Петру Гроза - Феодосий Константинович Видрашку
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Петру Гроза видел, как тысячи и тысячи людей принимают это решение, и подумал, как будет замечательно, если по всей стране, во всех городах и селах Румынии подымется эта грандиозная сила, подымется на борьбу, не считаясь ни с какими запретами, ни с какими шумными выходками гогистов и кузистов! Как было бы грандиозно, если бы весь народ на земле поднялся вот так, независимо от национальности, все как один, как братья по труду пошли бы на эксплуататоров…
Но, как всегда, после такого минутного подъема брал верх холодный рассудок. Гроза представлял, какие опасности подстерегают борцов за свободу на каждом шагу, и самая страшная опасность — подлое предательство. «Неужели они предадут? — думал он о царанистах. — Предадут меня — ладно, переживу, но неужели они предадут вот этих, простых и честных людей, проходящих сейчас стройными рядами мимо нехитрой трибуны на главной площади города Девы?»
И перед его глазами снова вставал Октавиан Гога. Талантливый поэт, интересный собеседник, человек, знающий крестьянскую душу и воспевший ее в своих стихотворениях. Сколько стихотворений Гоги знает наизусть Гроза! Скольких людей способны поднять на борьбу талантливые, зажигательные строки! Грозу в прежних беседах с Гогой беспокоили его чрезмерные ноты национального» Гроза однажды сказал ему, что это выражение национального духа, порой бахвальство предками и их героическими делами, победами приводит к умалению чисто человеческих чувств людей другой национальности. Видя, что Гога молчит, Гроза сказал: «Когда знаешь, что у тебя очень красивая жена, ее не надо безудержно хвалить на людях, даже среди друзей. Ведь у кого-нибудь из них жена может оказаться не слишком красивой… Когда без конца и без меры хвалишь что-нибудь свое, обязательно умаляешь кого-то другого». Октавиан Гога и этого не услышал, он был занят своими думами, чужое мнение его не интересовало. Болезненное увлечение национальным и привело его к созданию своей национал-христианской партии.
И сейчас, когда по улицам Девы проходили демонстранты в поддержку Единого фронта, гогисты собирались небольшими группами на окраинах города, разворачивали свои стяги с фашистскими знаками.
До чего же ты докатился, Тави[38]!
Не так уж далек тот час, когда Тави, Октавиан Гога, поедет на консультацию к Гптлеру и к Риббентропу. Ему нужен был опыт для миссии, о которой даже Петру Гроза не мог догадаться.
Против идеи Народного фронта ополчилась вся реакция. После массовой демонстрации в Деве, видя, что создание фронта неизбежно, реакция предпринимает попытки прямого подкупа активистов «Фронта земледельцев». Настоящую сенсацию произвела весть о том, что к председателю организации «Фронта земледельцев» района Хунедоары Ромулусу Зэрони пришла группа агентов и предложила сто тысяч лей в случае, если он согласится выставить свою кандидатуру на выборах по отдельному от Народного фронта списку.
Ромулус Зэрони постучался к Петру Грозе. Пошли на прогулку по знакомой тропинке к вершине крепости.
— Они мне говорят: «Давай соглашайся идти по другому списку. Вот сто тысяч. — И один из них показал большую пачку тысячных бумаг. — Нам нужна голова для списка». — «Могу дать одну баранью голову», — ответил я.
— А кто же они? — поинтересовался Гроза.
— Как я понял, это люди Арджетояну. Из аграрной лиги. Им тоже хочется выступить, выделиться…
— Не только выделиться, дорогой мой друг Ромулус, — ответил Гроза. — Тут дело гораздо глубже. Речь идет о попытке сорвать любыми путями Народный фронт. Вот послушай.
И Гроза стал объяснять Зэрони, что на частичных выборах считается избранным тот кандидат, у которого большее количество голосов.
— Хоть он и не получит, допустим, абсолютного большинства, все равно считается избранным. Отдельная кандидатура отколовшегося от «Фронта земледельцев», как бы там ни было, все равно какое-то количество голосов отвлечет. И тогда что? Тогда станет меньшим количество голосов общего кандидата. А кандидат от правительственной партии при помощи еще нескольких умелых операций становится избранным. Понятно?
— Да, понятно, только не на того напали. Я им сегодня устрою. Устрою веселую жизнь. Наши друзья узнали, что все эти охотники за голосами заняли в гостинице Девы девять комнат… Они попытаются все же найти кого-нибудь… Они ведь могут напасть на какого-нибудь жадного до денег и не из наших активистов.
— Нет, нет, — ответил Гроза, — им нужна личность, им нужна известная фамилия одного из руководителей «Фронта»…
— Тогда они никого не найдут.
— Я тоже так думаю, только все равно надо дать им понять, что с фронтистами играть не так легко.
На второй день несколько демократических газет Бухареста напечатали сенсационное сообщение из Девы под крупным заголовком «Попытка коррупции на выборах в Хунедоаре». В сообщении описывалось со всеми подробностями, как люди Арджетояну хотели подкупить Зэрони. Газеты приводили характеристики политикана Арджетояну. «Это он, — писали они, — после голосования в парламенте закона об аграрной реформе говорил: «…надо забрать землю у тех, кто не имеет возможности ее обрабатывать. Очень плохо, что поступили так сентиментально, раздав землю немощным людям, не имеющим средств засевать ее…» Этот же человек, добавляли газеты, не кто иной, как тот «горячо любящий свое отечество, который во время уборки винограда на своих плантациях надевает на крестьян собачьи намордники, чтобы они не могли кидать ягоды в рот; по его же указанию приносимые крестьянами яйца в уплату за арендуемую у него землю пропускаются сквозь специальное кольцо: нестандартные экземпляры не принимаются».
«Охотники» за голосами поспешно покинули апартаменты гостиницы Девы.
Противники Народного фронта шли не только на подобного рода грубые акции. Они тайно следили за активистами «Фронта земледельцев», неусыпно наблюдали за Петру Грозой. Вооруженные отряды национал-христианской партии Октавиана Гоги стояли у избирательных участков, а в день выборов сторожили урны.
И все же итоги выборов оказались для реакции разочаровывающими.
Народный фронт получил 50 процентов от всех поданных голосов (31965), правительственная либеральная партия, несмотря на фальсификации и манипуляции избирательным механизмом, получила 25 тысяч голосов, а фашистская партия Октавиана Гоги — 7 тысяч.
Гицэ Поп, кандидат от Народного фронта, был избран.
Что же показали эти выборы?
Они наглядно продемонстрировали возможности Народного фронта. С одной стороны, они показали, на что способны объединенные антифашистские силы, показали процесс их объединения, а с другой стороны, был доказан тот неоспоримый факт, что концентрация демократических сил способна вытеснить реакцию с занимаемых ключевых позиций в стране, способна преградить путь открытой фашистской диктатуре.
Безусловно, число голосов, полученных кандидатами от Народного фронта, было бы еще более внушительным, если бы банды хулиганов и жандармы не помешали избирателям прийти на выборы.
