Афера в Брунее - Жерар Вилье

Махмуд затормозил так резко, что Мэнди чуть не вылетела через ветровое стекло. Затем крутым поворотом руля выехал на дорогу, ведущую в джунгли, и остановился. Мэнди уже взялась за дело, склонившись над ним. Она с трудом могла захватить ртом лишь треть его, но через несколько минут в ее руках была настоящая мачта. Махмуд бурчал, как животное, обезумев от возбуждения. Вдруг он высвободился, выскочил из машины, открыл заднюю дверцу и увлек ее за собой. Он поставил ее на колени на заднем сиденье и единым порывом вошел в нее. Мэнди взвыла, еще не привыкнув к его манерам примата.

– Стой! Ты разорвешь меня на части!

От этого Махмуд еще больше возбудился. Опершись о нее, он начал свои бесконечные движения в сумасшедшем ритме. Закрыв глаза, Мэнди представляла, что се берет какое-то чудовище из фантастического романа.

– Ну нет! – пробурчал Махмуд, еще склоненный над ней. – Я делал это с филиппинками, которые вдвое меньше тебя. И я тебе буду делать так часто...

– Я хочу вернуться в город, – сказала Мэнди. – Мне скучно в Джерудонге.

Однако Махмуд всячески старался ее ублажить! У нее уже не хватало пальцев, чтобы нацепить все кольца, подаренные им за сорок восемь часов. Он специально пригласил из Сингапура ювелира, привезшего для Мэнди невиданную коллекцию драгоценностей. Мэнди выбрала из нее на добрый миллион долларов, а Махмуд и глазом не моргнул... Несколько раз в день он несся, сломя голову, по дороге в Джерудонг, чтобы удовлетворить ее капризы и фантазии...

По крайней мере, Мэнди Браун чувствовала себя в безопасности. Майкл Ходжис несколько раз появлялся в бунгало, но Мэнди знала, что он не решится что-либо предпринимать.

Махмуд наконец оторвался от нее и спрыгнул на землю. Никогда еще он не встречал женщину, подобную Мэнди Браун... Они продолжили путь в Джерудонг, и Махмуд вел теперь машину с меньшей скоростью.

– Я построю для тебя дворец рядом со своим, – заявил он. – И ты примешь мусульманскую веру.

Мэнди Браун чуть не расхохоталась, несмотря на болевшую поясницу... Опять это! Решительно, она нравилась мусульманам. Она взглянула на Махмуда краешком глаза. В конечном счете она уже привыкла к его выступающим челюстям и его облику Чингисхана. Конечно, это был даже не джентльмен тропиков. Просто животное, жаждавшее секса. Но Мэнди была не против этого. Это ей даже нравилось.

Она вспомнила Малко. Нужно было во что бы то ни стало сообщить ему, что ей уже не грозила опасность, просто она была в плену у Махмуда.

Хадж Али все еще был в ярости: совершая поездку в манеже, Ангелина призналась ему накануне вечером, что она ужинала с Малко в «Шератоне», прежде чем вернулась к себе домой. Аль Мутади испытывал смешанное чувство: облегчение чередовалось у него с тревогой после неполного успеха миссии Майкла Ходжиса. Он висел на волоске, пока агент ЦРУ находился в Брунее. Он надеялся, что только что отданные им распоряжения позволят достигнуть цели... Кроме того, он сходил с ума по Ангелине.

Аль Мутади умерил движения лошади, выехал из манежа и проскакал галопом до автостоянки.

Он уже направил своих людей, чтобы «провести чистку» среди служащих Международного банка Брунея. Нужно было любой ценой найти того или ту, кто раздобыл фотокопии чеков для агента ЦРУ. Без Майкла Ходжиса он погиб. При этой мысли у него по спине пробежал холодок... На автостоянке он спрыгнул с лошади и сел в свой серый «феррари», записанный на его имя, да, на имя, а не фамилию – Али. Такова была одна из привилегий его положения.

Он выехал на дорогу в Тутонг, зажег фары и помчался вперед. Ему доставляло удовольствие побивать время от времени свой собственный рекорд на дороге между Джерудонгом и дворцом. Каждый раз он выигрывал несколько секунд. Навстречу катился грузовик. Он просигналил фарами, нажал на клаксон, и мастодонт рухнул в канаву. Его колеса скользнули, и он оказался на боку...

Аль Мутади рассмеялся. Хорошо быть могущественным. Теперь жители Брунея боялись его почти так же, как султана и его братьев. На дорогах его тотчас же сторонились. Однажды он как следует отстегал хлыстом водителя, который слишком близко проехал около его «феррари». Ведь Хадж Али был племянником султана.

Было еще темно, когда в комнате Малко зазвонил телефон. Удивленный, он, прежде чем снять трубку, посмотрел на часы. Не было даже шести часов утра!

– Малко?

Звонила Ангелина Фрейзер.

– Что случилось?

Прежде чем ответить, молодая женщина помедлила несколько секунд.

– Вчера вечером, когда мы распрощались, у меня было свидание с Хаджем Али... У меня дома.

– Я знаю, – сказал Малко. – Именно по этой причине ты звонишь мне в столь ранний час?

– Нет, – ответила Ангелина. – Он был в ярости от того что мы с тобой ужинали вместе. В своем неистовстве он сказал мне, что так мы делаем в последний раз, потому что сегодня тебя вышлют...

У него по спине пробежал легкий холодок.

– Благодарю тебя. Постараюсь принять соответствующие меры.

Он положил трубку. Через три минуты Малко уже был одет. Еще через минуту он спустился по внешней пожарной лестнице, выходившей к автостоянке у «Шератона». Он сел за руль «тойоты» и поехал к центру.

У посла США Уолтера Бенсона был похоронный вид. Он не отходил от телефона с тех пор, как застал Малко, ожидающего его в приемной бюро... Он пытался получить информацию в министерстве иностранных дел о высылке одного из его друзей.

Наконец он повесил трубку и с серьезным видом посмотрел на Малко.

– Это действительно так. Принято постановление о вашей высылке. За вмешательство во внутренние дела султана без разрешения местных ответственных представителей службы безопасности. Группа работников Специального отдела ждет вас в «Шератоне», чтобы отправить в тюрьму в Джерудонге, где вы пробудете до самой посадки на самолет.

Глава XVII

Малко уже ожидал этой катастрофы.

– Вы не можете этому воспрепятствовать? – спросил он.

– Нет. Я, разумеется, попросил аудиенцию в министерстве иностранных дел, чтобы заявить протест, но меня примут лишь через неделю.

– Как вы полагаете, султан в курсе дела?

– Может быть, и нет, но он будет их выгораживать.

– Я не могу уехать, – заявил Малко. – Я вот-вот достигну цели, а Мэнди Браун похищена и находится в смертельной опасности.

Уолтер Бенсон наклонил голову, что-то рисуя на своем бюваре.

– Вы ставите меня в сложное положение, – вздохнул он. – С самого начала я предупреждал госдепартамент, что это гиблое дело, что мы ничего не добьемся. Лучше было заплатить двадцать миллионов долларов и предать все забвению. Занести смерть Джона Сэнборна в графу убытков. Или же отомстить позднее. Вы сделали все, что могли, даже невозможное, и единственный результат – гибель людей. И безвыходное положение Мэнди Браун.

– Если меня вышлют, она останется единственным свидетелем. Ведь Пэгги Мей-Линг буквально исповедовалась ей. Когда Махмуд бросит ее, люди Майкла Ходжиса сделают все, чтобы ее ликвидировать. Как Джона Сэнборна, Пэгги Мей-Линг и Лим Суна. Вы не сможете им помешать. Следовательно, я остаюсь.

Он чувствовал, что его решимость задела дипломата.

– Послушайте, Малко, – заметил Уолтер Бенсон, – вы говорите, что вот-вот доберетесь до мошенников. Я слышу это от вас уже не раз. Эти чеки...

– Я должен получить новые фотокопии сегодня вечером, если все пройдет по намеченному плану.

Посол глухо вздохнул.

– Есть только одна возможность, чтобы выиграть несколько часов. Я беру вас под свою защиту и увожу к себе. Здесь считаются с дипломатической неприкосновенностью. Но я подвергаю себя огромному риску. Нужно, чтобы ваш план осуществился.

Малко был тронут. Однако этого было еще недостаточно.

– Благодарю вас, – произнес он. – Но нужно сделать кое-что еще. Я должен поехать на встречу. Для этого мне нужна ваша машина. Ведь она тоже подпадает под дипломатическую неприкосновенность.

– Где намечена эта встреча?

– На автостоянке в Джалан Катор. Затем я поеду к вам. Если я ничего не добьюсь, вы проводите меня завтра на самолет.

Последовало долгое молчание. Затем посол США кивнул головой.

– Хорошо. Надеюсь, ваша затея не будет мне стоить моего поста.

Малко готов был облобызать его. С дипломатом-карьеристом это никогда бы не прошло. Уолтер Бенсон встал.

– Пойдемте. Мы спустимся вместе. Моя машина на автостоянке.

«Бьюик» посла выехал с автостоянки на Джалан Макартур и свернул налево, на Джан Паманча. Дипломат сидел за рулем, Малко – рядом с ним. Машина с дипломатическим номером была в принципе неприкосновенной. Однако не проехали они и двадцати метров, как Уолтер Бенсон, бросив взгляд в зеркало, сказал Малко изменившимся голосом:

– Нас преследуют! Бежевый «рейнджровер».

Малко в свою очередь взглянул в зеркало. Это было логично. Прозевав его у «Шератона», Майкл Ходжис должен был приехать к посольству.