Ученик Смерти - Павел Барчук

остались многие способности некроманта. Не в плане Силы. Сам понимаешь. Просто кое-какие профессиональные особенности. Ты привлёк внимание. Причем, не самых лучших для этого людей. Всего лишь за год твоей жизни нашлись желающие эти профессиональные особенности использовать в своих, корыстных целях. Не поверишь, но тебя даже успели, можно сказать, продать. Заранее, конечно, условно, но тем не менее. Как ты понимаешь, что-что, а вот этого допустить нельзя было. Подобная шумиха привлекла бы внимание Высших. И брата в первую очередь. Поэтому мне пришлось вмешаться. Особо я не могла развернуться. И обратно тебя тоже уже не вернешь. Убить — жалко. Да и глупо. Провела через Грани, чтоб потом собственноручно уничтожить. Ну, полная глупость. В общем, нужно было просто выждать время. А тех, кто уже имел виды на маленького некроманта, угомонить. Единственный способ для этого — сделать так, чтоб их планы рухнули. Поэтому идиотом тебя сделала я. Единственное, что могла, не привлекая лишнего внимания. Произошло это ровно через год после перерождения. Ах, да… Еще тебя пытались убить. Это тоже стало проблемой. Одно с другим не связано, конечно. В покушениях замешаны интересы Дома. Но тот, кто этого очень сильно хотел, тоже должен был успокоиться. А ребенок-идиот вообще не является угрозой ни для кого. Так что…

Смерть снова развела руками. При этом она оставалась совершенно спокойной и довольной собой. Говорю же, мы, некроманты, для нее всего лишь инструмент. Ей плевать на нас.

— Ну… Не знаю, что сказать… — Я покачал головой, недоумевая от всего, что услышал.

Как у нее просто… Подумаешь, всего лишь отправила меня на перерождение, которое и даром было не нужно. Засунула в Закрытый мир. Лишила всего. А потом еще, вдогонку, нормального младенца превратила в дурака. И я, благодаря ей, первые шесть лет своей новой жизни не помню. Хотя вот это, как раз, может и к лучшему.

— А я разве тебя спрашивала? — Валькирия удивленно изогнула одну бровь. — Твое мнение не особо кого-то волнует. Рассказываю, чтоб ты был в курсе произошедшего. Наши планы по-прежнему в силе. Я ведь не просто так конечной точкой беспамятства выбрала именно этот день. День твоего рождения. Все, кто должны были успокоится, успокоились. Все, кто должны были поплатиться за свою алчность, поплатились. Теперь мы можем приступить к главному. Ты, конечно, притащил с собой из прошлой жизни память некроманта и некоторые способности некроманта. Сначала я злилась, но теперь думаю, так даже лучше. Быстрее пойдёт процесс. Поздравляю тебя, Роберт. С сегодняшнего ты — ученик Смерти. Не слуга, не адепт. Ученик. А я, чтоб ты понимал, около пяти тысяч лет не брала себе учеников.

Российская Империя, Дом Огня, 2027 год Нового времени

— Иван Николаевич, извините, — Секретарь приоткрыл дверь, а затем осторожно, стараясь не производить лишних звуков и даже по возможности не дышать, просочился внутрь кабинета. — Звонит ваш сын. Я сказал Павлу Ивановичу, что вы очень заняты, но он там… как бы это выразиться…

Молодой парень, которого Старейшина Дома Огня взял на должность личного офисного помощника не так давно, чувствовал себя неуверенно и, видимо, не знал, как правильно сообщить хозяину об очередной дури наследника.

Это при том, что и без ежедневных заскоков Павлуши, выражавшихся в периодических звонках и жалобах, от которых у главы Дома потом случался приступ дурного настроения, боялся секретарь Ивана Николаевича просто до ужаса. Даже в хорошем настроении.

Сказать честно, Старейшина его бы и не взял. Зачем волкодаву ссыкливый, трясущий хвостом пудель? Но очень уж за отпрыска просила четырехюродная сестра. Так просила, так плакала. Мол, парень растёт в провинции, там нет ни возможностей, ни шанса. Иван Николаевич поддался уговорам. Но установил испытательный срок.

Судя по всему, придется пацана куда-нибудь на другую должность определить. Он при одном только виде Старейшины начинает заикаться и мычать. Хоть не ссыться с перепугу, и то спасибо. Толку от него не будет.

— Что там, Саша? — Иван Николаевич старался говорить спокойно.

Вид мнущегося в дверях родственника бесил его изрядно, как и новость об очередной блажи сыночка. Глава Дома Огня сам слыл человеком жёстким, решительным, даже не со стальных стержнем, а с титановым, и старался себя окружать подобными людьми. Особенно, на работе.

Не зря его в Совете побаиваются. А уж этих ядовитых пауков ничем не напугаешь. Возятся, ужалить пытаются. Но это пока только пытаются. Близок тот час, когда кто-нибудь на более решительные меры пойдет. Старейшины всегда друг друга тихо ненавидели. А сейчас прямо чувствуется в воздухе приближающаяся гроза. И главное, причину этой грозы Иван Николаевич пока в упор разглядеть не может. Жили ведь столько времени, если не дружно, то хотя бы более-менее мирно. Откуда волна пошла, не понятно.

— Павел Иванович, сын ваш… — Снова замялся секретарь.

— Саша, я в курсе, что Павел Иванович — сын мой. Ты давай по делу. Что надо ему?

— Он… он, по-моему, плакать изволит. — Выдал, наконец, личный помощник. И тут же испуганно добавил. — Но я не уверен. Мог ошибиться. Может, связь плохая. Соединяю?

В глазах секретаря появилась мольба — можно я уже пойду? М-да. С каждым годом кровушка Дома Огня все жиже и жиже становится. Сашка, вон, хоть и дальняя родня, но у Ивана Николаевича ближняя таким же ссыкуном растёт. И это — самая настоящая боль.

Плакать изволит… Да, нет, Сашка, не ошибся ты. Вырос у меня старшенький хрен пойми кем. Вот так хотел сказать Иван Матвеевич, но, естественно, не сказал. Это его, личная беда. Придется самому крест нести. По крайней мере, пока терпения хватает. А как терпение закончится, Пашку наследования лишит и в самый дальний удел отправит. Например, во Владивосток. Чтоб прям глаза вообще не видели. Вся надежда на кадетский корпус. Может, смогут из пацана мужчину сделать. Хотя… Вряд ли. Если яйца потерялись, их обратно не прицепишь. Так еще батя Ивана Николаевича говорил.

Глава Дома Огня отложил в сторону бумаги, которые внимательно изучал на момент появления секретаря, а затем, подумав буквально секунду, кивнул:

— Давай. Соединяй.

Секретарь, облегчённо выдохнув, быстро ретировался из кабинета.

Иван Николаевич протянул руку и взял трубку телефона-коммутатора, стоявшего перед ним на столе. Отключать личный мобильник во время работы вошло в привычку у него давно. Иначе хрен, что сделаешь. Поэтому сыночек, не дозвонившись на сотовый, начал долбить в офис. Ты погляди, настырный, где не