян к своим подручным, — оторвите у этой видеодвойки шнур… Сейчас мы им грабли скрутим. Так вернее будет…

Глава 20. Сюрприз на аукционе

Шнура хватило только на то, чтобы скрутить руки Бузуеву. Терпухину велели положить руки на затылок. Если бы только бандиты знали, с кем имеют дело, то скрутили бы скорее Терпухина.

Приятелей вывели во внутренний дворик. В глубине его виднелась пристроечка.

— Туда, — кивнул Бузуев.

Шел он первым, за ним шествовал с поднятым на уровне головы пистолетом его конвоир Марьян. Затем шел Терпухин с заложенными за голову руками, а за ним — подручные Марьяна.

В самом узком месте дворика, где пристройка почти не оставляла места для прохода, Бузуев остановился и сказал:

— Я тут не протиснусь в бронежилете, надо снять.

Марьян чертыхнулся и принялся в темноте нащупывать застежки на бронежилете, так как руки у Бузуева были связаны.

— Ни хрена не видно, — пробормотал Марьян.

— Я знаю эти застежки, дайте я попробую, — миролюбиво произнес Терпухин и без разрешения опусти руки к бронежилету…

Это был единственный момент, когда бандиты потеряли бдительность.

Терпухин левой рукой нашаривал и с громким треском отрывал липучки застежек, а правой залез в карман брюк Бузуева и вытащил оттуда «бульдога».

Только бы Марьян не заметил, не увидел в темноте! Но не сова же он в самом деле…

«Бульдог» не подвел. Терпухин выстрелил в упор в первого бандита. Тот вскрикнул, пошатнулся. Прикрывшись бронежилетом, послал еще две пули наугад в темноту. В ответ раздались щелчки выстрелов. Пули лязгнули о бронированные щитки бронежилета. Атаман выстрелил еще раз, и еще. Раздались стоны. Прикрываясь бронежилетом Юрий добил подручных Марьяна выстрелами в голову.

— Вот, — сказал Бузуев, — опять трупы. Что будем делать? Зачем ты добил раненых?

— Это разве люди, Валька? — спросил Терпухин. — Это же подонки! Они не задумываясь пришили бы нас.

— Люди это, Юра, люди…

— Тебе лучше знать, ты их называл по именам, — сказал Терпухин. — Но у меня сработал старый рефлекс — свидетелей не оставлять.

— Нам ничего не остается, как вызвать милицию, — мрачно произнес Бузуев. — При любой раскладке лучше действовать по закону. А пока давай затащим их в укрытие, чтобы собаки кровь не лизали.

Когда они отнесли убитых в пристроечку, Терпухин отряхнул руки и сказал:

— А милиция тебя под контролем держит. Деньги-то у тебя?

Бузуев не обратил внимания на вопрос Терпухина. Он пошел в дом. Терпухин за ним. В доме Бузуев откупорил бутылку водки и дрожащими руками налил стакан. Его зубы стучали о стекло.

— Слушай, откуда ты знаешь, что деньги у меня? — наконец выдавил он из себя.

— Потому что я знаю тебя. Деньги могут быть только у такого, как ты.

— Ты хочешь сказать, что ты слишком хорошо во всем разбираешься?

— Да.

— Нет, Юра. Я уже не такой, потому что те времена, когда меня учили хладнокровно убивать, прошли. Теперь все по-другому. Кстати, я и на самом деле не знаю, где деньги…

— Вот как?

— Я спрятал их в гараже, — пояснил Бузуев, налипая себе второй стакан, — в ящике для инструментов.

— Ну и..?

— Сегодня вернулся, но денег не было, — пробормотал Бузуев и выпил.

— Значит, зря мы этих людей убили? — произнес Терпухин, протягивая руку к бутылке.

— Выходит, зря.

— Да ладно, ты просто напился.

— Моя совесть, — пробормотал Бузуев, — будет мучить меня…

— Кому нужна твоя совесть?

— Есть люди, кому нужна. У меня не жизнь, и сплошной несчастный случай. Жена меня всегда ненавидела за то, что я такой совестливый… Она ушла от меня, а меня отправили к психотерапевту. После этого я прихожу к ней мириться, а она называет меня шизанутым и просит удалиться на приличное расстояние. Я хотел пожить у нее хотя бы в гараже, но она даже мои вещи выбросила оттуда… Блин, что у нас сегодня? Какой день недели?..

— Какая тебе разница? — раздосадованно произнес Терпухин. — Ну, пятница…

— В пятницу они выбрасывают весь мусор, потому что в субботу приезжает мусоровоз…

Бузуев и Терпухин рванули к мусорному ящику. И точно. Бывшая жена Бузуев выбросила все его вещи именно туда. Женщина даже не удосужилась заглянуть в дипломат.

— О, чистый Фрейд! Женино неприятие мужниных вещей сослужило здесь отличную службу. Ты все понял? — прошептал Бузуев. — В дипломате четверть миллиона! Ищи теперь старенький саквояж. Там еще сто тысяч.

— Ты лучше покажи мне четверть миллиона…

— Подожди, главное — не торопиться. Кажется, они на месте… Ура! У нас есть триста пятьдесят тысяч зелени!

— Ну и отлично! — прошептал Терпухин.

— Тогда поехали! — заявил Бузуев.

— Куда?

— Поехали, пока есть куда ехать. Я знаю одно местечко. Нас там никто не найдет. Там такие бабы! Славянки, албанки, гречанки… Впрочем, с такими деньгами у нас бабы будут всегда. Теперь мы богачи!

Бузуев захлопнул дипломат и направился было к гаражу.

— Куда ты? — преградил ему дорогу Терпухин. — А аукцион?

— Ты сошел с ума! — воскликнул Бузуев. — Если мы туда заявимся, нас тут же пришьют.

— Ну, и куда ты хочешь смыться?

— А ты, значит, не хочешь?

— Я хочу на аукцион, — твердо сказал Терпухин.

— Хорошо, иди на аукцион, только там наши пути расходятся. Если ты проиграешь, то можешь не возвращаться. Понятно?

— Ты думаешь только о деньгах, Валек, — вздохнул Терпухин, — но не все же измеряется в долларах!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что мне нужно очистить твое ими. И свое тоже. Или для тебя это ерунда?

— Нет.

— Мне нужна твоя помощь, сам на аукционе я ничего не проверну. Надо обеспечить отход.

— М-да, — пьяно пробормотал Бузуев, — с одной стороны, у меня куча зелени, а с другой — ты. Что я предпочту, как ты думаешь?

— Не знаю.

— Видишь, ты не такой уж и плохой.

Бузуев, сильно пошатываясь, протянул саквояж с деньгами Терпухину.

— Ладно, пусть у меня будет рожа крива, да совесть пряма…

— Конечно, это единственный выход.

— В жизни, Юра, единственный выход — идти прямо. Как в туннеле. Честность, трудолюбие, совестливость, доброта… Тьфу!

— Ты можешь предложить что-нибудь другое? Давай!

— Ладно, Терпухин, — еле держась на ногах, пробормотал Бузуев. Водка сильно подействовала на него — Слушай внимательно! Я обо всем уже позаботился Тебе необходимо будет просто отдать заявку, уплатить первичный взнос за участие в аукционе и вовремя поднять свой номерок. А теперь надо рвать отсюда когти, забиться на ночь в какую-нибудь дыру и расслабиться.

Приятели допили водку, вывели из гаража автомобиль и поехали в сторону Москвы.

— Поедем к моему другу. Перед делом нам надо расслабиться, — сказал Бузуев.

— По-моему, ты уже хорошенько расслабился. А я не могу себе это позволить.

— Ты сам на себя не похож.

— Почему?

— Не знаю. Странный вид у тебя.

— А это потому, что я в твоем самом шикарном костюме, — улыбнулся Терпухин.

— Зачем ты надел мой костюм?

— Потому что так я чувствую себя богатым. А вдобавок я за рулем настоящего японского автомобиля…

— Эту «мазду» я подарил бывшей жене… Приехал, подарил, а она меня выставила. Так поступаем только мы, русские.