Враг Империи - Антон Медведев

Наверное, так думал не один Хитрый. Бойцы тихонько перешептывались, потом один из них поднял руку.

— Как вы оцениваете вероятные потери? — спросил боец и снова опустился на свое место.

— Мне плевать на потери, — холодно ответил Бигс. — Вы здесь для того, чтобы кровью искупить свои преступления. Ваша задача — делать то, что вам прикажут, остальное вас не касается. И помните: каждого, кто струсит, я пристрелю лично. Еще вопросы есть?

Желающих спорить с генералом не нашлось. Хитрого так и подмывало спросить, пойдет ли генерал с ними — чтобы лично перестрелять трусов, — но он сдержался. Ну его к дьяволу…

Высадка проходила поздно ночью по корабельному времени. Но там, куда они высаживались, уже светало. В глайдере их, как обычно, было четверо, им все-таки дали двух бойцов из таких же разукомплектованных подразделений. Первым условно новеньким оказался Весельчак, высокий чернокожий боец с вечно блуждающей по лицу улыбкой. Вторым был Пипа, безусый еще юноша, весьма трусоватый. Странно, что он вообще попал в смертники. Было видно, что он волнуется, даже доза «коктейля» не смогла его толком взбодрить.

Зато Хитрый чувствовал себя богом, ему доставляло удовольствие смотреть на мелькавшие под брюхом глайдера кроны деревьев. Рядом неслись еще шестнадцать машин, всем им выпала сомнительная честь атаковать центральную базу мятежников. Хитрый плохо понимал, кто они, эти мятежники, да его это сильно и не интересовало. Его задача — выполнить приказ, все остальное несущественно. За их спиной — человечество. Кто, если не они?

Последние всплывшие в его сознании слова заставили его задуматься — почему-то они показались очень знакомыми. Впрочем, размышлять над этим Хитрый не стал. Его слегка трясло в предвкушении боя, он ласково поглаживал пулемет, радуясь тому, что взял дополнительный боезапас. Да, так тяжелее — зато надежнее…

Насколько успел понять Хитрый, им известны лишь координаты баз и ничего больше. Командовавший операцией генерал Бигс побоялся вести разведку, их могли заметить. Весь его расчет строился на внезапной атаке.

В кабине второй пилот глайдера вслух отсчитывал расстояние до базы. Вслушиваясь в быстро уменьшавшиеся цифры, Хитрый улыбался. Скоро, уже совсем скоро…

О том, что они наконец-то достигли базы, возвестили метнувшиеся к глайдерам огненные стрелы. Их пилот оказался молодцом — небо и земля перед глазами Хитрого пару раз поменялись местами, по броне громыхнули осколки взорвавшейся рядом ракеты. Трем глайдерам из их отряда повезло меньше — два превратились в огненные шары и уже успели упасть в лес, третий, дымя и покачиваясь, потянул в сторону. Не иначе, их ждали?

Словно подтверждая это, справа по курсу затрепетали огоньки выстрелов. Били почти в упор из автоматической зенитной пушки, пилот резко рванул глайдер к земле, пытаясь выполнить противозенитный маневр, но было уже поздно.

Первые снаряды попали в носовую часть корпуса — два удара слились в один, пилот вскрикнул и обмяк, потолок кабины и лобовое стекло забрызгало кровью. Второй пилот перехватил управление, бросил глайдер в сторону, но цепкий радар зенитки не собирался упускать добычу.

Один за другим в глайдер попали еще четыре бронебойных снаряда. Легкая броня корпуса не смогла защитить от них. Это было жуткое ощущение — Хитрый всем телом чувствовал, как снаряды прошивают глайдер. Два прошли навылет, не разорвавшись. Возле ног Хитрого и в потолке появились дыры. Еще один оставил груду окровавленного мяса от Пипы, юный смертник даже не вскрикнул. Четвертый снаряд попал в кормовую часть — раздался взрыв, двигатель надрывно взвыл, глайдер накренился и начал валиться. В салоне запахло дымом.

— Падаем, — обреченно произнес второй пилот, Хитрый только сейчас заметил, что он ведет машину левой рукой. Правая была перебита осколком, из лохмотьев залитого кровью рукава торчала розоватая кость.

Мелькнули близкие кроны деревьев, Хитрый вцепился в поручни, уже понимая, что удар неминуем. Рядом тихо ругался Весельчак, его лицо и комбинезон были забрызганы кровью Пипы. Стратег был верен себе — он молча ждал падения, его глаза показались Хитрому на удивление спокойными.

Надо отдать должное пилоту, даже из этой безнадежной ситуации он выжал максимум возможного. Почти неуправляемый глайдер врезался в кроны деревьев, пол под ногами Хитрого заходил ходуном. Послышался оглушительный треск, Хитрого бросило на пол, потом в сторону, больно ударило о пулемет Весельчака. Затем последовал еще один страшный удар, от которого в легких совсем не осталось воздуха, и все стихло.

Это было похоже на сон. Хитрый барахтался на перекошенном полу и никак не мог подняться, рядом скалилась разбитым ртом голова Пипы с вывалившимся из глазницы и повисшим на окровавленных лохмотьях глазом. Где-то позади тихо ругался Стратег, поминая в одном ряду бога, Бигса и родительницу Императора.

Весельчак лежал неподвижно, волосы на его затылке слиплись от крови. Пилот тоже не подавал признаков жизни, повиснув на удерживающих его ремнях.

Хитрому наконец-то удалось подняться, он постепенно приходил в себя после падения. Внимательно осмотрел руки, ноги… не доверяя ощущениям. Вроде все цело…

— Живой? — спросил Стратег.

— Да… — отозвался Хитрый. — Кажется… Ах, твари…

— Весельчак готов… — буркнул Стратег и сплюнул на пол. — Вот дерьмо… Глянь пилота…

Цепляясь за поручни, Хитрый добрался до пилота, сжал ему пальцами шею, проверяя пульс.

— Живой, — сказал он и взглянул на Стратега.

— Тащи его сюда… Я помогу…

Вдвоем они кое-как подтянули пилота к двери, Стратег несколько раз пнул ее и только после этого смог открыть.

Пилота они уложили у большого дерева, Хитрый перетянул ему руку ремнем. Посмотрел на уткнувшийся в землю искореженный глайдер и не поверил, что они смогли приземлиться на этой дымящейся груде металла.

— Держи! — Стратег уже снова успел забраться в салон и теперь протягивал Хитрому его пулемет. «Это он правильно, — подумал Хитрый. — Оружие нам теперь понадобится».

Он почувствовал, как его вновь начинает охватывать возбуждение — шок от падения медленно проходил. Быстро закинув за спину кассету с боеприпасами, вставил в пулемет ленту подавателя, передернул затвор. Нацепил боевые очки, повел стволом — пусть только сунутся.

Где-то неподалеку слышались выстрелы, Хитрый только сейчас обратил на это внимание. Там шел бой.

— Вперед! — прервал его размышления Стратег. — Надо найти наших.

Хитрый уважительно взглянул на напарника — действительно, стратег. Ничего лишнего, сразу оценил ситуацию и принял верное решение.

Стратег шел впереди, настороженно поводя стволом пулемета, Хитрый прикрывал его сзади. Это лес, и лес чужой — а значит, нападения можно ждать с любой стороны.

Через пару минут они нашли догорающие обломки другого глайдера. Хитрый со злостью взглянул на лежащее чуть поодаль обгоревшее тело. В его груди медленно просыпалась ярость — за это они ответят. Обязательно ответят…

Стратег вздрогнул, затем знаком приказал Хитрому молчать. Теперь Хитрый уловил это и сам — какой-то тихий рокочущий звук. Он шел с неба. Хитрый вскинул голову, вгляделся — и замер от ужаса.

Это был «Сарацин». Изрыгая дыми пламя, корабль быстро терял высоту, на глазах у Хитрого его настигли еще две мощнейшие ракеты. Зрелище было настолько же неописуемое, насколько и невероятное — вряд ли кто мог подумать, что мятежники способны уничтожить до зубов вооруженный крейсер. Но уничтожили — проводив взглядом объятый пламенем корабль, Хитрый ни на секунду не усомнился, что это именно так.

— Все, влипли, — прокомментировал ситуацию Стратег. — Теперь нам хана…

Хитрый опустил пулемет, их положение и в самом деле становилось безнадежным. Где-то впереди еще шла стрельба, но это уже ничего не меняло — было ясно, что бой проигран. Из охотников они превратились в дичь.

— Они знали о нас, — проговорил Хитрый, тяжело дыша. — Наверняка знали.

— Дураку ясно, — раздраженно бросил Стратег. — Какая-нибудь штабная блядь разболтала. Сам бы удавил… — Он выругался, потом поудобнее перехватил пулемет. — Пошли…

— Куда? — переспросил Хитрый.

— В рай для идиотов… — процедил Стратег и, не обращая больше на Хитрого внимания, быстро пошел вперед. Поджав губы, Хитрый шагнул следом.

Спустя несколько секунд до них донесся чудовищной силы взрыв — крейсер «Сарацин», гроза и гордость Империи, прекратил свое существование. А вместе с ним и Барон, и Мачо — как и все те, кого Хитрый успел узнать за эти дни.

Стратег уверенно шел в сторону доносившихся выстрелов. Хитрый не отставал, хотя и понимал, что это будет его последний бой. И странное дело, подобная мысль почему-то доставляла ему радость. Хитрый не мог разобраться в собственных ощущениях. Да, его поддерживал «коктейль», давал злость и отвагу. Но это не то, здесь что-то другое. Но что?