Отцы Ели Кислый Виноград. Первый лабиринт - Фаня Шифман

"А какое место, какую красивую Лужайку заняли! С видом на море!.. Надо ещё выяснить, кто такую Лужайку предоставил досам… по какой протекции…" – проговорила Офелия с нажимом. Тим слишком резко повернулся всем корпусом к подруге, чуть не свалившись с кресла: "Короче, Офелия, ты должна начать потихоньку, незаметно, постепенно… сначала умеренную, а затем… шумную кампанию в прессе против всего и всех, связанных с "Цлилей Рина". Ну, а самые прогрессивные и современные культурные веяния, покорившие весь мир, прежде всего – силонокулл, ты и так уже вовсю рекламируешь. Просто нужно как можно громче и убедительней противопоставить одно другому! Про-ти-во-по-ста-вить!!! – подчеркнул Тим. – И делать это непрерывно, чтобы эта идея вошла в умы и сознание простых эранийцев". Офелия усмехнулась не без ехидства: "Тимми, я, конечно, понимаю, что человек, лишённый от природы музыкального слуха, обладает в нашем деле особой ценностью в силу незамутнённости и неиспорченности восприятия нового и прогрессивного, особливо в музыке. Но давай не будем мне указывать, как и что я должна делать! Договорились?" Миней проговорил примирительно, проникновенно глядя то на одного, то на другую:

"Ребята, только не ссорьтесь! Нас связывает общее дело! Тебе, Тимми, стоит сойтись поближе с Ад-Малеком и Куку Бакбукини. Познакомься с ними поближе, узнай их вкусы и интересы, постарайся всемерно удовлетворить. Они очень пригодятся нам для нашего дела! Понял? Нет-нет, Фели, тебя я попозже подключу. Пока что используй всю свою ударную силу против меиричей и их Лужайки, а она у тебя имеется! Надо к ним раз-другой наведаться…" – "Опытному и талантливому журналисту достаточно поспрашивать народ, который там поблизости ошивается, чтобы выдать в меру достоверный материал!.." – заметила не без гордости геверет Тишкер.

Тим заглянул в глаза Офелии и тихо, опасливо предложил: "А кстати, почему бы тебе не сделать передачу о Климе Мазикине? Проинтервьюировать его на нужную нам тему по ходу дела!.." Офелия улыбнулась: "Да я уж думала об этом… И о нём, и об учёном-археологе Кулло Здоннерсе… Знаете? – тот самый, который открыл древнюю культуру народа мирмеев, разросшиеся остатки которого, оказывается, проживают у нас в Арцене… Как выяснилось, в Аувен-Мирмии, и не только там, живут современные… э-э-э… потомки этого очень самобытного народа… Ещё хочу посвятить передачу рассказу о Бизоне Хэрпансе… это уж оставлю на конец цикла о знаменитых деятелях современности. Всему своё время… Дай продумать… составить на каждый случай универсальную убойную композицию подачи материала…" Миней засмеялся: "Да, Тимми, ты уж очень торопишься. Дай развернуться. В нашем деле ничто так не ценится, как постепенность. И поменьше эмоций – они иногда могут сильно навредить делу. И, Офелия, милочка, о мирмеях старайся упоминать… э-э-э… очень ненавязчиво, как бы вскользь… Не надо раньше времени будоражить массы… всё же с ними… э-э-э… сама знаешь… э-э-э… не всегда всё ладно!

Поняла, кисонька? Ну, как, пошли на воздух? Минуточку… Официант, счёт!" Выходя на улицу, Тим сощурился и оглянулся по сторонам, затем предложил: "Миней, вас домой или?.." Сидя в машине, Миней какое-то время посматривал в окно, потом тронул Офелию, сидящую рядом с Тимом, за плечо: "Я, кажется, начинаю понимать, в чём главная проблема. Посмотрите – все усилия Офелии, если и воздействуют на основную массу эранийцев, то недостаточно. Народ хочет посещать свои любимые Лужайки, слушать свою любимую музыку, наслаждаться тем, к чему с детства привык. И за приемлемую цену! – с нажимом добавил он. – Это, пожалуй, самое существенное!" Тим пробормотал, глядя на дорогу: "Ага… Цены на всех этих неэлитарных Лужайках много ниже, нежели в "Цедефошрии"!" – "Хорошо бы незаметно прибрать к рукам все Лужайки. Тогда можно было бы и цены ненавязчиво контролировать, и репертуар…" – мечтательно заметил Миней. – "Ну-ну… Вы готовы контролировать эту артистическую богему? – прищурилась Офелия. – Рок-музыкантов, особенно тех самых, которые сейчас подвизаются в мюзиклах? Желаю успеха! О досах… э-э-э… меиричах, облюбовавших "Цлилей Рина", и не говорю!.." Миней, выходя из машины возле своего дома, положил руку на запястье Тима (до плеча ему было не достать): "Спасибо, Тимми, спасибо, Офелия! А над тем, что ты сказала, я подумаю… И ты подумай о моих словах! Задача непростая, но… посмотрим! Кстати, нам на данный момент совсем ни к чему ссориться с любителями других музыкальных направлений, с классиками, с рок-музыкантами и прочими… Их лучше иметь своими союзниками… Поняли, друзья мои?"

Не было в центре города ни одного паба или кафе, где бы на столике не лежало несколько экземпляров газеты "Бокер-Эр". Ведь это такой кайф! – удобно расположиться за столиком с запотевшей кружкой холодного пива (или дымящегося ароматного кофе со сладкой булочкой) и прочитать свежую статью любимицы эранийской элиты журналистки Офелии Тишкер.

Заглянем же через плечо вот этого, к примеру, завсегдатая популярного паба "У Одеда", расположенного как раз напротив городского базара, который содержит известный всей Эрании Одед Рагильский из квартала Бет. Заинтересовавший нас завсегдатай паба "У Одеда", полный лысоватый мужчина по имени Гади, уселся за столик у окна. На его вислом необъятном животе выделялись вытянутые подтяжки, непонятно как поддерживающие штаны. Не выпуская из правой руки запотевшей кружки, Гади левой рукой разложил на столе газету и в поисках колонки Офелии зашуршал желтоватыми, тонкими листами, пестрящими всевозможной забавно оформленной рекламой и фотографиями, вторгающимися с детской непосредственностью в статьи с недетским содержанием, создавая для кое-кого ощущение неловкости и диссонанса.

Но вот Гади отыскал нужную статью и углубился в чтение. Ополовиненная кружка сиротливо стоит по правую руку, повлажневшая газета занимает весь столик, а глаза так и бегают – туда-сюда, туда-сюда… Гади бормочет себе под нос: "Ага!

Ага! Где это самое? А-а-а… вот оно: "…низкий культурный уровень, царящий на прочих примитивных, маленьких, плохо оборудованных Лужайках, руководство которых неизменно потакает низменным вкусам толпы…" Блеск! Лучше нашей Офелии и не скажешь! – Гади незаметно для себя повысил голос, что привлекло к нему внимание сидящих за соседними столиками. – И кому эти остальные Лужайки ва-ще нужны, почему их не закроют?" К нему за столик подсел старинный приятель Мици. Он склонился к газете, и в ответ на реплику приятеля пожал плечами: "А чего их закрывать? Вот мои оболтусы любят ходить на "Рикудей Ам"! Разве у нас не демократия? Пускай каждый ходит развлекаться, куда ему хочется!" – "Ну, и пусть ходют – на то они и оболтусы!