Психология свободы: теория и практика - Елена Кузьмина

«Свобода человека состоит в его возможности выбирать между двумя наличными реальными альтернативами. Свободу в этом смысле следует дифинировать не как “действия в сознании необходимости”, но как действия на основе осознания альтернатив и их последствий» [184, 103].

Определяющим фактором принятия решения в пользу лучшего или худшего, по мнению Э. Фромма, является ясное осознание ситуации, а именно: того, что хорошо и плохо; собственных желаний; способа действия, наиболее подходящего для достижения желаемой цели; реальных возможностей, между которыми есть выбор; последствий каждого из возможных решений; недостаточности осознания без желания действовать, готовности взять на себя неизбежные лишения и боль, если действовать наперекор своим страстям.

Э. Берн (1902—1970) – американский психолог и психиатр, создатель трансакционной теории личности, видит возможности свободы человека в осознании сценария своей жизни. Согласно его концепции, судьба человека программируется родителями еще в детстве, но сценарий, воспроизводящий логику сказки, мифа, семейной традиции, не является фатальным. Он может быть изменен в результате осознания содержания и отказа от его реализации в случае, если последствия носят негативный характер. Свобода в трансактном анализе связана со способностью человека «перерешить» сценарное решение, отказаться от игр по запрограммированному сценарию [22].

Умеренную позицию детерминизма в пространственном континууме шкалы «свобода – детерминизм» занимает Э. Эриксон (19021994). В противоположность тезису психоанализа об антагонизме личности и общества центральным интегративным качеством личности он считает психосоциальную идентичность, субъективно переживаемую как «чувство непрерывной самотождественности». Проблематика свободы обнаруживается в концепции личностного развития Э. Эриксона, когда речь идет о влиянии окружения на личность в процессе ее развития и поиска человеком психосоциальной идентичности на основе веры в себя, о принятии своего целостного образа в единстве с многообразными социальными связями [207]. По мнению Э. Эриксона, если в течение первых четырех стадий психосоциального развития (младенчество, раннее детство, возраст игры, школьный возраст) поведение человека полностью обусловлено влиянием окружающей среды, то в последующих четырех стадиях (юность, ранняя зрелость, средняя зрелость, поздняя зрелость) разрешение кризисов в меньшей степени зависит от внешних факторов. Поиск психосоциальной идентичности связан с когнитивными способностями, благодаря которым человек видит множество альтернатив. Интеллектуальные способности помогают сформировать смысл идентичности, дают возможность совершить выбор из множества обязательств (личных, профессиональных, идеологических и других). Однако, согласно концепции Э. Эриксона, жизненный выбор взрослых несет на себе отпечаток ограничений, которые были в детстве.

2.3. Юнгианский подход к пониманию свободы

К. Юнг (1875—1961) выделяет три подструктуры личности:

1) Эго (в нем представлено все, что человек осознает);

2) личное бессознательное (вытесненное из сознания – комплексы);

3) коллективное бессознательное (архетипы).

С позиции аналитической теории личности К. Юнга, человек находится под влиянием разнообразных комплексов: власти, денег, секса и т. п., – и коллективного бессознательного, которые вмешиваются в ситуацию. Архетипический разум часто подменяет сознательную мысль. Комплексы и архетипы «приходят, ведут себя как им заблагорассудится, затрудняют или изменяют наши сознательные намерения самым неподходящим образом». Помимо внутренних мотивов, человек часто не осознает и внешнее влияние – им движут силы не только те, которые внутри него, но и те, которые в виде стимулов действуют извне.

Люди отказываются признавать, что они зависимы от сил, находящихся вне сфер их контроля. Им легче поддерживать иллюзию свободы, чем осознавать, что происходит на самом деле.

«Человеку нравится верить в то, что он хозяин своей души. Но до тех пор, пока он не способен контролировать свои настроения и эмоции или осознавать мириады скрытых путей, по которым бессознательные факторы вкрадываются в его мероприятия и решения, человек хозяином самого себя не будет» [209, 77].

К. Юнг считает девиз «Где есть воля, там есть и путь» суеверием и замечает:

«…для того, чтобы поддержать свою веру, современный человек расплачивается удивительным отсутствием самонаблюдения. Он слеп к тому, что, несмотря на свои рациональность и эффективность, он одержим “силами”, находящимися вне его контроля. Его демоны и боги вовсе не исчезли, они всего лишь обрели новые имена. И они удерживают его на ходу своим беспокойством, нечетким пониманием, психологическими сложностями, ненасытной жаждой лекарств, алкоголя, табака, пищи и прежде всего огромной массой неврозов» [209, 76].

Самая большая опасность для человека, по мнению К. Юнга, проистекает из необозримости психических реакций и ограниченной узости действия. Архетип тени (темной стороны своей натуры) олицетворяет собой сопротивление осознаваемости. Осознание собственной тени приводит к освобождению от нее, в результате чего мы сможем защититься от любой моральной и ментальной инфекции, любых измышлений противника.

С целью создания условий для освобождения бессознательного от жестких препон сознания К. Юнг использует метод активного воображения. Не случайно тема свободы неизбежно появляется при анализе творческого процесса, в который погружен создатель художественного произведения. Не осознавая, кто его ведет – он сам или творчество, он может переживать иллюзию абсолютной свободы, но, тем не менее, его деятельность способствует достижению свободы. Художник через фантазию, интуицию, работу с символами и архетипами устанавливает связь с бессознательным, позволяющую расширять его актуальные границы возможностей и границы тех, кто воспринимает художественное произведение. Автор художественного произведения

«…подвергает свой материал целенаправленной сознательной обработке… пускает в ход… всю силу своего суждения и выбирает свои выражения с полной свободой… Он сам и есть свое собственное творчество, весь целиком слился с ним, погружен в него со всеми своими намерениями и всем своим умением» [209, 274].

Через творчество художника происходит соединение человека с коллективным бессознательным:

«…отношение к архетипу… “задевает” нас; оно действенно потому, что пробуждает в нас голос более громкий, чем наш собственный. Говорящий праобразами говорит как бы тысячами голосов, он пленяет и покоряет, он поднимает описываемое им из однократности и временности в сферу вечносущего, он возвышает личную судьбу до судьбы человечества и таким путем высвобождает в нас все те спасительные силы, что извечно помогали человечеству избавляться от любых опасностей и превозмогать даже самую долгую ночь. Такова тайна воздействия искусства» [209, 284].

Творчество способствует достижению свободы, так как художник устанавливает связь с коллективным бессознательным, а следовательно – с причинами мотивов поведения. Процессы творчества и осознания, приводящего к индивидуации (объединению всех аспектов личности вокруг самости), обнаружению в себе архетипов, в которых заключен весь опыт человечества, способствуют гармонизации личности, установлению связи с бессознательным (выходу из индивидуального во всеобщее! – Å. Ê.), что позволяет индивидууму расширять актуальные границы возможностей, быть самореализующимся.

2.4. Отрицание свободы в бихевиоризме Б. Скиннера

Б. Скиннер (1904—1990) считал, что поведение людей закономерно, они находятся в абсолютной зависимости от своего прошлого опыта, и свободы не существует. В книге «За пределами свободы и достоинства» («Beyond Freedom and Dignity») [256] он выразил резко отрицательное отношение к этим ценностям, полагая, что они не решают проблемы, а лишь иллюстрируют сложности, которых нужно избегать. Этот подход, вызвавший волну протеста, Р. Мэй (R. May 1981) сравнивает с позицией «Великого инквизитора», подчеркивая сходство в основных положениях: ориентации на человеческое счастье, понимаемое в абстрактном смысле, и убеждении, что человеку нужны хлеб и власть над ним. Р. Мэй называет такую позицию догматической и обнаруживает ее корни в тревоге перед мыслью о свободе и связанными с нею – изменением и ответственностью.

2.5. Понимание человека как свободного в гуманистической психологии – К. Роджерс, А. Маслоу

Сильная позиция в представлении о свободе человека проявляется в работах психологов гуманистического направления – А. Маслоу и К. Роджерса. Они едины в понимании человека как свободного, в представлении о том, что человек в процессе самоактуализации осуществляет выбор, самостоятельно строит свою жизнь.