Граф Рысев 6 - Алексей Игоревич Ильин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прекрасно, — дед кинул ему мелкий макр. Мальчишка поймал его на лету, глядя на графа Сергея Ильича преданным взглядом. Я уже давно заметил, что мы вместе с деньгами и чековыми книжками таскаем мелкие макры в карманах, как своеобразную универсальную валюту. Стюард убежал, а дел посмотрел на меня. — Женя, что за прорыв?
— Да, мелкий прорыв первого уровня, — я махнул рукой. — Но из-за этой дряни закрыли портал, ты же знаешь технику безопасности. А сам прорыв, тьфу, даже упоминаний не стоит. Но из-за этого мы все здорово перенервничали. Хорошо ещё, с поездом всё сложилось нормально. — Дверь отсека прикрылась, чтобы сюда, на нашу временную клановую территорию, не забрёл случайно кто-нибудь посторонний, и я отстегнул поводок с ошейника Фыры.
Рысь сразу же унеслась обследовать территорию, а дед проследил за ней задумчивым взглядом, а потом снова посмотрел на меня.
— Ну, хорошо, Женя, принимается. Иди отдыхай. Надеюсь, вашу с Марией каюту ты способен найти самостоятельно.
— Когда ты решил выкупить весь отсек? — я посмотрел на него с улыбкой.
— Когда понял, что нас очень приличная толпа собирается. — Дед усмехнулся. — Да и тот нюанс, что мы рыси, сыграл немаловажную роль. Большие кошки плохо переносят чужаков. Зачем множить раздражение от праздно шатающихся мимо наших кают зевак, если это легко можно предотвратить?
— Действительно, — пробормотал я.
Дед пошёл по коридору, заложив руки за спину, а я принялся искать нашу с Машей каюту. Вроде бы она говорила, что это должна быть каюта под номером пять. Нашёл я её быстро. Зайдя внутрь, осмотрелся. Ничего так себе. Большая кровать, диванчик, стол с парой стульев. Приличная такая комната.
— И чем она отличается от всех остальных? — спросил я жену, которая сидела за столом. Перед Машей лежала приличная куча писем, которые ей вручили в Иркутске. Она так и не успела их прочитать. Подружек у Маши хватало, в том числе и заклятых, а новости, и даже сплетни мне тоже было охота узнать. Поэтому, чтобы ей не мешать, я разделся, оставшись только в рубашке и брюках, и завалился на кровать.
— Размером кровати, — рассеянно ответила Маша, беря в руки первое письмо и погружаясь в чтение.
— Да, вряд ли холостому Мамбова также с кроватью повезёт, — кивнул я, заложил руки за голову и прикрыл глаза. Главное, что мы успели, а остальное не столь уж и важно. Наверное, я всё-таки устал, потому что сам не заметил, как погрузился в лёгкую дремоту.
* * *— Фыра! Что ты натворила? — крики, раздавшиеся из комнаты, которую я велел приготовить Веронике, застали меня в коридоре. — Немедленно прекрати!
Я сразу же свернул к двери и рывком открыл её. В другом конце коридора показался Мамбов, который подбежал ко мне.
— Что опять происходит? — спросил Олег, хватая меня за рукав, останавливая.
— Если ты меня отпустишь, то сейчас узнаем, — и мы ввалились в комнату.
Посреди комнаты на небольшой табуретке стояла Вероника. На полу сидела белошвейка, прижимающая к груди корзину с нитками, иголками и другими принадлежностями. А вокруг них бегала растрёпанная Маша с веником в руках, пытаясь догнать Фыру.
— Что у вас происходит? — зарычал я, выхватывая из этой вакханалии белошвейку.
— Я пустила по подолу серебряную тесьму, — чуть не плача, начала рассказывать девушка. — Но вашей рыси она чем-то не понравилась, и она её содрала. И половину подола испортила заодно.
Шум в комнате усиливался. Вика что-то пыталась говорить верещавшей Машке. Фыра завывала на одной ноте, девчонка ревела, а Мамбов просто стоял возле дверей и хлопал глазами. На нас с Олегом вообще внимания не обращали, игнорируя сам факт нашего нахождения в комнате.
— Тихо! — заорал я, хлопая в ладоши, чувствуя, как дёрнулся глаз.
В комнате сразу же воцарилась тишина. Маша застыла, но так и не опустила веник. Вероника прижала руки к горящим щекам, а Фыра с негромким хлопком исчезла.
— Сбежала, — голос Мамбова в наступившей тишине прозвучал набатом. И это послужило сигналом, потому что после этого заговорили все одновременно.
— Тихо, — я не орал, но меня услышали и замолчали. Я же подошёл к стоящей на стуле Веронике. — Что она натворила? И откуда здесь появилась серебряная тесьма? Сюда не идёт серебро. — Я нахмурился, глядя на платье.
Надо сказать, подошли мы с Мамбоваым к делу ответственно. Долго совещались и пришли к выводу, что если в белое платье сделать чёрные вставки, то будет очень даже ничего. Вероника — вдова, ей можно экспериментами заниматься, она не так связана ограничениями, как другие женщины.
— Откуда здесь появилось нечто серебряное? — повторил я, поворачиваясь к белошвейке.
— Я думала… — Пролепетала она.
— Ты здесь, чтобы не думать, а делать то, что тебе было сказано, — прошипел я, разглядывая девчонку прищуренными глазами.
— Женя, ты её пугаешь, — Маша подошла ко мне и дотронулась до руки. — К тому же Милу уже отчитали за самоуправство. Лучше скажи, что нам делать?
Я ещё раз осмотрел съёжившуюся белошвейку и повернулся к Веронике. Так, что сделала Фыра? Приглядевшись, увидел, что рысь не просто вырвала эту чёртову тесьму, которой здесь не должно было быть. Фыра распорола подол до колена, вырвав кусок. Что-то сюда пришивать — вообще не вариант, любая ткань на белом шёлке будет выглядеть как заплатка в самом худшем её проявлении. А доставать новое платье и пытаться переделать, уже не было времени.
— Ладно, — я потёр лоб. — Если не можешь что-то спрятать, приукрась. Олег, что скажешь, ножки Вероники стоят того, чтобы время от времени появляться в разрезе, сводя с ума всех мужчин в бальном зале?
