Южный крест - Дина Роговская

– Ух, ты… – услышала я.

– Майкл!

– Привет, сестренка, – он обнял меня и, обеспокоенно окинув взглядом, спросил: – Что стряслось?

– Все то же самое, – хмуро сказала я и отошла к бару, – выпить хочешь?

– Нет, я летаю.

Я налила нам воды и, протянув Майклу стакан, сказала:

– Канингем, отпал. Они запустили Ланкастера.

По лицу Майкла пробежала тень, и щека дернулась. Он залпом выпил воду и поставил стакан на столик.

– Я не могу помочь тебе в этом, Фрэнсис, – глухо сказал он.

– Я знаю. Только отцу это было по силам, – я положила ему руку на плечо. – Майкл, я справлюсь, и больше не будем об этом говорить.

– Я должен тебе еще кое-что сказать, Фрэн, – начал Майкл.

– Что случилась? – я уже знала, что услышанное меня не порадует.

– Очередная командировка. Я все еще работаю на правительство, присягу никто не отменял. Мы уйдем на три месяца. Мне придется тебя оставить одну.

– Ясно, – я привалилась к стене, – все уйдете?

– Да.

– Когда?

– Через неделю.

– Ты еще заедешь? – звенящим голосом спросила я.

– Конечно, глупая, – он крепко прижал меня к себе.

Майкл приезжал ко мне каждый день. Мы говорили о предстоящей экспедиции, о кораблях, о моих предприятиях и ни словом не касались того, что отравляло мне жизнь. Я даже не пыталась расспросить его о Барте. После того вечера я его не видела и ничего о нем не слышала. Майкл же не проронил о нем ни слова. Накануне отлета Майкл заехал попрощаться, и, когда он уехал, я осталась одна.

Я загрузила себя работой и полетами так, что ночью едва хватало сил добраться до постели. Но какая-то часть сознания без конца продолжала думать о Барте. Никакие «мертвые петли» не моги вытряхнуть его из моей головы.

– Лучше бы тебя комиссовали, – сказал командир после моего очередного экстремального приземления, глядя мимо меня на мой истребитель.

– Он выдержит, он крепкий, сэр, – сказала я, снимая шлем.

– Я так долго не протяну, – сказал он и, развернувшись, пошел к Башне.

Я понимала, что должна сбавить обороты ради него. Он заботился обо мне, и мне хотелось ответить ему тем же. Но когда я поднималась в воздух…

– Сэр! – я побежала за ним.

– Да? – он обернулся.

– Дайте мне новичков, сэр, – я сжала шлем в руках так, что пальцы побелели, и, кажется, я услышала треск.

Я знала, на что обрекаю себя этой просьбой, но только желторотик на хвосте мог удержать меня от безумств в воздухе.

– У нас не так много курсантов, Морган, они скоро закончатся.

– Я возьму себя в руки, сэр.

– Хорошо, завтра дам тебе самых «зеленых».

– Да, сэр.

– Они еще ни разу не летали.

– Я поняла, сэр.

– Надеюсь. До завтра.

– До завтра, сэр.

Я отлепила руки от шлема и посмотрела на его матовую поверхность, пытаясь понять, что хрустнуло, но ничего не увидела.

В конторе меня уже ждали. В приемной подскочил со стула молодой человек.

– Мисс Морган…

– Это вам на подпись, мэм, – встала моя секретарша, – и мистер Грин ждет вас.

– Этот? – кивнула я на парня.

– Да, мэм.

– Заходите. – Мы вошли в кабинет. – Слушаю.

Парень мял в руках папку, подмышкой была зажата коробка.

– У вас пять минут, – подстегнула я его.

– Я слышал о вашем новом корабле и его оснащении, мэм…

Я сняла летную куртку, повесила ее в шкаф и протянула руку:

– Давайте.

Он тут же протянул мне папку с технической документацией и теперь держал в руках коробку.

– Это тоже, – я забрала коробку.

Сняв крышку, я увидела черный треугольник, отдаленно смахивающий на бумеранг.

– Что это?

– Я еще не дал этому названия, мэм, – он осторожно вынул прототип из коробки.

– Название – не главное. Что это? – я взяла в руки довольно увесистый прибор.

– Это… поисковик-разведчик. В него вмонтировано несколько камер, работающих в разных режимах. Им можно управлять вот с этого устройства, оно вмонтировано в браслет.

– Эта штука летает? – дошло до меня.

– А я не сказал? Ну да…

– Максимальная высота и скорость полета?

– Тысяча метров, сто сорок километров в час.

– Как далеко он может улететь от оператора?

– На расстояние радиосигнала…

– Неплохо, – я смотрела на прибор и понимала, что он бесценен. – Кто еще в курсе ваших разработок?

– Никто, мэм, это мое личное. Я делал это в свободное время…

– Засекретить. Вы получите лабораторию и штат, – я снова посмотрела на прибор в руках. – Страж-птица, – вспомнила я когда-то прочитанный рассказ.

– Нет, мэм. Это не робот, это наблюдатель, и он не вооружен.

– Вот именно. Доработайте. У него есть чип памяти?

– Да, он может снимать безостановочно в течение суток и все отснятое сохраняется.

– Мистер Грин, вы получите премиальные и все то, что я уже озвучила – лабораторию и штат. Доведите эту птичку до совершенства.

– Да, мэм, – выдохнул ошарашенный мистер Грин.

Он ушел, а я немедленно отдала все распоряжения. Этот парень еще сам не понял, что создал. Эта вещь станет незаменимой в исследовательских экспедициях, а уж как в нее вцепятся полицейские и службы госбезопасности… Вот от них я держала бы это подальше. Пожалуй, эта игрушка останется только моей, во всех ее модификациях.

Зазвонил телефон.

– Да?

– Мисс Морган, сэр Колин на первой линии.

– Хорошо, соедините. – И дайте мне пистолет, мысленно продолжила я и взяла трубку: – Слушаю.

– Сэр Ланкастер не подошел, мэм. Мутации уже в первом поколении, – его голос звучал равнодушно сухо.

– Кто следующий? – спросила я.

– Сэр Мак-Артур, мисс.

– Хорошо, – я положила трубку.

Еще месяц отсрочки. Какой странный у меня теперь календарь.

Дэвид Мак-Артур. Из череды лиц, промелькнувших в памяти, выделилось одно. Темные волосы, зеленые глаза, перебитый нос. Рослый, крепкий, с наследственной жестокостью и тягой к насилию. Учитывая мою родословную, классные у нас будут детки. Хотя, во мне есть еще материнский набор генов. Неизвестно, как поведут себя они. Для этого в кланах и существуют генетики.

Да, Мак-Артур. Нас представили на балу. Он скользнул по мне оценивающим взглядом, как наездник по норовистой кобыле. Я сжала сумочку до хруста содержимого, но улыбнулась, ответила на дежурный комплимент и позволила пригласить себя на танец. С первых же тактов стало ясно, какая жизнь ждет меня с ним. О полетах и даже о своем особняке можно забыть. Он запрет меня в своем доме как свою собственность, и никто ко мне туда не сможет пробиться. Он вел меня в танце твердо и властно. Я не сопротивлялась. Незачем сейчас показывать когти, буду действовать, когда придет время. Я податливо скользила по залу, убеждая себя, что в случае необходимости я смогу дать отпор. Столько лет военной подготовки не могли пройти даром.

Что ж, месяц у меня еще есть. Надо очень много успеть сделать.

Утром следующего дня я смотрела на троих новичков. Почти подростки. Неужели я была такой? Сейчас мне кажется, что я всегда умела всё. Я смотрела на их худые шеи, длинные руки и пунцовые уши. Щеки выбриты там, где начал пробиваться пушок. Мальчишки…

– Сегодня ваш дебют, джентльмены. Взлет и посадка. Я лечу дублером. Покажите мне, что вы что-то можете. Первый, пошел.

Я кивнула парню, стоящему первым, на истребитель для двух пилотов, и он побежал к самолету.

– Остальным ждать здесь, смотреть на нас и быть готовыми, – распорядилась я.

Мы заняли свои места, и я надела шлем.

– Мак-Аллен, чего ждешь? Заводи.

Он запустил двигатель, протестировал системы, связался с Башней и запросил разрешение на взлет. Вырулив на взлетную полосу, истребитель разбежался и взмыл в небо. Странно лететь пассажиром, обычно за штурвалом я. Мы поднялись над облаками, и солнце ударило в глаза, я на всякий случай подхватила штурвал, и не напрасно. Нас слегка занесло, я успела выровнять самолет.

– Держи машину, Мак-Аллен.

– Да, мэм, – он послушно перехватил штурвал.

– Ладно, на сегодня хватит, домой! Садись, – вела я.

Он связался с Башней, совершил ученически точный вираж и зашел на посадку. Я машинально положила руки на штурвал, инстинкт самосохранения такая штука, которую не истребить ничем…

– Ветер боковой, шквальный, держи машину! – рявкнула я, когда нас опять начало мотать.

– Да, мэм, – Мак-Аллен выровнял самолет.

Мы зашли над посадочной полосой, и шасси коснулись ее покрытия. Сначала одно, потом другое. Твою мать, зелень некошеная…

Я не выдержала и вмешалась в процесс, остановив самолет на взлетной полосе.

– Все, на сегодня ты закончил, – я подняла верх кабины и махнула второму курсанту. – На борт!

Первый выбрался из кабины явно недовольный собой. Ничего, так лучше. Будет старательней учиться. Второй забрался в кабину и надел шлем. Мы повторили всю процедуру, и я убедилась, что этот еще более неуклюжий, чем первый. Шон Финнеган, пилот аж в пятом поколении. Черт, он летает даже хуже первого. Что ж, похоже, мне будет чем заняться в ближайший месяц. Я не убирала рук со штурвала до момента полной остановки, настолько все было плохо. Парень выбрался из кабины чернее тучи, я махнула третьему. Тот с готовностью занял свое место и, опустив крышу кабины, запустил двигатели.