Роберт и Арабелла - Кэтлин Уинзор

Он вопросительно улыбнулся.

Она приблизилась и положила руку ему на грудь, беспокоясь о том, как пройдет его первая вылазка в приморский город, в окрестностях которого они остановились. Роберт собирался взять Одиссея и оставить его в городской конюшне. Он часто говорил Арабелле, что лошади, как правило, запоминаются лучше людей, потому что по ним всегда видно, сколько миль преодолел всадник.

– На белом фоне твоя кожа кажется совсем черной. Ты смуглее, чем я предполагала.

– Сойду за араба? – спросил Роберт, который специально выбрал такой костюм для маскировки.

– Но у тебя голубые глаза.

– Арабы бывают голубоглазыми. Крестоносцы не только вывезли, что могли из Святой земли, но еще кое-что оставили.

Роберт запасся достаточным количеством золотых монет с изображением короля и Гуиза, чтобы разузнать, не искал ли кто-нибудь тут цыгана, путешествующего в одиночестве с тремя лошадьми и собакой.

С тех пор как они покинули укрытие, в котором отсиживались после убийства незнакомого всадника, прошло несколько дней. Все это время они без остановки ехали на юг и достигли, наконец, родных краев Роберта, о которых Арабелла имела лишь смутное представление. От моря они были далеко.

В этих местах прошло детство Роберта, когда он пятилетним мальчишкой – вместе с другими сыновьями старейшины табора или в одиночестве – побывал во многих окрестных городах. Теперь он не сомневался, что отыщет здесь кого-нибудь из старых знакомых. Арабелла подозревала – хотя и промолчала о своих подозрениях, – что Роберт бывал тут и в то время, когда жил со своей графиней.

– Здесь живут люди, которым я могу доверять. Они считают меня своим и ненавидят тех, кто приходит с севера, из страны твоего отца.

– Они ненавидят нас? Но почему? – изумилась Арабелла, в которой неожиданно проснулись патриотические чувства.

– Северяне не любят тех, кто живет в южных провинциях. Ты это знаешь, – улыбнулся он.

Через минуту он должен был покинуть ее, и Арабеллу охватил непонятный ужас.

Он собирался взять Одиссея. А если он хочет оставить ее навсегда? Без нее он избавится от множества проблем и с легкостью найдет себе пристанище в одном из этих приморских городов.

Роберт улыбнулся ей, но его лицо было серьезным. Казалось, он прочитал ее мысли, что было нетрудно – ведь она смотрела на него такими жадными и вместе с тем тоскливыми глазами, словно хотела запомнить и сохранить в памяти черты навсегда уходившего из ее жизни любимого человека.

Он поцеловал ее, осторожно развел руки, готовые сомкнуться у него на шее, и покачал головой, давая понять, что на ласки сейчас нет времени. Дверь за ним закрылась, щелкнул замок.

Арабелла слышала, как он что-то сказал Калифу. Подойдя к окну, она увидела, как он вскочил в седло, легко и изящно, показывая навыки искусного наездника, галопом помчался к лесу и вскоре скрылся за деревьями. Арабелла долго смотрела ему вслед и, наконец, с тяжелым вздохом отошла от окна.

Она взяла свою любимую лютню, села к столу и, положив ее на колени, стала перебирать струны, а затем тихо запела старую песню трубадуров – песню севера, которую слышала как-то в тронном зале замка.

Музыка против ее ожиданий не развеяла грусти, но Арабелла продолжала играть. Она совсем не беспокоилась, что Роберт мог попасть в беду, – у него было особое чутье, позволявшее избегать опасности. Однако мысль о том, что он мог случайно встретить в городе свою графиню – они были как раз неподалеку от владений ее мужа, – приводила ее в ужас.

Может быть, это случится не сегодня, а в какой-то другой день. Если они останутся здесь надолго, то однажды Роберт и графиня столкнутся на улице и узнают друг друга.

Теперь он, наверное, еще красивее, чем четыре года назад. Разумеется, ведь тогда ему было всего шестнадцать. Он стал взрослым и сильным мужчиной, и она наверняка захочет снова быть с ним.

А Роберт?

Когда-то он говорил ей о своей независимости. Но тогда ревность для него не существовала, а с тех пор, как он привел к ней юного оруженосца, многое изменилось.

Сейчас Арабелла зависела от него, и не только потому, что он мог доставить ей удовольствие. Сама ее жизнь находилась в его руках. А такое бремя почти непосильно для человека, чья свобода никогда и ничем не была ограничена. Впрочем, он добровольно согласился на это.

Роберт решил связать свою судьбу с ней той ночью в лесу. А ведь он прекрасно понимал, с какими трудностями это будет сопряжено.

Теперь цыган был в бегах, и если он не избавится от нее, то ему придется скрываться до конца дней. Арабелла очень хорошо понимала, что король не отступится и не простит.

Северный напев незаметно сменился песней южан, которой научил ее Роберт. В ней шла речь о любви и разлуке, об отречении от счастья. С какого-то момента она стала звучать для Арабеллы как пророчество.

Графиня была южанкой. Именно поэтому судьба привела ее в цыганский табор, когда она выехала на прогулку в поисках любовного приключения.

Так же как и саму Арабеллу. Она, подобно большинству женщин, предпочитала маленькую, безопасную интрижку настоящему чувству. Но находиться рядом с Робертом – значит подвергать опасности свою жизнь.

Если он встретится с графиней, она поможет ему скрыться от преследователей. Солгать мужу спустя четыре года будет нетрудно. Роберт вполне мог сойти за трубадура: он образован, говорит на многих языках, играет на лютне и умеет петь.

Ни люди короля, ни посланцы Гуиза не станут искать его в замке графини. Роберт сможет жить там, в полной безопасности.

Арабелла никогда по своей воле не расстанется с Робертом, но он вполне может оставить ее. Например, сошлется на то, что ему нужно в город, и не вернется. И даже если ей удастся после этого возвратиться к отцу и вымолить его прощение, она уже никогда не сможет жить так, как прежде. Маленькие любовные приключения ей уже не будут нужны.

Арабелла решила, что должна дать ему возможность пойти к графине. Она готова была вернуться к отцу, но только после того, как примет цыганское снадобье.

Песня стихла. Арабелла в задумчивости стала рассматривать рисунок ковра, которым был застелен пол. Затем она отложила лютню в сторону.

Роберт не хуже, чем она сама, понимал, что их ждет, если они останутся вместе. Он понимал это еще прежде, чем явился на турнир, выполняя обещание. Если теперь он захочет оставить ее…

Арабелла подошла к зеркалу, своему единственному союзнику, которому она доверяла самые сокровенные мысли.

Оставить ее? Нет, на такое он вряд ли способен.

Когда дверь открылась, и на пороге появился Роберт, она все еще расчесывала волосы перед зеркалом. На ней был расшитый золотом арабский халат без рукавов и с глубоким вырезом. Она медленно обернулась на звук его шагов.