Лед. Чистильщик - Павел Корнев

– Вы понимаете, какие могут быть последствия? – Меня аж затрясло от злости. – Понимаете, что на кону стоит?!

– Прекрати истерику! – рявкнул куратор, шея которого начала багроветь, а по лицу расползлись алые пятна. – Нам нужна неделя! Одна неделя! Это ты понять можешь?

– А если будет достигнут критический уровень? Что тогда?

Шептало выставил вверх указательный палец и надолго замолчал, подбирая нужные слова.

– Катастрофы мы не допустим, – пообещал он наконец. – Если замеры покажут, что мы приближаемся к критическому уровню, работа портала будет приостановлена. Но не раньше. У меня просто нет на это полномочий.

– Да что такое происходит? – подался я вперед. – Что вы тащите на ту сторону?!

– Неважно. Важно, что реализация проекта обеспечит нас полной независимостью и от бюджетного финансирования, и от частных инвестиций.

– Все поставили на одну карту? А если что-то пойдет не так?

– Тогда нас съедят. Всех. И меня, и тебя, и многих других хороших людей тоже. Думаешь, почему институтом Счетная палата заинтересовалась? Это лишь один из инструментов оказания давления.

– Так сделайте что-нибудь! Выйдите на главу Счетной палаты, кто он там…

– А вот это не твоего и даже не моего ума дело.

– Одна шайка во власти бодается с другой? – поморщился я.

– Если упрощенно, то – да.

– Гадство!

– Политика.

– А это не одно и то же?

– Вопрос закрыт.

– Можно тогда уже в Сочи свалить? – ни на что особо не рассчитывая, спросил я.

– Друг мой нетерпеливый, – похлопал Владимир Николаевич меня по плечу, – если город провалится в Приграничье, то тебе в этот момент лучше находиться именно здесь. Шансов выжить будет больше.

– Смешно, ага. Обхохочешься.

– А если серьезно, работа для тебя найдется, не переживай.

– Я пойду? – напомнила тут о своем присутствии Алена, забирая со стола карту. – У меня тоже работа.

– Иди, – разрешил куратор.

– Владимир Николаевич, одну минуту. – Я выскочил вслед за девушкой и, нагнав в коридоре, предложил: – Может, поужинаем? Надо бы расслабиться, а то от таких новостей у меня сердце не на месте.

– Если сердце не на месте, его надо срочно вернуть, пока поздно не стало, – ехидно посоветовала девушка. – Вторую часть «Адреналина» смотрел?

– Да хватит тебе! Сходим куда-нибудь?

– Не могу, Лед, просто не могу, – с легкой ноткой сожаления отказалась Алена. – Весь отдел вчера до полуночи сидел, сегодня моя очередь. Будем твои замеры обрабатывать.

– Слушай, до этого вашего критического уровня и в самом деле далеко?

– Как до луны, – подтвердила Зимина.

– Свертки же не все промерены…

– Это неважно. Мы экстраполировали данные об энергетической насыщенности проверенных тобой аномалий на остальной город и получили общую картинку.

– Так можно? – удивился я.

– Разумеется! – не удержалась Алена от улыбки. – Но теперь придется твою теорию проверять. А это до утра…

– Ладно, если освободишься – звони. Я здесь еще ненадолго.

И ломая голову, чем бы заняться, раз уж все равно «здесь еще надолго», я вернулся в кабинет.

– Успокоился? – усмехнулся развалившийся в кресле Грачева куратор.

– С вами, пожалуй, успокоишься, – пробурчал я.

– Ты тоже не сахар, – резонно отметил Шептало. – Что с объяснительной?

– Держите, – отправил я куратору по столу свою отписку. – А что с записями камер наблюдения?

– Дались тебе эти колдуны, – досадливо поморщился Владимир Николаевич и убрал объяснительную в папку, даже не поинтересовавшись ее содержимым.

– Дались! И вообще – может, это все из-за них началось? В свертке на вокзале кто-то из колдунов точно был. А еще тамошний «пузырь» какими-то символами отмечен.

– Рассмотрел? – без особого энтузиазма спросил Шептало.

– Нет, не получилось подойти. Кстати! Вчера в арке тоже свежее граффити было.

– Концы с концами не сходятся, – мотнул головой куратор. – Что было раньше, курица или яйцо? Человек с латентными способностями мог стать полноценным колдуном, лишь предварительно побывав в свертке. Но свертки по твоей теории начали образовываться лишь после того, как нечто стало препятствовать нормальному рассеиванию энергии.

– Косяк, – согласился я. – И все же этими выродками надо заняться.

– А кто тебе мешает? Доступ к прямой трансляции и архивным записям уже оформили. Заходи в сеть под своим именем и смотри.

– Вы позволите тогда? – Я указал рабочее место Грачева, и куратор с тихим смешком поднялся из-за стола.

– Приятного просмотра, – пожелал он на прощание и покинул кабинет.

Выставив средний палец в сторону захлопнувшейся двери, я включил компьютер, дождался загрузки операционной системы и вошел в сеть. С ходу попытался отыскать нужные видеозаписи в бессчетных директориях многочисленных сетевых дисков, ничуть в этом не преуспел и набрал Виталия.

– Ты в институте? Зайди к Грачеву.

Правильно сформулированная просьба сработала на все сто: сказал бы, что мне его помощь нужна, неизвестно когда заявился бы, а тут – как штык. И ведь ни одного слова неправды не сказал…

– Ну? – буркнул Виталий, обнаружив в кабинете лишь меня одного.

– Чё – ну? – возмутился я. – Покажи, как записи с камер наблюдения посмотреть. В сеть зашел, доступ оформлен.

Парень в пару кликов мышки открыл каталог и объяснил:

– Файлы – это часовые записи, для просмотра прямой трансляции надо специальную программу запустить.

– Ты запускай, запускай.

Виталий тяжело вздохнул, но все же мою просьбу выполнил.

– А как между камерами переключаться? – уточнил я.

– Вот эта кнопка каналы меняет.

– Ты куда? А если мне еще что-нибудь понадобится?

– Я вообще-то еще даже чай попить не успел, – буркнул парень.

– А ты Виолетту Марковну попроси, она прямо сюда принесет. Грачев распорядился ни в чем не отказывать.

– Серьезно? – ухмыльнулся Виталий. – Ну тогда другое дело…

– Только без коньяка, тебе меня еще домой везти.

Парень пожал плечами и вышел в приемную; я закрыл прямую трансляцию и принялся запускать вчерашние записи. Разместил четыре окошка по углам монитора, и компьютер начал с некоторым запозданием реагировать на команды, но изображение не дергалось и просмотру это нисколько не мешало.

Вот только очень скоро мне надоело любоваться однообразными видами детского сада и соседних дворов, а собственной компьютерной грамотности для увеличения скорости просмотра не хватило. Это не в интернете шарить, тут все как-то совсем не просто…

– Ускориться можно как-нибудь? – спросил я у вернувшегося с чашкой чая и блюдцем печенья Виталия.

– Стрелками попробуй, – подсказал парень, садясь за стол. – Или через меню.

– Ага, процесс пошел.

Можно даже сказать – побежал. Побежали прохожие, заскакали по колдобинам разбитых дорог автомобили. Струи дождя серыми стрелами устремились к земле, ветви деревьев закачались, будто на город вчера обрушился самый настоящий ураган.

– А приближать изображение можно?

– Да, там…

– Ладно, если что, сам сделаешь, – махнул я рукой и задумчиво поглядел на блюдце с печеньем, но гонять парня за чаем для себя не стал. Если отвлекусь, точно что-нибудь важное пропущу…

Если оно будет – это важное.

Пока же ничего интересного на записях не происходило. Никто не появлялся из воздуха, никто не пропадал в никуда. Все чинно, мирно, благородно. Обычная жизнь обычного города.

Непогода, постепенно накатывающие на город сумерки, редкие собаководы и паломничество родителей, забиравших после работы из садика детей. Заезжающие во двор машины, выезжающие со двора машины, просто припаркованные машины. Небольшие компании и отдельные прохожие; и все как один спешат укрыться от непогоды.

И так – час за часом до самого наступления темноты. И только когда уже начало казаться, что время убито впустую, в свете автомобильных фар возникла темная фигура. Фигура и фигура, хрен бы с ней, но две камеры имели один общий сектор, и если на первой силуэт человека присутствовал, то на второй за мгновение до этого никакого прохожего на дороге не наблюдалось.

– Виталий, – позвал я, ставя воспроизведение на паузу. – Глянь.

Парень с недовольным видом оторвался от чаепития, молча отсмотрел настороживший меня отрывок и, не сумев придумать правдоподобного объяснения увиденному, пожал плечами:

– Поздравляю! Мы получили неопровержимое доказательство существования свертка. И что с того? Слишком темно, лица точно разглядеть не получится… – Водитель растянул окошко со стоп-кадром, насколько смог, увеличил, осветлил. – Можно, конечно, специалистов озадачить, но вряд ли у них что-нибудь путевое выйдет.

На экране темнело серое пятно лица с кляксами черных очков.

– Этот там был, – ткнул я пальцем в монитор. – Так, говоришь, спецы сумеют обработать изображение?